Провокация - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Зайцев cтр.№ 3

Заканчивая по-русски, еврей озвучил и без него уже всем понятное – нам пятерым предстоит стать пилотами. Завтра в 6.00 по Москве нас «переместят», а пока...

Пока нас будут готовить.

Интенсивно.

Всем пятерым объяснят азы управления аппаратом, которые «незамысловаты, и школьник справится». Более подробно с управлением и начинкой познакомятся Техник и Ученый. Существует ничтожно малая, но вероятность того, что после «переброски» произойдет «сбой в системах», о чем оповестит звуковая сигнализация, и тогда Техник, не мешкая, обязан данный сбой ликвидировать.

Всех пятерых ознакомят с устройством местной связи. Тщательнее остальных на предмет связи проинструктируют Командира и меня. Повторюсь: «местной связи». Связи «дальней», с Землей, не будет. Как было сказано: «по причине значительной удаленности».

Всех, но Бойца и Командира подробнее, ознакомят с «приданным борту вооружением», а также «способами ликвидации аппарата», поелику при «обратной переброске» есть риск очутиться в другой точке Земного шара, то есть вне территории, подконтрольной СССР. Однако обязательно на поверхности, поскольку «предварительные настройки обеспечивают подобие сред».

Всех, и меня тоже, научат пользоваться скафандрами. Хотя мой выход на поверхность чужой планеты не запланирован, но мне, как и всем, растолкуют принципы действия камеры дезактивации и шлюза.

Ответственность за «программу исследований» возлагается, разумеется, на Ученого. Конкретные задачи ему поставят специальные люди.

Я, Доктор, что естественно, буду следить за здоровьем экипажа, и, самое главное, мне надлежит вколоть снотворное своим товарищам и себе непосредственно перед «обратным перемещением». А перед стартом им и мне сделают инъекции врачи, которые остаются на Земле. Те же врачи в приватной беседе расскажут мне, Доктору, о состоянии организмов и мед. особенностях Командира, Техника, Бойца и Ученого. И, помимо прочего, я отвечаю за питание и за питье на борту.

Нам предстоит пробыть на чужой планете всего одни сутки. Ровно 24 часа понадобятся генераторам, чтобы перезарядить обмотки. Запасов воздуха у нас будет на 26 часов, считая со времени закупорки люка, плюс кислород в баллонах скафандров.

Наша глобальная цель – добыть максимум информации о планете, на которую фашисты «настроили аппарат». Неотложная и наиважнейшая цель, ибо у рейха могут быть и другие подобные аппараты, и «ТУДА могут сбежать недобитые гады». Разумеется, если «ТАМ можно жить»...

Тщательно скрываемые эмоции мешали мне внимательно слушать окончание полиязычной речи пижона семита. Эмоции буквально разрывали меня изнутри в клочья, рвали депрессию, крошили в пух камень душевной боли на сердце, с коим я успел свыкнуться, стирали с зеркала сознания кислотные кляксы отчаяния, ставшие частью меня за последний год. Я как бы перерождался... Нет! Возрождался! Жизнь моя вновь обретала СМЫСЛ!..

Главная рубка – самое большое по объему помещение в сердцевине шарообразного космического аппарата. Пол и потолок – две круглые плоскости, между ними – одна сплошная, замкнутая стена, то есть борт. В полу, в центре Главной рубки, устроен люк, он соединяет Главную с так называемой «Рабочей» рубкой. Открываешь люк, спускаешься по железным перекладинам и попадаешь в разделенную на отсеки Рабочую рубку. В днище этой рубки также имеется люк, через него попадаешь на площадку над камерой дезактивации, примыкающей к шлюзовой камере, откуда можно выйти наружу. На поверхность планеты можно спуститься, а с поверхности подняться по аварийной веревочной лестнице либо по выдвижной металлической. Однако вернемся в Главную рубку.

Итак, сирена сигнализации молчит – перемещение произошло штатно. Мы в кругло-пузатом помещении. В толстые стены врезаны три иллюминатора. Под каждым имеются «пульты контроля» за внешней и внутренней средой. Рядом с одним иллюминатором – «устройство мобильной связи» космического аппарата с рациями в скафандрах. Оно называется «мобильным» потому, что снимается со стены и, разматывая провод на катушке, его можно носить с собой по всему аппарату. Над иллюминаторами и ближе к центру на потолке проделаны отверстия для циркуляции воздуха. Еле слышно жужжат вентиляторы за потолочным перекрытием. Едва уловимо вибрирует и потолок, и борт – это сразу после перемещения автоматически включился генератор, запитывает обмотки, чтоб спустя 24 часа они разрядились и произошло обратное перемещение. Мягко светят потолочные лампы, спрятанные под армированные матовые овалы плафонов. Они ненавязчиво освещают пять кресел с регулируемым наклоном спинок. Кресла зафиксированы вокруг люка в Рабочую рубку по принципу «лепестки цветка». Полулежа в них просыпаемся, отходим от, правомерно сказать, наркоза... точнее – отходим от наркоза на время перемещения (на секунды? меньше? сколько оно длится, если называется мгновенным, это перемещение?), отходим и просыпаемся мы, четверо пилотов. Пятый, Техник, уже никогда не проснется. У него в горле торчит отвертка, которая до, скажем так, усыпляющего укола находилась в кармашке технического фартука.

– Кто?!. – прохрипел Командир, неуклюже выбираясь из покатости кресла и непослушными пальцами расстегивая кобуру.

Достаточно одного скрипучего «Кто?!», чтобы догадаться о недосказанном: «Кто очнулся первым и заколол Техника?! Кто из вас?!.»

Я взглянул на свое запястье – стрелки на циферблате моих швейцарских показывали тридцать одну минуту седьмого. Инъекцию снотворного нам сделали за 10 минут до того, как задраили внешний люк, то есть в 5 часов 50 минут. Доза рассчитана таким образом, чтобы в состоянии искусственного сна пилоты находились не менее двадцати, но не более сорока минут. Фармакология – отнюдь не самая точная из наук. Менее-более для каждого разные величины. Но к тому моменту, как я посмотрел на часы, все, то есть все, кроме Техника, проснулись, а Командир уже встал с кресла и достал «парабеллум».

– Не гоношись, старшой... – начал было Боец и немедленно оказался под командирским прицелом.

– Пристрелю! – рявкнул «старшой».

Боец сидел в соседнем с убитым кресле, по левую руку от трупа, и вполне логично, что он, спец по убийствам, в первую очередь попал под подозрение и прицел.

– Това-а-а-а... – Ученый очень убедительно зевнул, – товарищ Командир. – Ученый говорил таким будничным тоном, словно ничего особенного не случилось. Словно он ежедневно засыпает в обществе пятерых, а просыпается в компании, меньшей на одного. – Позвольте вам заметить, что и вы с тем же успехом можете быть убийцей, как и товарищ Боец. С точки зрения местоположения у вас были равные возможности, да-с!

И это правда – командирское кресло тоже находится рядом с креслом убитого, с той лишь разницей, что Командир проснулся по правую руку от Техника.

– У всех нас были равные возможности, – заговорил я. – Мы с Ученым сидим напротив жертвы, но что нам мешало подняться, прикончить парня и сесть обратно? Секундное дело. Если, конечно, очнувшийся сразу после сна найдет в себе силы. Любой из нас четверых, в принципе, мог его прикончить, пока остальные спали.