Не бойся - читать онлайн книгу. Автор: А. Шантарский cтр.№ 111

Остановившись посреди зала ожидания, Тарас Поликарпович внимательно осматривался, не оставил ли кто после себя кусок хлеба или огрызок яблока. Но даже в такой малости удача не улыбнулась ему.

Он заметил освободившееся место в конце зала и поспешил занять его. Мирошниченко решил немного вздремнуть, чтобы таким образом отвлечь себя от мыслей о еде. Но и во сне ему привиделась копченая курица, и он почувствовал отчетливо ее запах. Словно убегая от наваждения, Тарас Поликарпович проснулся и продолжал сидеть с закрытыми глазами. Однако он поймал себя на мысли, что запах копченой курицы не испарился вместе с миражом. Он раскрыл глаза и увидел перед собой прямо на полу двух бомжей.

Вероятно, им где-то обломилась шабашка и они пировали. На расстеленной газете лежали: наломанная копченая курица, нетронутый батон колбасы, соленые огурцы, хлеб и стояла початая бутылка водки. Мимо прошел милиционер, но даже не посмотрел в их сторону. Видимо, бомжи были «прописаны» на вокзале и ладили с блюстителями порядка. Тарас Поликарпович, сглотнув слюну, обратился к пирующим:

— Мужики, не угостите? Я три дня ничего не ел.

— И без тебя халявщиков полный вокзал, — отозвался один из них, наливая водку в бумажный стаканчик и не взглянув на просителя. Его напарник, наоборот, изучал Мирошниченко с любопытством. Внешность просителя и просьба, с которой тот обратился, не укладывались в голове бомжа в одно целое.

— Не торопись отказывать, Федя, — сказал он сотрапезнику. — Может, у человека горе, а ты грубишь.

— Нам-то какое до него дело, Сидорыч, — недовольным тоном пробубнил бомж, который выглядел еще довольно молодо, но засаленная одежда, нечесаные волосы и немытое лицо на первый взгляд уравнивали его с пожилым напарником.

— Не скажи, — возразил Сидорыч. — Сегодня мы отнесемся к нему с пониманием, а завтра он с нами последним куском поделится. — И он жестом пригласил Тараса Поликарповича.

— Как же, дождешься от него, — ответил Федя и впервые посмотрел на просителя. — Да он просто с женой поругался. Завтра помирится и забудет о нашем существовании, — сделал он свой вывод.

— Бросила меня жена. — Мирошниченко пересел на пол. Мнение окружающих его в данный момент не волновало. — Полгода, как от хозяина вернулся, а до сих пор нет прописки.

— Врешь! — с недоверием отнесся к нему молодой. Тарас Поликарпович извлек из внутреннего кармана справку об освобождении и протянул Феде.

— Читай, если не веришь.

Пожилой налил в бумажный стакан водку и протянул новому знакомому:

— Угощайся, как говорится, чем богаты.

Мирошниченко одним глотком выпил сорокаградусную жидкость и набросился на съестное, набивая полный рот и с трудом проглатывая пищу большими кусками. Федя с недоумением просмотрел документ и, пожав плечами, передал Сидорычу.

— Я и так ему верю, — сказал тот и протянул документ хозяину. — Если ты надумал вести бродяжнический образ жизни, то справку сожги, — посоветовал он голодному. — Она будет тебе лишь помехой.

Мирошниченко даже подавился.

— Но я не собираюсь бродяжничать.

— A y тебя есть место для постоянного проживания? — поинтересовался собеседник.

Тарас Поликарпович перестал жевать и уставился на бомжа.

— Нет.

— Я тоже когда-то думал, что побичую немного, а потом все образуется, — продолжил Сидорыч. — И вот уже одной ногой в могиле, а все… — И он лишь махнул рукой.

— И никогда не пытался вылезти из этого болота?

— Болото засасывает. Не веришь, спроси у Феди. Он моложе меня, а подтвердит.

— А зачем пытаться? — вмешался в разговор молодой бомж. Пренебрежительная маска слетела с него. — Кому это нужно? Таких, как мы, только называют бродягами. На самом деле каждый из нас имеет постоянное место обитания. Вот мы с Сидорычем на железнодорожном вокзале тремся.

— Что ж тут хорошего? Ты еще очень молод и многое мог бы успеть. — Мирошниченко вытер засаленные руки о полу дорогого пальто.

— А у меня нет жизненных целей, — заявил Федя, наливая себе водки. После того, как выпил, продолжил: — Вид у меня, конечно, не аховый, но сыт, одет, обут. Что еще требуется человеку?

— И милиция нас не трогает, — добавил пожилой.

— Почему? — задал наивный вопрос Тарас Поликарпович.

— А что толку? Мы что за день сшибем — вечером проедим и пропьем. Сдавать в вытрезвитель нас невыгодно, карманы пустые. В отделение милиции нас уже много раз таскали, но ни фамилии, ни документов у нас нет. Одна морока с нами.

— Ну, есть же закон о принудительном труде.

— Нелегко заставить работать тунеядца, хлопот больше, чем пользы. Закон есть, но на нас он не распространяется. Властям удобнее не замечать нас, нет, мол, в стране бомжей — и все тут.

— Удобная позиция, — наконец согласился Мирошниченко.

— Главное, не воровать и не ввязываться в уголовщину, — сказал Федя. — Мы когда привокзальную площадь подметем, когда подсобим при загрузке в вагон-ресторан, где чемодан какой поднесем пассажиру. От нас даже людям выходит прямая польза. Кто ж откажется от дешевой рабочей силы, а нашему брату лишь бы на бутылку да на ломоть хлеба за день заработать.

— Копченая курица, колбаса — это не засохший кусок хлеба, — заметил, икнув, новый знакомый.

— Угощают, — улыбнулся Федя, обнажив гнилые зубы. — Присоединяйся к нам, голодать больше не придется.

— Ладно, — кивнул бывший начальник колонии. — Пока не определюсь.

— Ну-ну. — Сидорыч залпом выпил и налил Мирошниченко.

— А где вы спите? — спросил Тарас Поликарпович, принимая очередную дозу спиртного из рук Сидорыча. — По ночам я вас в зале ожидания не видел.

— У нас свой дом имеется, — похвалился молодой бомж.

— Где? — Мирошниченко поставил на газету бумажный стаканчик и захрустел соленым огурцом.

— В тупике есть брошенный плацкартный вагон — там и живем.

— Но там, должно быть, холодно.

— У нас буржуйка имеется, — вставил Сидорыч.

— А чем топите? — сыпал вопросами захмелевший Тарас Поликарпович.

— Углем. Как товарняк какой на станции остановится, мы натаскаем ведрами сразу на неделю, — пояснил Сидорыч.

— А говорите — не воруете, — поймал его на слове новый знакомый.

— А кто видел? — слишком громко рассмеялся Федя, и остальные поддержали его.

Тарас Поликарпович и сам не заметил, как втянулся в бродяжнический образ жизни и превратился в самого настоящего бомжа. К тому же спиртные напитки теперь были его неотъемлемой частью, без них он уже просто не мог существовать. И в плохие дни, когда не удавалось заработать хотя бы на бутылку водки, он тяжело переживал похмельный синдром. Одежда его даже отдаленно не напоминала ту, в которой он впервые встретил Сидорыча и Федора. Пальто он продал за литр водки, а норковую шапку за три бутылки. Но старая телогрейка и спортивная шапочка неопределенного цвета уже не тяготили его.