Хакер - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Житков cтр.№ 39

«Добро пожаловать в органы, сынок!»

Лобстер с Никотинычем сидели за столами в просторном кабинете и усердно исписывали листы анкет. Начальник, к которому они попали на приём, был с ними любезен: предложил кофе, поинтересовался прежней работой, спросил, нет ли проблем со здоровьем, потому что предстоит пройти серьёзную медицинскую комиссию. Понятно, спецназовцам или оперативникам необходимо крепкое физическое здоровье, а им-то зачем? Более-менее сносное зрение да башка на плечах! Интересно, что дадут им ломать? Сложные софты, на которые у государства нет денег, или секретные файлы потенциального противника? Конечно, всякая хакерская работа хороша, но одно дело, если ты занимаешься ею в своё удовольствие, испытывая кайф, когда загадочный виртуальный мир делается послушным тебе, другое — по принуждению, из-под палки, из-за безвыходной ситуации, потому что некуда бедному податься. Это две большие разницы, как говорят в Одессе.

Лобстер наивно полагал, что их сразу же отведут в отдел, посадят за компьютеры, попросят взломать что-нибудь простенькое для проверки хакерских способностей. Не тут-то было. Пришлось оформлять какие-то допуски, пропуски, прикладывать вымазанные чёрной краской подушечки пальцев к листам бумаги. Потом была изнурительная медкомиссия, бесконечная череда специалистов, сдача каких-то анализов, мазков. Лобстер ходил из кабинета в кабинет и всё никак не мог поверить в то, что скоро ему придётся здесь работать. Вчерашний визит подруги Гоши, китаянки Хэ Дзян, не был галлюцинацией или сном. Вербовка «рекрутов» прошла в домашней неформальной обстановке, без шантажа, угроз и посулов. Никотиныч, конечно, при желании мог не «вестись», но вот теперь-то они в одной связке…

Предложения послужить на благо Отечеству в структуре спецслужб поступали Лобстеру и раньше. От армии он был благополучно «откошен» любящей мамочкой. Сколько она заплатила, Лобстер не знал, однако после того, как он бросил институт, военкомат ни разу не побеспокоил. В заключении призывной медкомиссии значилось, что у него серьёзные проблемы с сердцем, просто удивительно, как он до сих пор ещё жив! Поэтому, когда начальник отдела стал интересоваться здоровьем, Лобстер занервничал, а вдруг всплывёт его призывная липа? Не всплыла, хотя о ней наверняка знали… Здесь всё начиналось с чистого листа, будто не было у него никакого прошлого.

Чуть больше года назад ему второй раз пришлось встретиться с одним молодым человеком, из «этих». Подтянутый, коротко стриженный, в безупречно сидящем костюме. Предложил Лобстеру хороший оклад и продвижение по службе. Он, конечно, отказался. Небо над головой Лобстера тогда было безоблачным, карманы оттопыривались от денег, никто ничем не угрожал, да и вообще… Он — свободный хакер и привык работать, когда хочется ему, а не чужому дяде. Обижать образцового малого мгновенным отказом не стал, обещал позвонить позже, но, конечно, не позвонил. Плевать он хотел на спецслужбы! И вот тебе надо же — здрасте, мы к вам по крайней нужде!

Утром, прежде чем пойти сдаваться, Лобстер ещё раз проанализировал ситуацию и пришёл к выводу, что Хэ была абсолютно права — он оказался между двух огней: если ментам не удастся повесить на него убийство, те, другие, его просто грохнут. И в этот раз дяди Паши рядом не будет…

Вечером, когда часть процедур по оформлению документов была окончена и они с Никотинычем оказались на улице, в голове Лобстера мелькнула сумасшедшая мысль, что вся эта кутерьма, вплоть до смерти Гоши, подстроена ФСБ; тогдашним своим отказом он только подзадорил их, и вот теперь приказ невидимого начальника выполнен — его заполучили с потрохами. «Коготок увяз — всей птичке пропасть». Но потом он отогнал от себя эту мысль — слишком уж всё хитро.

