— Джаред, принеси мне один из контейнеров.
— Конечно.
До меня донесся звук его шагов, а затем глухой металлический
лязг — выбранный Джаредом контейнер стукнулся о соседние.
— Что теперь?
— Видишь круг на крышке? Нажми на него.
Послышалось тихое гудение: криоконтейнер ожил. Мужчины
забормотали и зашаркали, отодвигаясь подальше от незнакомого устройства.
— Хорошо. Там сбоку должен быть переключатель… точнее, что
то вроде диска. Нашел?
— Да.
— Поверни его вниз, до конца.
— Хорошо.
— Каким цветом горит лампочка на крышке?
— Она… Из фиолетовой становится… голубой. Горит голубым.
Я вздохнула. Контейнеры работают.
— Отлично. Открой крышку и жди.
— Как?
— Там, чуть ниже, защелка.
— Нашел.
Щелчок — и механизм зажужжал.
— Холодно.
— А то.
— Как он работает? Где источник питания?
— Я знала ответ, когда была Пауком, — вздохнула я. — Теперь
забыла. Док, приступай. Я готова.
— Ну, с Богом! — прошептал док, точным, почти изящным
движением надрезая кожу. Кровь потекла из разреза, собираясь на полотенце,
заранее подложенное доком.
— Чуть глубже. Под самый край.
— Да, вижу. — Док волновался. Сквозь красноту проглядывало
серебро.
— Хорошо. А теперь подержи волосы.
Док быстро скользнул на мое место. Он идеально
соответствовал своему Призванию. Из него бы вышел отличный Целитель.
Я не скрывала от него своих действий — все равно без
объяснений их ему не повторить. Аккуратно проведя по гребню крохотного
серебряного существа, я почти полностью погрузила палец в теплое отверстие на
шее носителя, отыскала передние щупики и ощутила натяжение прочных нитей,
уходящих в мозг. Я осторожно просунула подушечку под серебристое тельце,
нащупала передний сегмент и продвинула палец дальше, вдоль густого сплетения
натянутых нитей, мимо крохотных, не больше булавочной головки, пучочков.
Углубившись примерно на треть, я остановилась. Можно было бы сосчитать все
двести семнадцать соединений, но это займет слишком много времени. Есть другой
способ. Мои пальцы ласково прикоснулись к крохотному гладкому выступу, который
отличал это сплетение от остальных — скорее бусинка, чем булавочная головка.
Легкими массирующими движениями я надавила. Души не понимают насилия — только
ласку.
— Расслабься, — выдохнула я.
И хотя Душа меня не слышала, она послушалась: натяжение
ослабло, нити провисли, скользнули, поспешно возвращаясь в крохотное тельце,
которое слегка набухло, вбирая их в себя. Всего несколько ударов сердца — и
процесс закончился. Я задержала дыхание, чувствуя, как под моими пальцами
трепещет, рвется на свободу Душа. Я позволила ей подняться повыше, а затем
нежно обхватила и подняла крохотное, хрупкое тельце — серебристую мерцающую
кроху, влажную от крови, которая быстро стекала с гладкой поверхности.
Прекрасная Душа, имени которой я так и не узнала,
серебристой волной колыхалась на моей ладони… очаровательная пушистая ленточка,
которая вызвала во мне почти материнскую нежность: я не могла ненавидеть Ищейку
в этой форме.
— Сладких снов, кроха, — шепнула я.
Слева от меня тихонько гудел криоконтейнер. Джаред чуть
наклонил его, и мне осталось лишь поднести Душу к отверстию, откуда шел ледяной
воздух. Душа соскользнула внутрь. Я осторожно опустила крышку, осторожно
перехватила контейнер, придала ему вертикальное положение и прижала к груди.
Снаружи контейнер был комнатной температуры. Я стала его баюкать, как мать
баюкает дитя.
Док уже сыпал «Разглаживание» на соединенные края раны
лежащей перед нами незнакомки. Из нас вышла хорошая команда: одна занимается Душой,
другой — телом. Каждый при деле.
Док поднял на меня полные радости и удивления глаза.
— Поразительно, — прошептал он. — Невероятно!
— Молодец, — тихонько прошептала я.
— Как думаешь, когда она проснется? — спросил док.
— Сколько хлороформа она вдохнула?
— Немного.
— Что ж, посмотрим, здесь ли она. Придется подождать…
Джаред бережно поднял безымянную женщину на руки, перевернул
и уложил на соседнюю койку. Его нежность меня не трогала. Она предназначалась
не мне, а человеку, Мелани…
Док пощупал ей пульс, заглянул под веки, посветил фонариком
в безжизненные глаза и проверил реакцию на свет. Свет не отразился от зрачков,
не ослепил дока. Они с Джаредом обменялись долгими взглядами.
— Получилось… — негромко произнес Джаред.
— Да, — согласился док.
Я не заметила, как рядом возник Джеб.
— Ловко ты это, — шепнул он. Я пожала плечами.
— Малость не по себе? Я не ответила.
— Да, детка. Мне тоже. Мне тоже.
У меня за спиной Аарон с Брандтом возбужденно перебивали
друг друга. Уж кто кто, а они то точно чувствовали себя прекрасно.
— Надо сказать остальным!
— Ты только представь…
— Давай сходим за…
— Пошли, я готов…
— Далеко собрались? — одернул Брандта Джеб. — Пока этот
криоконтейнер в целости и сохранности не окажется на пути в космос, никаких
операций по извлечению Душ. Верно, Анни?
— Верно, — подтвердила я и покрепче прижала к груди
контейнер.
Брандт и Аарон угрюмо переглянулись.
Я решила, что нужно обзавестись союзниками. У меня были
только Джаред, док и Джеб. И пускай они обладали здесь наибольшим влиянием,
дополнительная поддержка мне бы не помешала. Пора поговорить с Иеном… Не только
с Иеном, разумеется, но с ним — в первую очередь. Внутри все сжалось, сердце
заныло. С тех пор как я оказалась среди людей, мне приходилось делать много
неприятных вещей, но ни разу еще мне не было так горько и больно. Даже решение
выменять мою жизнь на жизнь Ищейки — а оно далось нелегко — оказалось проще
принять, потому что я понимала: в перспективе так будет лучше для всех.
Необходимость мучительного, невыносимого прощания с Иеном заслоняла
перспективу. Хотелось найти хоть какой нибудь способ уберечь Иена от боли.
Способа не существовало.