Час ворона - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Зайцев cтр.№ 77

Все складывалось славненько, и полгода Ленечка с Борей прожили душа в душу. К сожалению, через шесть месяцев совместная жизнь дала трещину. Леонид завел любовницу – очаровательного танцора Аркашу. Боря застал... то есть застала как-то мужа в объятиях любовницы, придя домой раньше обычного, и, обливаясь слезами, ушла, переехала жить обратно к маме. Стошенко сильно переживал, порвал с Аркашей, умолял Борю вернуться. Но безуспешно. Своими семейными проблемами Ленечка достал всю тусовку. Всем и каждому изливал душу, умоляя о сочувствии. Вот и не далее как в прошлую пятницу на тусовке в «Планете Голливуд» Ленечка подсел ко мне за столик и, пьяно улыбаясь, стал доказывать, что: «Борька ко мне (то бишь к нему, к Л.Стошенко) вернется! Вот увидишь, Стас, – вернется. Я верю, она придет однажды с двумя розами, белой и красной, и, как обычно, подставит щеку для поцелуя. Я ведь порвал с Аркашкой все отношения, и Борька об этом знает». А через полчаса после Ленечкиных откровений я пошел в сортир отлить и застал там Стошенко целующимся взасос с Аркадием...

Забежав на второй этаж, я резко тормознул перед дверью в квартиру Стошенко. Встал напротив дверного косяка, так, чтобы через линзу «глазка» меня не было видно, и указательным пальцем левой руки надавил на кнопку звонка. Правую руку с двумя розами в кулаке я вытянул в сторону, расположив цветы таким образом, чтоб как раз их-то и увидел Ленечка, когда припадет к дверному «глазку» своим черным глазом. Ленечка, увидев розы, непременно решит – это Боря с игривой стыдливостью прячется от линзы подсматривающего устройства за дверным косяком. И, насколько я знаю Ленечку, он должен, обязан сразу же открыть дверь, распахнуть ее настежь, трепеща сердцем и складывая губы трубочкой для поцелуя. Гомики они такие, они романтики. Но для начала Ленечку нужно разбудить. Звоня сегодня утром ему по мобильнику, я утомился слушать длинные гудки в трубке, а, нажимая пальцем на кнопку, я морщился от непрерывного «динь-дон-тиллидон» мелодичного звонка за дверью.

Я думал, будить Стошенко непрерывным звонком придется минут пять кряду. Я ошибся. Леонид, как выяснилось, не спал. Секунд пятнадцать нудного «динь-дона», и я расслышал торопливые шаги за дверью, отпустил кнопку звонка.

– Кто там? – выкрикнул Ленечка на ходу. Замолчал, заглянул в «глазок». Громко-громко ахнул, и голос его завибрировал, будто взволнованная виртуозом-гитаристом струна: – Борис! Боренька!!! Ты вернулась!..

Ленечка управился с дверными запорами в рекордно короткое время. Дверь распахнулась, и я треснул по улыбающейся физиономии Стошенко кулаком, в котором сжимал колючие стебли двух дешевых роз.

Ударил я не сильно. Скорее даже не ударил, а втолкнул, впихнул Ленечку с порога обратно в квартиру и вошел сам следом, спешно прикрывая за собою дверь.

Мой толчок-тычок задвинул Стошенко в глубину квартирной прихожей. Высокий, с копною пышных угольно-черных курчавых волос, смуглый и мускулистый Ленечка широко расставил ноги, дабы сохранить равновесие и остановить возвратно-поступательное движение после тычка кулаком в челюсть. На Ленечке был надет длинный шелковый халат. Полы халата распахнулись, обнажив атлетически сложенную фигуру во всей ее античной красе и на секунду шокировав меня татуировкой внизу голого живота. Как оказалось – Леонид брил промежность. В нижней части пуза, на тщательно выбритом участке кожи, красовалась татуировка – две розы, белая и красная.

– Срамоту прикрой, Ленечка, а то ты меня смущаешь. Чего стоишь? Прикрой, говорю, розарий!