— Ну что, чувствуешь ли ты себя в безопасности, сынок? — спросил Никотиныч, оглядываясь по сторонам в поисках серого соглядатая с плоским незапоминающимся лицом.

— Честно сказать — нет, — покачал головой Лобстер. — Ничего, привыкну. Единственное, что я теперь знаю точно, — банк мы с тобой взломаем.

— Тихо ты — орёшь! — сердито прошептал Никотиныч. — А что толку? Надо ещё свалить отсюда, потом деньги за кордоном получить!

— Ладно, не заморочивайся, получим! Отвези меня домой, пожалуйста, а Триллера я завтра заберу.

И Никотиныч поплёлся к своим стареньким «Жигулям».

…Лобстер внимательно оглядывал квартиру. Всё стояло на своих местах, на мониторах, мебели, посуде лежал толстый слой нетронутой пыли. Он переоделся, помыл ванну, заткнул сливное отверстие пробкой, открутил оба крана до отказа. Наконец-то — после всех этих деревень, посёлков, дорог, полей, автобусов, поездов, машин, — наконец-то он в своей родной стихии. Сейчас нырнёт, уляжется на дно и будет думать только о хорошем. Например, о лаборантке из Музея антропологии, Ольге Геннадьевне. Нехорошо тогда получилось, кинул он её, уехал, не сказав ни слова. Ну, ничего, она его простит, должна, если, конечно, не дура. Он ведь шкуру свою хитиновую спасал — не просто так.

Пока наполнялась ванна, он включил компьютеры, проверил почту. Посланий было много: от Миранды, от матери и… от Гоши. Вот ведь как бывает: человека больше недели в живых нет, а письмецо его электронное — вот оно, и он ему, мёртвому, тоже «на мыло» ответить может, если, конечно, оперативники его машину к себе в убойный отдел в качестве подарка к предстоящему Дню милиции не конфисковали, грустно подумал Лобстер.

Ему было жалко главного киберпанка страны.

(18.55)

Кому: Лобстеру.

От: главного киберпанка страны Гоши.

Тема: «О двоежёнстве».

«Долго я, Лобстрюша, размышлял, прежде чем отправить тебе это поучительное послание. Что же ты за бардак в прошлый раз у меня дома устроил? Нельзя двух баб зараз соблазнять. Не по-хакерски это, нечеловечно… („Теперь-то мы знаем, какой ты на самом деле был киберпанк. Казачок засланный, с красным, как знамя, хохолком“, — подумал Лобстер.) Я твою актрисочку потом-долго в чувство приводил. Утешил-таки, но осадок остался. И как-нибудь расскажу тебе по этому поводу очень поучительную историю, которая случилась со мной в Красном море возле Египетского побережья, куда ходили мы с нашим маленьким сухогрузом. Вообще-то дело у меня к тебе есть на сто мильонов, надо одну замечательную программку сломать. Денежки башляют хорошие, на всю оставшуюся жизнь в сладком шоколаде будешь, как вишня пьяная».

Лобстер посмотрел на дату. Да, как раз в этот день в него стреляли, после чего они с Никотинычем поспешно бежали из города на Жабню. Программку сломать — и денег на всю жизнь хватит? Такие большие деньги только за военные секреты башляют. Он в такие игры не играет, да и не мог ему Гоша такое предложить. А что, если кто другой его послание Лобстеру дописал? Из тех, кто его грохнул?

У Лобстера перехватило дыхание, снова стало страшно, будто кто-то с крыши противоположного дома наставил на него воронёный ствол. Лобстер подскочил к окну, осторожно, из-за шторы, стал вглядываться в скат блестящей от дождя крыши. Слуховые окна сумрачно чернели. Внизу топорщились холодными дождевыми иголками большие лужи. Ни души — с деревьев тихо облетали листья. Совсем нервы ни к чёрту — лечиться ему надо! Наплевать бы на всё да махнуть куда-нибудь в Шурышкары! Но нет, завтра опять комиссия, какие-то тесты, проверки, анализы. «Не состоял, не имел, не привлекался. Характер нордический. Морально неустойчив».