Час бультерьера - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Зайцев cтр.№ 14

– Мама!

– Что, сынок?

– Мама, я боюсь...

– Не бойся, сынок. Все будет хорошо, парень. Мама рядом.

– Мама, куда мы едем?

– Сын, я решила, что нам с тобой надо съездить ко мне на работу.

– Зачем?

– Холодно, я заберу свою шубку...

Тяжелая, полная луна висела низко-низко над горизонтом.

Он стоял, прислонившись спиной к шершавому стволу сосны, и дремал. Ночью выпал снег, а к утру потеплело, и он стоял по щиколотку в слякотной жиже, он промочил ноги, но простуды не опасался. Его тренированный организм легко справлялся с природными напастями, и он привык, давным-давно привык игнорировать капризы окружающей среды.

Сосна, что служила опорой его спине, росла в паре метров от малопопулярной асфальтовой дороги, пересекающей жиденький лес. Сосна торчала метрах в пятнадцати от крутого поворота слева и метрах в двадцати от еще более крутой дорожной извилины справа.

В шаге от приметной сосны тянулась, петляла меж редких деревьев тропинка, сейчас совершенно незаметная из-за темноты да слякоти. Неказистая эта тропинка пользовалась куда большей популярностью у местных жителей, чем асфальтовая, в две полосы дорожная лента у автовладельцев. По этой тропке пожилые жители забытой богом и администрацией деревеньки ходили к ближайшей железнодорожной станции с ее магазинами, аптеками, средствами связи и прочими благами цивилизации. Случалось, старушка отправлялась в путь засветло, чтобы вернуться к обеду. Случалось и так, что на пересечении тропки с асфальтом старушка вынужденно останавливалась, дабы пропустить диковинный иностранный автомобиль, мчавшийся в смрадный город из экологически чистой «зеленой зоны».

Человек, который дремал, прислонившись спиной к сосне, надеялся, и не без оснований, что сегодняшним ранним утром, более похожим на ночь, слякоть задержит ретивых пожилых пешеходов, и он будет единственной «старушкой», с которой повстречается кортеж новых хозяев здешнего тихого пасторального бытия.

Ну а ежели его надежды не оправдаются, не беда – приближение нежелательного пешехода он услышит и... И, значит, пешеходной помехе, какого бы возраста и пола она ни была, сегодня не повезло. Очень не повезло...

Он зевнул, посмотрел на циферблат наручных часов. Большая и малая стрелки, слабо фосфоресцируя, почти сошлись в одну линию, почти перечеркнули диск циферблата. Скоро, совсем скоро шесть, а значит, автокортеж господина президента нефтяного концерна «Никос» уже выехал за охраняемые пределы коттеджного поселка, и минут через пять-десять станет слышен шум моторов как минимум трех автомобилей. Сегодняшним слякотным утром господина Юдинова, Михаила Юрьевича, повезут на службу, разумеется, под усиленной охраной.

Человек с клюкой тщательно поработал с лицом, гладко побрился, наложил морщины и тени, поддел под платочек седой женский парик из натуральных волос.

Неподалеку был припрятан мотоцикл, двухколесный агрегат с шипованными шинами. Прежде чем приступить к переодеванию старушкой и накладке с гримом, человек с клюкой закатил мотобайк в пологую ямку на противоположной от приметной сосны стороне асфальтовой автодороги и аккуратно уложил его набок. Повесил на руль шлем с прозрачным забралом, а рядом с рогаткой мотоциклетного руля положил предусмотрительно моток крепкой «альпинистской» веревки. Если все пройдет, как и задумано, без веревки на втором этапе акции не обойтись.

Но, чу!.. Чу – тарахтят моторы! Едет! Едет кортеж с Юдиновым, с президентом нефтяного концерна!

Ожидающий отлепился от сосны, припал на колено, положил на мокрую землю инвалидную палку и нагнулся к прямоугольной фанерной коробке без крышки. Коробка стояла между выпирающих из почвы влажных сосновых корней. В таких коробках граждане отправляют посылки родным и близким, подобные фанерные короба продаются в некоторых почтовых отделениях.

Он сунул левую руку в ящик для посылок, коснулся плотного ряда «пальчиковых» батареек, аккуратно, чтобы не задеть мешанину проводков, нащупал колесико таймера. Механический таймер от стиральной машины крепился к днищу варварским способом, посредством гвоздей и изоленты, однако крепеж был надежным. Он сместил колесико таймера, совсем немного, на пару-тройку минутных делений, послушал, как тикает часовой механизм, прикоснулся к двум толстым, хорошо заизолированным проводам, что перевешивались через фанерный край, стелились по земле, расползались по влажной мякоти в разные стороны, один вправо, другой влево. От этих двух проводов в частности и от содержимого «посылки» вообще во многом зависело, доживет ли до рассвета отчаянный персонаж с инвалидной палкой, нарядившийся старушкой.

«Мерседес» в авангарде свернул, фары высветили дорогу за крутым поворотом, и водитель увидел сгорбленную старушку с клюкой, успевшую доковылять до белой разделительной линии на асфальте. Водитель повернул руль вправо, намереваясь объехать бабушку по своей полосе, но старуха безмозглая вдруг всполошилась и, вместо того чтоб продолжать ковылять через дорогу, решила вернуться. Бабушка попятилась от белой линии, повернула сморщенное, как печеное яблоко, лицо к приближающемуся автомобилю, заморгала, ослепленная фарами.

Водитель за рулем первого из трех «мерсов» яростно выматерился и вывернул руль влево. Пусть Баба-яга, тетеря глухая, пятится, он выскочит на встречную и...

И тут она передумала возвращаться! Чтоб ее, дуру старую!!! Дебильная бабка, маразматичка, самоубийца, дернулась в ту же сторону, куда и машина!

Водила ударил по тормозам, вывернул баранку руля обратно вправо, но...

Но для маневра уже не хватило времени!..

Старуха, безмозглая идиотка, уронила клюку, отклячила задницу и выставила перед собой ручонки в детских варежках, как будто собиралась остановить дрейфующую по асфальту машину. Варежки шлепнули по капоту, старую подбросило, она подпрыгнула и перевернулась в воздухе, как акробатка, выполняющая сальто. Вращающуюся над капотами бабку швырнуло на лобовое стекло согбенной спиной, она широко растопырила ноги в валенках не по размеру, пуговицы на ее пальто не выдержали, их вырвало с корнем, а бабка, колобком прокатившись по овалу стекла, слетела на асфальт и так же, колобком прокатилась по асфальту. Перекатилась через белую разделительную полосу и замерла.

Второй «мерс» остановился, едва-едва не боднув бампером первый. Последний автомобиль той же престижной марки встал как вкопанный метрах в шести примерно от багажника второго.

Трюкач-лицедей с навыками мастера спорта по акробатике лежал на левом боку, поджав ноги в промокших валенках, прижавшись щекой в гриме к шершавому асфальту. Он был собой доволен – всего-то коленки зашиб, плечо потянул. Останутся, конечно, синяки, вспухнут, разумеется, гематомы, но это не беда. Сейчас самое главное, что он лежит, притворившись мертвой старушкой, в самой идеальной позе из всех возможных. Лишившееся пуговиц во время исполнения трюка пальто накрыло его, как плащ, и спрятало левую руку, пальцы которой освободились от неудобной варежки и незаметно для сторонних наблюдателей залезли под голенище валенка и взялись за рукоятку «стечкина». Всего-то и осталось, что дернуть посильнее за рукоятку, порвать широкие полоски скотча, с помощью коих оружие держится за мягким голенищем, и все, и можно стрелять.