Кузин тяжело вздохнул:
– Таков он и есть на самом деле. О том, что заигрывание с уголовниками добром не кончится, я говорил ему прямо в глаза. Мамаев усмехнулся: «Мефодьевич, время сказочных иллюзий прошло. По щучьему велению ничего не делается. Хочешь достойно жить – бери быка за рога и не терзай совесть пустяковыми принципами, которые сейчас никому не нужны». Вот кредо Мамаева.
– Далеко отсюда его контора?
– На противоположной стороне улицы, наискосок от нашего дома. Там раньше было мрачное здание военторговского магазина. Теперь Вениамин Федотович оборудовал сияющий стеклами современный офис со светящейся рекламой и асфальтированной площадкой для парковки иномарок состоятельных клиентов.
Глава XXI
Когда Голубев вышел от Кузина во двор, скамейки под кленами у столика, за которым старики в черных плащах резались в домино, пустовали. Слава глянул на часы, показывающие пять минут второго. Видимо, бывшие «опричники» строго блюли режим дня и с наступлением обеденного времени по военной привычке ушли «принимать пищу».
Крупная вывеска «АДВОКАТЫ» бросилась Славе в глаза сразу, как только он выехал со двора на улицу. На ступенчатом крыльце офиса, перед дверью с золотистой ручкой в виде интегрального знака, бомжовского вида мужичонка, растирая обеими ладонями тощий зад, возмущенно что-то доказывал сурово смотревшему на него охраннику в милицейской форме и с накинутым на правое плечо ремнем короткоствольного автомата. Чуть в стороне от них лежал пихтовый венок, на траурной ленте которого серебрилась четкая надпись: «Мамаю – от братвы». Столь удачный повод для встречи с адвокатом Мамаевым Голубеву будто сам Бог подкинул. Быстро припарковав «Запорожец» рядом с белой «Тойотой», Слава поднялся на крыльцо офиса. Мужичонка, чуть не плача, сразу обратился к нему:
– Видал, какого пинкаря мент засадил мне в задницу? Наверно, копчик раздробил…
– А какого черта ты с ритуальным подарком сюда приперся! – строго сказал охранник. – Тебе что здесь, похоронное бюро?
– Поручили мне это, вот что!
– А если б тебе гранату поручили в офис притащить?..
– Тогда бы от тебя мокрое место осталось!
– Ну-ну!..
– Не запряг – не понукай!
– Сейчас еще под зад «запрягу», если первого раза не понял.
– Только попробуй! – мужичонка повернулся к Голубеву. – Будь свидетелем, как сторожевой цербер хамит.
– Кто вам поручил венок принести? – спросил Слава.
– Представительный гражданин.
– Подробнее можете рассказать?
– Чего тут рассказывать… Я намеревался перекусить в погребке, что на углу Коммунистической и Красного проспекта. Остановился, стал считать мелочь. Хватит – не хватит на порцию пельменей?.. Рядом тормознулась вот такая иномарка, – мужичок показал на белую «Тойоту». – Сидевший за рулем прилично одетый гражданин подозвал меня: «На бутылку заработать хочешь?» – «Смотря какая работа». – «Не пыльная. Частную адвокатскую контору знаешь?» – «Знаю». – «Надо туда унести венок и передать хозяину». – «Сам-то почему не передашь? Тут рядом». – «В аэропорт спешу». И сразу достал три десятки. Любой идиот такую халяву не упустит. «Давай, – говорю, – щас же уволоку куда следует». Гражданин быстро достал из багажника венок. Мне и в голову не стукнуло, что возможен подвох. Недавно видел, как авторитета хоронили. Там братковских венков не меньше сотни несли и всю дорогу до кладбища цветами устелили. Подумалось: еще одного крутого на тот свет отправили. Нынче такое явление не в диковинку. Без всякой задней мысли заявился с венком сюда, а цербер пинкарем встретил…
Охранник усмехнулся:
– Ума не хватило сообразить, что это черный розыгрыш?
– Если б тебе за пустяк кинули на бутылку, ты бы тоже шибко не умничал.
– Внешность того гражданина запомнили? – стараясь прервать назревающую перепалку, вновь спросил Голубев.
Мужичок скривил болезненную гримасу:
– Ничего подозрительного в его внешности не было. Нормальный дядька… Лет под пятьдесят, может, помладше.
– Одет как?
– Неплохо. Чувствуется, не бедняк, хотя золотом не увешан.
– Поконкретнее бы…
– Конкретно некогда было присматриваться. Запомнил вот, что левая рука у него, где ладонь, забинтована, а на запястье – синяя наколка небольшого якорька.
«Не Геннадий ли Потехин это?» – подумал Голубев и сразу задал очередной вопрос:
– В какой аэропорт он торопился?
– Кто его знает.
– Поехал куда, в направлении Толмачево или наоборот?
– Наоборот, в сторону городского аэровокзала.
– Если сейчас туда съездим, сможете его опознать?
– Мужик заплатил не фальшивыми деньгами. Чего я за ним буду гоняться?
– Он мне нужен.
– А ты кто такой?
– Сотрудник уголовного розыска.
– Хватит разыгрывать. Один пенальти я уже схлопотал.
Слава показал служебное удостоверение. Заглянув в раскрытые корочки, мужичок замялся:
– Некогда мне по уголовным делам разъезжать. Я сантехником в оперном театре работаю. До конца обеденного перерыва надо успеть перекусить. – И, прихрамывая, заторопился прочь от офиса адвокатов.
– Эй, артист! – крикнул охранник. – Забери свой «подарок» отсюда!
Прибавляя шагу, сантехник оглянулся:
– Подари его своей теще.
– Догоню – еще под зад врежу!
Мужичок, показав фигу, скрылся за углом дома. Охранник, насупившись, лениво спустился с крыльца, поднял венок и, перейдя улицу, брезгливо швырнул «подарок» к переполненному мусором контейнеру. Когда он вернулся, Голубев спросил:
– Вениамин Федотович у себя?
– Сегодня Мамаева нет и не будет.
– Куда он делся?
– В район уехал.
– По каким делам?
– То ли отцовский дом там сгорел, то ли брат умер.
– Руслан?! – будто ничего не ведая, удивился Слава.
– Имени не знаю. До сегодняшнего дня вообще не слышал, что у Вениамина Федотовича есть брат.
– Разве он здесь не появлялся?
– Ни разу не видел.
– Не брату ли венок предназначался?
– С какой стати?.. Это, так и знай, кто-то из клиентов обиделся на Вениамина Федотовича и, узнав о его несчастье, зло подшутил.
– Раньше такие шутки были?
– Другим адвокатам преподносили разные сюрпризы, а Мамаеву впервые подкинули.