Система продолжала работать, и данных поступало великое
множество. Дюжины текстов, во многих из них шла речь о британском писателе
восемнадцатого века Александре Попе, в чьих сатирических стихах содержалось
немало упоминаний о рыцарях и Лондоне.
Геттем перевела взгляд на нумерационное поле в нижнем углу
экрана. Выдавая информацию, компьютер автоматически подсчитывал процент данных,
подлежащих переработке, уведомляя пользователя о том, на какой объем информации
он может рассчитывать. Поле казалось практически необозримым.
Приблизительное количество ссылок: 2692
– Нам следует как-то сузить круг поиска, – заметила
Геттем. – Это вся информация о захоронении, которой вы располагаете?
Может, есть что-то еще?
Лэнгдон покосился на Софи. Та колебалась.
Они явно что-то скрывают, поняла Геттем. И это не
гарвардские глупости. Она была наслышана о прошлогоднем визите Лэнгдона в Рим.
Этот американец умудрился получить доступ в самую труднодоступную библиотеку в
мире – в архивы Ватикана. Интересно, подумала она, какие секреты мог узнать там
Лэнгдон и не связаны ли нынешние поиски захоронения в Лондоне с информацией,
полученной в Ватикане? Геттем слишком долго проработала в библиотеке, а потому
знала: когда люди приезжают в Лондон на поиски рыцарей, это означает, что их
интересует только одно – Грааль.
Библиотекарша улыбнулась и поправила очки.
– Вы друзья сэра Лью Тибинга, вы прибыли в Англию и ищете
рыцаря. – Она сложила ладони. – Отсюда я делаю вывод, что вас, по
всей видимости, интересует Грааль.
Лэнгдон с Софи обменялись удивленными взглядами. Геттем
засмеялась:
– Друзья мои, наша библиотека – базовый лагерь для всех
охотников за Граалем. И Лью Тибинг является одним из них. И если бы мне платили
хоть по шиллингу за каждый поиск, связанный с такими ключевыми словами, как
«Роза», «Мария Магдалина», «Сангрил», «Меровинги», «Приорат Сиона», ну и так
далее, и тому подобное, я бы, наверное, давно разбогатела. Все просто
помешались на тайнах. – Она сняла очки и посмотрела им прямо в
глаза. – Мне нужна дополнительная информация.
Гости молчали, но Геттем безошибочно уловила их готовность
расстаться с тайной, слишком уж важен был для них результат поисков.
– Вот, – буркнула Софи Невё, – это все, что мы
знаем. – И, взяв у Лэнгдона ручку, она дописала на листке бумаги две
строки и протянула его библиотекарше.
Шар от могилы найди, Розы цветок.
На плодоносное чрево сие есть намек.
Геттем едва сдержала улыбку. Так, значит, действительно
Грааль, подумала она, раз речь идет о Розе и плодоносном чреве.
– Пожалуй, я смогу помочь вам, – сказала она. –
Могу ли я спросить, откуда у вас это стихотворение? И почему следует искать
именно шар?
– Спросить вы, конечно, можете, – ответил с улыбкой
Лэнгдон, – но история эта очень длинная, а мы ограничены во времени.
– Вежливый способ сказать «не ваше это дело»?
– Послушайте, Памела, – сказал Лэнгдон, – мы
навеки у вас в долгу, если вы поможете понять, кто такой этот рыцарь и где
похоронен.
– Что ж, хорошо, – ответила Геттем и снова уселась за
компьютер. – Я постараюсь. Если все завязано на Граале, попробуем
использовать другие ключевые слова. Введу их как дополнение и снова включу
программу поиска. Это позволит ограничиться текстами, связанными с миром
Грааля.
И она набрала:
Поиск: рыцарь, Лондон, папа, могила
А затем, чуть ниже, допечатала:
Грааль, Роза, Сангрил, сосуд
– Сколько примерно времени это займет? – спросила Софи.
– Несколько сот терабайтов с множественными перекрестными
ссылками? – Памела, сощурившись, прикинула и уме и щелкнула клавишей
«Поиск». – Минут пятнадцать, не больше.
Лэнгдон с Софи промолчали, но она поняла: эти пятнадцать
минут кажутся им вечностью.
– Чаю? – спросила библиотекарша и подошла к столику, на
котором стоял чайник. – Лью всегда просто обожал мой чай.
Глава 93
Резиденция «Опус Деи» в Лондоне представляла собой скромное
кирпичное здание по адресу Орм-Корт, 5, напротив располагались улица Норт-Уок и
парк Кенсингтон-гарденз. Сайлас никогда не был здесь, но, приближаясь к зданию,
с каждым шагом ощущал все большую уверенность и спокойствие. Добираться Сайласу
пришлось пешком. Несмотря на то что дождь лил как из ведра, Реми высадил его из
машины за несколько кварталов – не хотел, чтобы лимузин показывался на
центральных улицах. Но Сайлас не возражал против пешей прогулки. Дождь очищает.
По совету Реми он стер с оружия отпечатки пальцев, а затем
избавился от него, бросив в канализационный колодец. И был рад, что избавился.
На душе сразу полегчало. Ноги все еще побаливали от веревок, но Сайлас научился
терпеть и куда более сильную боль. Он думал о Тибинге, которого Реми оставил
связанным в лимузине. Британцу сейчас наверняка приходится ой как не сладко.
– Что будешь с ним делать? – спросил он Реми перед тем,
как тот высадил его из машины.
Реми пожал плечами:
– Это Учителю решать. – Но в его голосе Сайлас услышал
приговор.
Он уже подходил к зданию «Опус Деи», когда дождь усилился,
превратившись в настоящий ливень. Сутана промокла насквозь, влажная ткань
прилипала к свежим ранам, они заныли с новой силой. Но Сайлас ничего не имел
против. Он был готов очиститься от грехов, совершенных за последние сутки. Свою
работу он сделал. Сайлас пересек двор и, подойдя к двери, не слишком удивился,
увидев, что она не заперта. Он отворил ее и шагнул в скромно обставленную
прихожую. И едва ступил на ковер, как сработало электронное устройство и где-то
наверху звякнул колокольчик. То было обычное явление для зданий, обитатели
которых большую часть дня проводили за молитвами у себя в комнатах. Сайлас
услышал, как скрипнули над головой деревянные половицы.
Через минуту к нему спустился мужчина в монашеской сутане.
– Чем могу помочь?
Глаза у него были добрые, но смотрел он как-то странно, мимо
Сайласа.
– Спасибо. Я Сайлас. Член «Опус Деи».
– Американец?
Сайлас кивнул:
– Я здесь всего на один день. Хотелось бы передохнуть. Это
возможно?
– Какие могут быть вопросы. На третьем этаже пустуют две
комнаты. Могу принести вам чая и хлеба.
– Огромное спасибо. – Только теперь Сайлас
почувствовал, как зверски проголодался.