Джаред остановил машину, снял с моих глаз повязку. Моя
голова машинально дернулась вниз.
— Не волнуйся, — сказал Джаред. — Здесь нас ничто не выдаст,
да и попасть сюда не так то просто.
Мы находились у каменной осыпи. Под некоторыми валунами
виднелись темные углубления, но взгляд случайного прохожего не заметил бы в
этом ничего подозрительного: что там могло лежать, кроме грязи да обломков
породы? В одном из таких карманов и стоял сейчас джип. Он притулился впритык с
камнями, и мне пришлось вылезать сзади. На бампере крепилась странная
конструкция из цепей и двух грязных кусков брезента, потрепанных и рваных.
— Вот… — Джаред провел меня в мрачную расщелину, длиной в
человеческий рост. Под пыльным брезентом обнаружился ворох одежды. Джаред
выудил оттуда пару брюк цвета хаки и новенькую футболку с магазинными
ценниками, проверил размер и перебросил мне.
— Переодевайся.
Я замялась, покраснела и повернулась к Джареду спиной.
Стянула через голову поношенную футболку и быстро, насколько позволяли
неуклюжие пальцы, надела обновку.
Джаред закашлялся.
— Я… Э э… м м… Пойду за машиной.
Сбросив изорванные в лохмотья тренировочные штаны, я
натянула хрустящие новые брюки. Туфли тоже износились, но их скрывали штанины.
Вдобавок удобную обувь не так то просто найти: придется притвориться, что это
моя любимая пара.
Снова заработал мотор — потише, чем движок джипа. Из тени,
отбрасываемой здоровенным валуном, выехал неприметный седан. Джаред вылез из
кабины и прицепил брезент из джипа к заднему бамперу новой машины. До меня
дошло, для чего нужна эта загадочная конструкция: ткань волочилась за машиной,
стирая следы колес.
Джаред перегнулся через пассажирское сиденье и открыл
дверцу. На сиденье лежал пустой рюкзак. Я кивнула — да, рюкзак мне понадобится.
— Пойдем.
— Постой ка… — Я пригнулась и оценила свое отражение в
боковом зеркале.
Нет, не пойдет. Длинная челка закрывала щеку почти до
подбородка, но этого было недостаточно. Я закусила губу.
— Джаред, я не могу выйти с таким лицом. — Рваный шрам
змеился через всю щеку.
— В чем дело? — удивился он.
— Ни одна Душа не станет расхаживать со шрамом. Такие вещи у
нас лечат. Им станет интересно, откуда я, расспрашивать начнут…
Он удивленно посмотрел на меня и прищурился.
— Надо было об этом думать до того, как я тебя вывел наружу.
Если вернемся, все решат, что это был хитрый план, чтобы выведать дорогу.
— Мы не вернемся, пока не отыщем лекарство для Джейми, —
решительно заявила я.
— Что ты предлагаешь, Анни?
— Найди камень, — вздохнула я. — Тебе придется меня ударить.
Глава 44
Исцеление
— Анни…
— Быстрее… Я бы и сама, но, боюсь, промажу. Другого способа
нет.
— Не уверен, что… смогу.
— Даже ради Джейми? — Я вжалась здоровой щекой в жесткое
пассажирское сиденье и закрыла глаза.
Джаред сжал найденный мною острый обломок размером с кулак и
минут пять примеривался, взвешивая камень в руке.
— Главное — содрать верхний слой кожи, скрыть шрам. Давай,
Джаред, поторапливайся. Джейми…
«Скажи ему, пусть бьет. Да хорошенько, как следует!»
— Бей со всей силы, чтобы с первого раза получилось. Мел
говорит…
Тишина.
— Скорее, Джаред.
Он вздохнул. Я почувствовала движение воздуха и покрепче
зажмурилась. Что то хлюпнуло, последовал глухой удар, а когда первый шок
прошел, я почувствовала боль.
— М м м, — простонала я. Вообще то я не собиралась издавать
никаких звуков, потому что из за моих стонов Джаред почувствует себя виноватым.
Но разве телу прикажешь? Слезы брызнули из глаз, я закашлялась, сдерживая
рыдание. В ушах звенело, перед глазами все плыло от удара.
— Анни? Мелани? Простите меня. Его руки обняли нас, прижали
к груди.
— Все хорошо, — проскулила я. — У нас все хорошо.
Получилось?
Его рука коснулась моего подбородка, повернула голову.
Джаред охнул, казалось, его вот вот стошнит.
— Я тебе пол лица снес. Прости.
— Нет, это хорошо, так и должно быть. Поехали.
— Ты права. — В его голосе проступала слабость. Джа ред
бережно усадил меня на сиденье и завел мотор.
Ледяной воздух обдувал лицо, ободранную щеку щипало. Я
забыла, как дует из кондиционера в машине.
Мы ехали по гладкой вымоине, которую, похоже, специально
ровняли. Дорога уносилась из под колес, змеясь меж кустов. Опустив защитный
козырек, я заглянула в зеркало. В мрачноватом свете луны мое лицо казалось
черно белым: правая щека черная, чернота стекает по подбородку, капает на
ключицу, впитываясь в ворот новой, чистой футболки. Меня замутило.
— Молодец, — шепнула я.
— Очень больно?
— Не очень, — соврала я. — Все равно недолго терпеть.
Сколько до Тусона?
Показался асфальт. Сердце заколотилось от страха. Джаред
остановил машину в кустах, вылез, снял брезент и цепи, сложил их в багажник,
осторожно припарковался, внимательно следя, не едет ли мимо машина. Его рука
потянулась к переключателю фар.
— Постой, — прошептала я. Громче говорить я не могла,
чувствуя себя уязвимой. — Давай поведу.
Джаред вопросительно взглянул на меня.
— Я не могу заявиться в больницу пешком, начнутся лишние
расспросы. Я поведу, а ты спрячься сзади, будешь указывать дорогу. Там есть чем
укрыться?
— Ладно… — Джаред неохотно дал задний ход, снова заехал в
кусты. — Я спрячусь, но если ты попробуешь свернуть не туда…
«Ах, вот как…» — Его недоверие ранило Мел не меньше, чем
меня.
— Пристрели меня, — холодно приказала я.
Джаред не ответил и вылез, оставив мотор включенным. Я села
за руль. Хлопнула дверца багажника. Джаред забрался на заднее сиденье, держа
под мышкой плед.
— На дороге свернешь направо, — велел он.
Я слишком долго не водила машину с автоматической коробкой
передач и боялась, что отвыкла. Осторожно тронувшись, я удовлетворенно
отметила, что не разучилась, и выехала на пустое шоссе. Заколотилось сердце —
реакция на открытое пространство.