Копенгагенский разгром - читать онлайн книгу. Автор: Лев Портной cтр.№ 3

— Из этого совершенно не следует, что граф Воронцов на старости лет вдруг превратится в разбойника, — возразил я.

— Сент-Джеймс Вуд, — послышался голос возницы.

— Роща Святого Джеймса, — пробормотал Артемий.

— Мэнсфилд! Мэнсфилд! Нам нужна улица Мэнсфилд! — Я выкрикнул по-русски, но название кучер понял.

Он щелкнул кнутом, и мы покатили дальше. Городской пейзаж вокруг значительно изменился. Мы оказались в богатых кварталах. Попрошайки, оборванцы и просто всякие подозрительные субъекты исчезли. Вдоль проезжей части тянулись ограды, большей частью сложенные из кирпича вполовину человеческого роста. За ними в зелени садов утопали двух— и трехэтажные особняки.

Вдруг Феклистов закричал:

— Стой! Стой!

Необычайное возбуждение охватило его. Приподнявшись, он следил за кем-то в толпе, очевидно, боясь потерять этого кого-то из виду. От неожиданности Артемий забыл, что мы в Лондоне, и кричал по-русски:

— Стой! Стой!

— Стоп! — рявкнул я, вспомнив, как разбойники остановили нас в лесу.

— Дружище! — Феклистов схватил меня за руку. — Поезжай к графу Воронцову пока без меня. Я заметил старого знакомого! То-то будет встреча!

— Но к чему такая спешка? — изумился я. — Мы можем вместе…

— Нет-нет! — перебил меня Артемий, спрыгивая на землю. — Я буду скоро. Дом графа Воронцова на Мэнсфилд-стрит я запомнил, найду. Это же где-то здесь рядом!

Он растворился в толпе. Некоторое время я сидел, вытянув шею, но так и не смог высмотреть, за кем бросился Артемий. Он поравнялся с кабачком на углу улицы, на мгновение возвысился над прохожими, поднявшись по ступенькам, и исчез за дверью.

Из напиравших следом экипажей послышались возмущенные окрики. Я подал знак вознице, и мы двинулись дальше. Через несколько минут экипаж остановился. Подоспел Жан Каню, откинул подножку, и я спустился.

Граф Воронцов вышел встречать меня в холл. Высокий и статный, он держался вальяжно, улыбался радушно. Я в ответ выдал улыбку короткую, призванную предупредить, что радоваться моему прибытию не стоит.

— Я граф Андрей Васильевич Воленский, служу в секретной экспедиции Коллегии иностранных дел, — отрекомендовался я и добавил: — Служил под началом графа Федора Васильевича Ростопчина.

— Служили? — переспросил с удивлением граф Воронцов. — И что же — больше не служите?

У меня запершило в горле, я слегка кашлянул, мысленно ругая себя, что стушевался как недоросль.

— Служу, но уже без его сиятельства Федора Васильевича, — вымолвил я и пояснил: — Его величество изволили отправить графа в отставку.

— Федор Васильевич — мой большой друг, — с теплотой в голосе сказал граф Воронцов. — Помнится, он примчался в Лондон, чтобы помочь мне на первых порах. Сколько уж минуло? Шестнадцать лет!

И вновь я почувствовал неловкость: ведь предстояло еще и графу Воронцову сообщить неприятное известие. Я решил направить разговор в другое русло:

— Со мною прибыл Артемий Савельевич Феклистов, лейтенант в отставке, прусское торговое судно «Brunhild» доставило нас в Англию из Кенингсберга. Феклистов задержался, встретил знакомого. Но появится с минуты на минуту. Я нахожусь в Лондоне с поручением от государя Павла Петровича…

Граф Воронцов поднял руку, прерывая меня:

— К чему формальности? Я нынче не на службе. Так, заканчиваю кое-какие дела, вроде вашего. Письмо о вашей миссии я получил заранее.

— Я также привез еще некоторые письма и рескрипты его величества, — добавил я.

Но граф Воронцов вновь прервал меня и заговорил столь энергично, что не позволил ни слова вставить. Я едва успевал следить за ходом его мыслей.

— Друг мой, вы должны отдохнуть с дороги! Оставим все дела до утра. Единственное — прошу вас — если есть письмо от моего брата Александра, порадуйте сейчас же. Остальное подождет. И познакомьтесь — Николай Николаевич Новосильцев. Большой и близкий друг великого князя Александра Павловича. Столь близкий друг, что вынужден коротать время за границей, пока в России правит папенька Александра Павловича. А меня друзья зовут попросту графом Семеном. Николай занимается медициной, практикует физические опыты. Проходите, друзья. Отведайте настоящую английскую кухню. Будет замечательный ужин. Осторожно, не спугните кошку. Не сгоняйте ее со стула. В английском доме кошка пользуется особыми привилегиями. Тем паче это не моя кошка. Она гостит в нашем доме. Да и вообще это не просто кошка, а кот.

Разговор о питомце показался мне совершенно неуместным. На обитом красным бархатом стуле возлежал черный кот. Звериным чутьем он уловил мою неприязнь, приоткрыл глаза и окинул меня презрительным взглядом.

Вошел камердинер Жан Каню и поставил на стул вещи. Кот едва успел выскочить из-под дорожного сундука. Граф Воронцов негодующе покачал головой, но промолчал, Николай Николаевич выдал короткий смешок, а я сказал:

— Французы с куда большим уважением относятся к лягушкам, чем к кошкам.

Жан вытянул губы трубочкой и обиженным голосом отозвался:

— Все бы вам, барин, смеяться надо мной-с.

— Мистер Блотт, помогите с вещами, — велел граф Воронцов находившемуся тут же лакею. — А вы, друг мой, пройдемте в гостиную. Скоротаем время за чашкой чая. Скоро будет ужин. Как раз и ваш друг подоспеет.

Мы прошли в гостиную. Граф Воронцов предложил мне сесть на диван у камина, а сам занял кресло напротив. Я решил не откладывать разговора по делам:

— Ваше…

— Просто Семен Романович, — попросил меня граф.

— Семен Романович, я имею указание его императорского величества действовать, как можно быстрее, — сказал я. — Если возможно управиться за день, то завтра же вечером я хотел бы отбыть в Россию.

— Жаль, — промолвил граф Воронцов. — Мудрые начальники отправляют молодых людей за границу с расчетом, чтобы посланник успел не только задание выполнить, но и неоценимый опыт приобрести.

— Государь вполне это осознает, — я поймал себя на мысли, что защищаю императора, — однако в данном случае счет идет на недели, а то и на дни. Государь в приватной беседе указал мне, что если я поспею в срок, возможно, удастся избежать войны с Англией.

Я ожидал, что мои слова вызовут усмешку, иронию, но граф Воронцов отнесся к ним со всею серьезностью.

— К сожалению, мой друг, Павел Петрович не ошибся, — кивнул он. — Война может начаться в любую минуту. И если вам удастся предотвратить военный конфликт, вы окажете величайшую услугу и России, и Великобритании. Я твердо убежден, что два великих государства должны сохранять мир.

— Право, я ума не приложу, как моя миссия может повлиять на военный вопрос, — признался я.

Граф Воронцов едва заметно повел плечами, и это движение выдавало смущение.