Снадобье для вдовы - читать онлайн книгу. Автор: Кэролайн Роу cтр.№ 19

— Два человека работают вместе, Ваше преосвященство, и обсуждают вдвоем какие-то тайные вопросы, при этом по возможности скрывая былое знакомство. Это имеет смысл, если они старые товарищи по оружию.

— Если его убил Улибе, то меня это не касается, и Улибе донесет об этом инциденте его величеству, который может принять какое угодно решение, — сказал Беренгер. — Но все-таки мне кажется, что он убит кастильцами.

— Но зачем этот гипотетический кастилец преследовал его через весь Арагон вплоть до стен города, где убить его — значит подвергнуть себя большому риску? — рассуждая вслух, усмехнулся лекарь. — Нелогично как с военной, так и с дипломатической точек зрения, — тактично добавил он.

— Давайте обсудим это чуть позже, мой дорогой друг, — сказал епископ. — А пока придется разбираться с итогом этого ужасного события. Я пошлю за вами, когда найдется достаточно свободного времени.

— А я должен вернуться домой, чтобы поужинать, Ваше преосвященство, — поклонился Исаак.

— Зачем кому-то понадобилось убивать Паскуаля Робера? — гневно спросила Ракель, накрывая на стол, хотя аппетита у нее не было совершенно.

— Понятия не имею, дорогая моя, — устало отозвался ее отец. Они сидели за трехногим столом во дворе, в приятной густой тени большого дерева. Целый набор превосходно приготовленных блюд, должен был возбудить аппетит любого из сидевших за столом: жареные сардины, нынче же утром доставленные с побережья, овощи, приправленные острым пряным соусом, горошек, посыпанный травами и политый смесью растительного масла и уксуса, и цыплята в абрикосовом соусе. На столе между ними были расставлены сосуды с вином и графины с прохладительными мятными напитками с добавлением лимонов и кислых апельсинов.

— Отец, он выглядел таким безобидным человеком, — сказала Ракель.

— Или же он был дамским угодником? — добавила она. — А вдруг с ним расправился чей-то ревнивый супруг?

— Насколько мне известно — нет, — проворчал Исаак, понимая, что дочь с супругой компанию за столом ему не составят, поскольку напрочь лишены аппетита.

Только близнецы с вожделением уписывали свои любимые блюда, а еще, к их удивлению, им разрешалось вставать из-за стола и делать все, что вздумается.

— Юсуф об этом бы знал, — мрачно сказала Ракель. — Я так и в голову взять не могу, как он ухитряется собирать обо всех столько разных слухов. Меня всегда поражает, почему люди говорят ему о том, к чему он не имеет никакого отношения.

— Это потому, что он имеет обыкновение заглядывать на кухню и беседовать со слугами, — сказал Исаак, — пока мы с тобой в палате возимся с пациентами.

— Впрочем, они и тебе рассказывают все, что угодно, — пробормотала Ракель, откусывая персик.

— Но хозяева и хозяйки никогда не знают столько же, сколько и служанки, — заметила Юдифь.

— Полагаю, так оно и есть? — сказала Ракель, — откладывая недоеденный персик. — Странно, что здесь нет Юсуфа. Я по нему соскучилась.

— Ракель, он не уехал в Тартар, откуда нет возврата, — буркнула ее мать. — Он вернется еще до Высоких праздников. И Даниэль. Ты должна сидеть и вышивать себе приданое. И думать совсем о другом.

— Но мама. Ведь это ты сама сказала…

— Его преосвященство считает, что Паскуаля убил кто-то из чужих, — сказал Исаак, пытаясь сменить тему разговора. — Никто из наших горожан, по его мнению, и пальцем его не тронул.

— А если это незнакомец? — скептически спросила Юдифь. — Но зачем?

— Это обычное дело, — сказал Исаак. — И опасно, если человек путешествует один по пустынной дороге.

— И ты хочешь сказать, что обычный вор зарезал его за деньги и вещи, которые были при нем?

— Нет, дорогая моя. Это сказал Его преосвященство. Я не знаю.

— А кроме того, оставил его в живых, способного назвать имя — или, по крайней мере, описать внешность нападавшего, — ответила она. — А кроме того…

— Даже обычный вор должен знать, что такая беспечность рано или поздно станет для него роковой, — сказал Исаак. — И Паскуаль мог не разглядеть его лица.

— А потом они оставили у него за спиной его мешок с деньгами, документами и сменной одеждой? Все новое и превосходного качества? — с триумфом спросила Юдифь. — Как и превосходного мула. Должно быть, это какой-то невероятно глупый вор.

— Что тебе известно о его вещах? — с любопытством спросил Исаак. — Вместе с ними было запасное полотно, у него была кожаная сумка с внушительной суммой

— денег и какие-то бумаги с текстами на них? — спросил ее муж.

— Я была там, Исаак, и пока вы с Ракель помогали ему, я делала что могла. Я подобрала все, что высыпалось у него из мешка, аккуратно сложила и засунула обратно.

— Письма? Откуда тебе знать, что это были письма?

— Не знаю, Исаак, — ответила Юдифь. — Как я могла это определить? Эти были листы качественной бумаги, и с обеих сторон исписаны.

— И ты положила их вместе с одеждой? — спросил Исаак.

— Конечно. Они высыпались из коричневого шелкового мешочка, очень тяжелого, с белой окантовкой, и я засунула их обратно. Я положила их к одежде и то же самое сделала с золотом, и очень туго завязала мешочек.

— Кто его взял? Ты его видела?

— Взял? — удивилась Юдифь. — Никто. Я доверила его капитану.

— Я должен сообщить об этом Его преосвященству, — пробормотал Исаак, поднимаясь на ноги.

— Только не сейчас, Исаак! — взмолилась Юдифь. — Пожалуйста. На улице стоит такая жара. Его преосвященство поднялся сегодня очень рано утром и почти наверняка сейчас отдыхает. Это не лучшее время для обсуждений. Новости, принесенные твоей матушкой, интересны, но рассказать о них можно и попозже.

Тени деревьев возле маленького ручья становились все длиннее. Трое стражников время от времени сменяли друг друга. Мигель сонно кивал у груды поклажи. Нарсис позевывал, стоя на полянке, а Габриэль крепко спал. Трава шуршала от пробегавших порой порывов ветра, мулы и лошади щипали клевер или дремали, либо при желании подходили к ручью утолить жажду. Вокруг царила тишина.

Улибе крепко проспал час, а затем проснулся вновь. Насколько он мог определить, мальчик у его бока не пошевелился ни разу. Как давно это было, подумал он, с тех, как Жиль ел или спал в последний раз, прежде чем наткнулся на них? Судя по всему, несколько дней. Будить его пока не было никакой необходимости, однако Улибе рассудил, что мальчику может не понравиться то, что он провел какие-то время спящим на коленях совершенно незнакомого человека. Или, если уж совсем быть точным, на бедре, чуть выше колена. Он осторожно принял сидячее положение, потянулся назад за своим мешком, и подсунул его Жилю под голову в тот же момент, когда передвигал свою ногу.

Он встал, с удовольствием потянулся и перешел на другую сторону маленькой полянки, где располагался их временный лагерь. Он опустился на землю рядом с сержантом, выбравшим место чуть подальше остальных.