Правдивый ложью - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Елманов cтр.№ 38

– И впрямь сгоряча чего не ляпнешь… – повеселел он, поняв, что орать я на него не собираюсь, и посоветовал: – Так оно тебе бояре-то ни к чему, – добавив с легким презрением: – Нешто помнят они, как какого иноземца величали? Тебе ныне куда проще в Разрядный приказ. Там о встрече непременно сказка должна была остаться. А велик хоть заклад?

– Сто рублей, – ляпнул я первую попавшуюся цифру.

– Изрядно, – уважительно протянул он и, заговорщически подмигнув, порекомендовал: – А ты тогда вот что учини. Поведай своему знакомцу, с кем ты об заклад бился, что, мол, словеса в таком споре не в зачет, да и пущай он сам сказку ищет. – Пояснив: – От души совет даю, от чистого сердца. Уж больно хвалили тебя мальцы, кои к тебе убегли.

– Какие мальцы? – удивился я.

– Да те, что в твой полк перебежали, Андрюшка Иванов да Михайла Данилов. Сказывали, хошь и иноземец, а куда лучшее иных воевод, да и умен – страсть. – И остановил меня у самых дверей: – Но ежели удумаешь бояр расспросить, то допреж всего к тем, кого я поименовал, да еще к князю Шуйскому попробуй заехать, чай, недалеко.

– К Шуйскому? – делано удивился я. – А он тоже в Москве был?

– Смотря какой, – хитро улыбаясь, протянул Дорофей. – Ежели Василий Иваныч, так он и впрямь под Кромами в ту пору сиживал вместях с братом своим Дмитрием Иванычем. Опосля приехали, егда уж Федору Борисовичу присягать учали. А вот меньшой, который Пуговка, тот непременно должон был быть, ибо выше его токмо князь Федор Иваныч Мстиславский, а тот тоже под Кромами пребывал.

Ну хоть что-то. Главное, что теперь я знаю, где искать, а возвращаться в царские палаты ни к чему – Бохин все сделает как надо.

Однако в Разрядном приказе меня ждало новое разочарование – не отыскали подьячие сказки о встрече. Все перерыли – как в воду канула, хотя и рыть-то особо было негде, лист должен был быть подклеен к здоровенной катушке с прочими бумагами.

– А может, забыли приклеить? – усомнился я.

– Да как же?! – чуть не плакал Григорий Витовтов, поскольку обещанное от меня вознаграждение в размере червонца бесследно уплывало в неизвестном направлении. – Я его сам приклеивал, сам на стыке руку приложил.

– Тогда, может, оторвал кто-то? – предположил я.

– А и впрямь, – оживился он. – Мы ж опосля той встречи еще… – И, не договорив, проворно метнулся к катушке. – Ну-ка, ну-ка… – Но после некоторой возни с ней развел руками. – Верно ты сказывал, княже, и впрямь куска не хватает. – Повинившись: – Меня тут не было ден пять – спину прихватило, не разогнуться, вот и остался приказ без присмотра. Но я дознаюсь, куда оно все подевалось, – заверил он, угрожающе поглядывая на сбившихся в стайку перепуганных подьячих. – Непременно дознаюсь.

Однако результата я все-таки достиг и ответ на свой вопрос тоже получил. Правда, не письменный, а устный, но верить ему стоило.

Случилось это буквально через пять минут, сразу после того, как я настоятельно посоветовал Витовтову довести до конца свое расследование, за которое в случае положительного результата пообещал заплатить удвоенную сумму – два червонца.

Едва я спустился с крыльца и уже вдел ногу в стремя, как сзади раздался чей-то голос:

– Дозволь слово молвить, княже.

Повернувшись, я увидел невысокого парня лет двадцати, очевидно из подьячих, который выжидающе смотрел на меня.

– Ну молви, – рассеянно произнес я.

– А вот два десятка рублев, что тобой обещаны, они как, токмо за лист, али словеса изустные тоже подойдут?

Я внимательно посмотрел на круглое плутоватое лицо с небольшой курчавой и столь же плутовато вьющейся бородкой. Зеленые глаза его светились в предвкушении удачи.

– Смотря какие словеса, – осторожно произнес я. – Иным верить…

– Напрасно ты так, князь Федор Константиныч, – попрекнул он меня. – Мне ежели что увиделось али услышалось, то я и чрез полгода и чрез год припомнить смогу, ежели постараться да поднапрячься, а тут всего два месяца. Кого хошь вопроси, всякий поведает, что ежели подьячий Еловик Яхонтов что сказал, так уж тут без обману. Вот слухай. – И принялся нараспев цитировать… список сотников моего полка.

Совпадало точь-в-точь. Правда, четверых уже не было, но о них он как раз знать не мог. Зато прочие один в один. К тому же сразу после этого он, не переводя дыхания, перешел… к моим десятникам.

Вот это да! Действительно, феноменальная память.

Он остановился, перевел дыхание и торжествующе заметил:

– А оное верстание мне довелось перебеливать аж в прошлое лето. – И небрежно осведомился, явно гордясь своим даром: – Далее сказывать ли?

– Лучше сразу о встрече посла, – предложил я.

– Изволь, – пожал плечами он и вновь, полуприкрыв глаза, начал перечень лиц, но едва дошел до встречающих у лестницы, как заметил: – Далее тяжко. Тут и впрямь поднапрячься надобно. – И застыл, выжидающе глядя на меня.

И тут не подвел. Все, что он сказал, в точности совпадало со словами дьяка из Посольского приказа. Не забыл он упомянуть среди встречающих «у коня» и самого Дорофея Бохина.

Впрочем, после фамилий десятников моего полка я уже этому не удивлялся, но баловать Яхонтова похвалами не стал, сдержанно заметив:

– Вроде бы пока все правильно говоришь.

– Вроде! – фыркнул он. – Мне ж оную сказку и довелось переписывать, потому все в точности… – И осекся, поняв, что проболтался.

– Да ты не смущайся, – ободрил я, – лепи дальше. – Заверив: – За князем Мак-Альпином обещанное не пропадает, а кому деньгу отдавать, мне все равно.

– Ну-у тогда… – протянул он неуверенно, но после некоторого колебания принялся цитировать дальше: – А на третьей встрече, большой, в сенях: боярин, князь Тимофей Романович Трубецкой, да дворенин Петр Никитич Шереметев, да с ним дьяк Сапун Аврамов, да дьяк Иван Салманов новой четверти. А объявлял посла государю боярин Семен Никитич Годунов. Того ж дни ел посол в Грановитой полате. А бояре ели: князь Иван Иванович Шуйской, да князь Тимофей Романович Трубецкой, да князь Василий Карданукович Черкасской… [28]

«Вот оно, – понял я. – Все-таки был там этот самый Иван Шуйский, которого Бохин обозвал почему-то Пуговкой. Или я тороплюсь?»

– …а в столы смотрели и сказывали [29] стольники. В большой стол [30] сказывал стольник князь Михайло Васильевич Шуйской-Скопин…