– Стас?.. – Ленечка запахнул полы халата. Руки у него задрожали, лицо внезапно побелело.

– Ну, Стас. С чего это ты так напрягся? – Я на самом деле не ожидал увидеть на лице Стошенко столь мертвенную бледность неподдельного ужаса. – Ну, наколол я тебя с розами, ну, по морде съездил, замечу в скобках – совсем не сильно стукнул по фейсу, – а тебя прям шатает. Того и гляди, в обморок упадешь.

– Мне Буба позвонил, рассказал, как ты... как ты... – Ленечку заклинило. – Как ты...

– Рассказал, как я «быков» мочил, да?

Леонид кивнул. Кивок у него вышел на японский манер. Самураи, когда кланяются, не спускают глаз с собеседника. Так же и Ленечка, дернул шеей, наклонил голову, но глаз не опустил, продолжая смотреть на меня, словно видел впервые.

– Я рад, что тебе известны мои скрытые таланты, Леонид. Не придется терять время, лишний раз демонстрируя силу. Времени у меня в обрез и... Стой!.. Погоди!..

Вот черт! Я не успел поймать, перехватить полы халата, взметнувшиеся в воздух, словно шлейф, после того, как Ленечка рванул к дверному проему в комнату-спальню. Сбежал, скрылся у себя в спаленке, дуралей. А я тоже хорош – вместо того чтобы в два прыжка нагнать беглеца, сделал чисто фехтовальный выпад и попытался схватить его за шелковый хвост пестрого халата. Попытка не удалась. Тонкая, гладкая ткань проскочила между пальцев, я потерял равновесие и чуть не грохнулся на половичок посредине прихожей.

Черт побери! Времени – кот наплакал, а, видно, придется гоняться за Ленечкой по всей квартире, как за малым ребенком!

– Леонид! Не бойся, Леонид! – Я взмахнул руками, поймал на мгновение утраченное после фехтовального выпада чувство баланса и шагнул по направлению к Ленечкиной спаленке. – Лень, давай не будем играть ни в салочки, ни в прятки. Давай, ты по-хорошему дашь мне...

Ленечка выпрыгнул обратно в прихожую совершенно для меня неожиданно. И, если бы я инстинктивно не отшатнулся, бейсбольная бита размозжила бы мой череп, как прокисшую репу.

Оказывается, Ленечка побежал в спальню отнюдь не прятаться, а вооружаться. Вооружился бейсбольной битой и ринулся обратно в прихожую, всерьез намереваясь расшибить битой-дубиной мою седую голову! Не ожидал я от него ничего подобного, каюсь. Ленечка орудовал битой, как заправский дровосек тяжелым топором.

Просвистев в сантиметре от моего лба, бита ударилась о стенку. Стенка вздрогнула, с потолка посыпались белесые ошметки штукатурки. Видать, все же судьба мне сегодня упасть на коврик-половичок в Ленечкиной прихожей. Отпрянув от просвистевшей в опасной близости бейсбольной биты, я потерял-таки равновесие и грохнулся на пол.

Стукнувшись о стенку, бита-дубина взмыла вверх, на мгновение зависнув надо мной.

Подтянув ноги к животу, я успел «встать» на лопатки и выбросить ноги навстречу стремительно опускающейся дубине. Я хотел отбить ее сомкнутыми пятками, погасить энергию удара и одновременно изменить траекторию.

Моя задумка удалась. Пятки ударили по отполированному дереву, из которого была сделана американская дубина. Удар сбил скорость, изменил ее направление, и, вместо того чтобы попасть по голове, дубинка стукнулась об пол в десяти-пятнадцати сантиметрах от моего уха.

Дровосек, когда колет дрова, сгибается в конечной фазе маха топором. Вот и Ленечку согнуло одновременно с тем, как утолщенный конец бейсбольной биты коснулся пола. Его согнуло, и я бросил в лицо Ленечке розы, которые сжимал в кулаке. Ленечка в силу природных инстинктов зажмурился, а я перекатился на бок и обеими руками вцепился в биту-дубину.