Призрак улицы Руаяль - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Франсуа Паро cтр.№ 81

И он вновь помахал маленьким кусочком ткани. Меховщик тотчас заявил, что он вообще не носит носовых платков; по знаку Николя пристав проверил его слова. Шарлотта вытащила из кармана платок — кружевной и без инициалов. Камилла Гален тоже протянула свой платок — близнец платка, найденного на земле в амбаре: тот же фасон, те же инициалы.

— Мадемуазель, — произнес Николя, — как вы объясните присутствие вашего платка в амбаре, где произошло убийство?

— Никак.

Сартин сделал знак Николя, и тот поспешил подойти к нему.

— Прекратите морочить нам голову, Николя! Только что вы вытащили из-под кровати какие-то бинты, теперь вот платок… Улики растут у вас под ногами, словно грибы после осеннего дождя! Вы, случаем, не усматриваете в этом ничьих козней?

— Вы правы, сударь, именно козней. Эту улику оставили умышленно, чтобы ее нашли, но это станет ясно после завершения дознания.

И, вернувшись на свое место, он продолжил.

— Камилла Гален, извольте подойти ко мне.

Камилла встала и бросила испуганный взгляд на сестру, взиравшую на нее невидящим взором. Бурдо подошел к манекенам, снял с них одежду, и, осторожно развернув оберточную бумагу, извлек из принесенного им свертка два корсета из китового уса и надел их на манекены.

— Перед вами два корсета, — произнес Николя, — две детали женского туалета, которые надевают непосредственно на рубашку, а затем шнуруют по всей длине, от шеи до бедер. Корсеты почти такие же, как тот, что был надет на теле Элоди. Господа, я хотел бы попросить Камиллу и Шарлотту Гален зашнуровать эти корсеты.

Взяв концы обоих шнурков, Камилла без особого труда зашнуровала один корсет и вернулась на свое место. Но ее старшая сестра подчиняться не собиралась.

— Я протестую против этой комедии, недостойной памяти нашей бедной племянницы! — воскликнула она.

— Протестуйте сколько угодно, — проговорил Сартин, — только я настоятельно советую вам исполнить приказ.

Казалось, спектакль, разыгрываемый перед его глазами, полностью заворожил его.

Шарлотта Гален подошла ко второму манекену и принялась затягивать шнурки, неуклюже завязывая их узлами. С трудом выполнив задание, она торопливо вернулась на свое место. Николя бережно взял корсет Элоди.

— Когда производили вскрытие, обнаружилось, что корсет очень туго зашнурован, и я решил, что его затянули, чтобы сдавить груди и прекратить отделение молока. Нам пришлось разрезать шнурки скальпелем. Теперь все встало на свои места: корсет, снятый с трупа Элоди, смогли зашнуровать так сильно, потому что дыхание не мешало затягивать шнурки.

По залу прошелестел испуганный вздох: представив себе нарисованную им картину, присутствующие ужаснулись. По приглашению Николя оба советника сошли с помоста и подошли к манекенам.

— Господа, прошу вас, убедитесь сами, имеют ли эти узлы сходство со шнуровкой на корсете Элоди. Шнуровка Камиллы нисколько ее не напоминает, а вот шнуровка Шарлотты, напротив, полностью с ней совпадает.

— Я не понимаю, куда ведут ваши рассуждения, господин комиссар, — произнес Сартин. — Чем столь важен сей факт для нашего дела?

— Понимаю ваше недоумение, — ответил Николя, — и готов вам ответить. Это означает, что свидетель, являющийся также виновным в совершении преступления, а именно Мари Шафуро, уверенная в своей безнаказанности, многое мне рассказала. В частности, из ее болтовни я узнал, что Шарлотта Гален долгое время не умела даже узел завязать.

— И что из этого следует?

— Она так и не научилась справляться со шнурками и до сих пор кое-как шнурует корсет. Из этого я делаю соответствующий вывод. Шарлотта Гален, я вынужден обвинить вас в убийстве посредством удушения вашей племянницы, Элоди Гален.

Разъяренная старая дева вскочила с места:

— Пособник Дьявола, которого ты навлек на наш дом, разве ты не видишь, что это Камилла, моя сестра, во всем виновата?

Николя улыбнулся.

— Ваши слова, — произнес он, — лишь подтверждают мои обвинения. Когда доказательств слишком много, они начинают доказывать обратное. Аптекарь — это Камилла. Расписка старьевщика — ее нашли под кроватью Камиллы. Носовой платок — тоже Камилла. Когда что-то мешает Шарлотте, это вина Камиллы. И мне пришла на память одна незначительная деталь. Во время первого допроса, вы, Шарлотта Гален, упомянули о белых венецианских масках. К несчастью для вас, ваша сестра Камилла о них не вспомнила, и сразу стала любопытствовать. Если бы между вами существовал сговор, вы бы никогда не стали ей возражать. Я не утверждаю, что Камилла Гален не несет ответственности за случившееся, однако ничто не указывает на ее соучастие в преступлении.

Камилла заплакала.

— Зачем сестра клевещет на меня? — жалобно проговорила она сквозь слезы. — Она же заверила меня, что несчастный младенец родился мертвым, и нам надо похоронить его, чтобы избежать скандала. Только и всего.

— Мы отклоняемся от основной темы, — напомнил Сартин. — Завершайте, господин комиссар.

— Господа, — продолжил Николя, — дабы подкрепить выдвинутое мною обвинение, напомню, что утром после трагедии на площади Людовика XV, когда я впервые явился в дом Галенов, Камилла встретила полицейских одетой для выхода, при полном параде, в то время как сестра ее, совершенно очевидно, не нашла времени привести себя в порядок. В самом деле, ночь выдалась беспокойной и трудной: пришлось обряжать труп, относить тело… Но где мотив, спросите вы? Мотив имеется: выгода. Шарлотта любит брата и готова на все, чтобы помочь ему выпутаться. В лице Элоди Гален она устраняет препятствие, стоящее на пути к богатству. Но есть и второй мотив: убийца жаждет, наконец, утолить застарелую ревность и долго вынашиваемую месть. Та же самая свидетельница, чей неосторожный язык позволил себе пуститься в компрометирующие ее хозяек рассуждения, сообщила мне, что в молодости сестер разделило любовное соперничество. Соперничество оказалось столь бурным, что предполагаемый претендент в ужасе сбежал, не пожелав сделать своей избранницей ни одну, ни другую. Но если Камилла сумела найти удовольствие в своей одинокой жизни, то другая сестра так и не оправилась от этого потрясения. Убийца Элоди и ее ребенка, Шарлотта сделала своими пособницами Мьетту и Мари Шафуро; она же явилась творцом продуманного в малейших деталях домашнего заговора. Добавлю: кухарка, хранительница очага, не только встала на сторону Шарлотты и помогла ей убить Элоди, то есть совершить преступление, о котором идет речь, она также покушалась на жизнь Наганды. Если подумать, то она единственная, кто мог войти в мансарду индейца, расположенную рядом с ее комнатой, куда она удалилась на время всем известной процедуры… Убийство Наганды, являвшегося для нее злым гением, опозорившим и унизившим дом Галенов, должно было заставить нас выдвинуть гипотезу о ревности, которая, естественно, навлекала подозрения на молодых людей, ухаживавших за Элоди. Теперь, по логике вещей, остается спросить: а какова же роль господина меховщика, Шарля Галена? Разве он, невиновный с точки зрения закона, не является подлинным виновником случившегося и сообщником убийцы? Разве не он несет ответственность за ужасную судьбу своей племянницы? Впрочем, это решать правосудию. Господа, я все сказал.