Удар из прошлого - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Троицкий cтр.№ 46

Из чрева разбитой машины доносились какие-то неясные звуки, шорохи или стоны. Тимонин размахнулся плечом и отбросил портфель подальше, на безопасное расстояние от вертолета. Затем он вцепился пальцами в край двери, потянул её на себя. Дверца не открылась, она просто отвалилась, упала на землю, едва не придавив Тимонина. Он увернулся, прыгнул внутрь погибшей машины. Почему-то здесь дыма было больше, чем на земле.

По узкому проходу Тимонин пробрался в салон. Пол был завален кусками дюрали и битым стеклом. Тимонин хотел протереть глаза, но споткнулся о тело человека в военной форме. Это был полковник пожарной службы, находившийся в сознании. При ударе о землю пожарнику сломало в голени обе ноги и разлетевшимися осколками иллюминатора порезало руки, шею и лицо. Теперь он, хватаясь руками за стойки искореженных кресел, пытался доползти до выхода. Тимонин нагнулся, ухватил полковника за руки и поволок по проходу к двери.

– У меня глаза целы? – спросил пожарник.

Кровь залила его лицо, полковник не мог определить, ослеп он или нет. Тимонин не расслышал вопроса. Выпрыгнув из вертолета, он подсел, навалил на себя плотное тело и, протащив его на загривке метров восемьдесят, сгрузил на траву. Тимонин бросился обратно. Полковник, лежа на животе, стер с глаз кровь, отжался ладонями от земли, что-то прокричал вдогонку Тимонину, но тот не слышал, он бежал к вертолету.

– Сейчас рванет, – кричал полковник утробным басом. – Уходи. Ложись. Приказываю, мать твою, ложись. Приказываю.

* * *

Дымный темный шлейф над поврежденными двигателями поднялся выше, сделался гуще. Тимонин ворвался в салон вертолета, споткнулся обо что-то, упал и больно ударился головой и коленом. Но тут же снова вскочил на ноги. Несколько кресел сорвало со стоек, завалило сиденьями узкий проход. Сзади над креслами показалась и тут же исчезла чья-то бородатая голова.

Это лесник, пришедший в чувство, карабкался поверх сломанных кресел. Леснику повезло, у него была сломана правая ключица и несколько ребер в левой половине груди. Тимонин упал животом на кресла, вытянул вперед руки, чтобы помочь, вытащить человека из завала.

– Я сам, сам, – замотал головой бородатый мужик. – Там, внизу, под креслами посмотри. Там человек.

Лесник, перебирая руками и ногами, забыв о боли, карабкался вперед. Тимонин растянулся на полу. Под креслами он увидел человека в гражданском костюме, серых брюках и светлой безрукавке. Тем временем лесник сумел пробраться сквозь частокол сломанных кресел. Опираясь на стену, прошел по проходу к двери, кое-как вылез из вертолета, оглянулся и быстро поковылял прочь.

Мужчина в светлой сорочке лежал под креслами лицом вниз. Он разбросал по сторонам худые руки и не шевелился. Тимонин не мог знать наверняка, мертв этот человек или жив. Фамилия мужчины была Демьянов, он занимал должность старшего эксперта районного экологического комитета. Демьянов обошел много чиновничьих кабинетов и проявил изрядную настойчивость, чтобы попасть на борт вертолета лесной авиационной охраны. Это был первый в его жизни полет.

Тимонин распростерся на полу, порезав голую грудь битым стеклом. Он старался ухватить мужчину за левую ближнюю руку, но никак не мог до неё дотянуться. Тогда Тимонин сграбастал Демьянова за воротник рубашки, изо всех сил потянул на себя. Оторванные пуговицы разлетелись по сторонам. Притянув тело ближе, Тимонин поднялся, потащил раненого по проходу.

Правая нога мужчины ниже колена была раздроблена в плоскую лепешку, ступня оторвана. Бирючина, пропитанная кровью, оставляла за собой прерывистый бордовый след. Тимонин спрыгнул вниз на землю, взвалил раненого на плечи и пошел в том направлении, где оставил пожарника.

Отойдя метров десять от вертолета, он оглянулся и зашагал так быстро, как только мог. Керосин, разлившийся под искореженной машиной, уже вспыхнул. Пламя стремительно разрасталось, становилось выше. Вот-вот рванут баки.

Ковылявший впереди Тимонина бородатый лесник, тоже оглянулся назад, упал на землю и зажал уши ладонями.

– Ложись, – крикнул со своей позиции пожарник.

Но Тимонин ещё не отошел на безопасное расстояние. Если баки с горючим набрали под завязку, его, даже лежачего, запросто могло сжечь тепловой волной. Тимонин, выбиваясь из сил, прошел ещё десяток метров и, решив, что теперь он в относительной безопасности. Он спустил со спины Демьянова, и сам рухнул на землю, как подстреленный.

Через пару секунд один за другим взорвались вертолетные баки. Мелкие металлические детали, алюминиевые заклепки, как шрапнель, разлетелись по сторонам. К небу взмыл столб пламени. Вжавшемуся в землю Тимонину обожгло спину и макушку головы. Взрывная волна оглушила. Голова пошла кругом, Тимонин словно провалился в бездонный колодец, но вынырнул из темноты, пришел в себя уже через пять минут.

По просеке к горящему вертолету мчались две пожарные машины, «газик», светлая легковушка. Тимонин поднялся на ноги, замахал руками. Эколог Демьянов тоже пришел в себя, попытался сесть. Но, увидев то, что осталось от его ноги, охнул и снова потерял сознание.

Из машин высыпали пожарники в брезентовых робах и какие-то люди в цивильной одежде. Тимонин, пошатываясь, прошел несколько метров, поднял с земли портфель и снова опустился на землю. Его поташнивало от слабости, сил осталось только на донышке.

Какие– то люди наклонялись над ним, ощупывали руки и ноги, о чем-то спрашивали. Смысл вопросов не доходил до сознания. Тимонин только качал головой и тупо улыбался. Он видел, как подъехали две санитарные машины. Демьянова положили на носилки и понесли. Эколог пришел в сознание, он стонал и старался задрать кверху изувеченную короткую ногу. Бородатый лесничий добрался до машины «скорой помощи» на своих ногах.

Мимо Тимонина пронесли полковника пожарной службы. Тот, привстав с носилок, помахал рукой своему спасителю.

– Держись, друг, – крикнул полковник. – Ты мне жизнь… Я тебя…

Полковник не договорил, упал спиной на носилки и заплакал.

Пожарные развернули шланги, подсоединили их к закаченным водой трехтонным цистернам, стали заливать горящий вертолет. К Тимонину все подходили люди, что-то горячо говорили, трясли вялую руку. Взяв за руки и ноги, его переложили на носилки. Тимонин не сопротивлялся.

Он прижимал к голому животу портфель с деньгами, кривая улыбка застыла на губах, будто лицо свело судорогой. Через десять минут машины с пострадавшими были на полпути к ближайшей больнице.

* * *

Девяткин не думал возвращаться в Москву, не использовав все возможности поиска здесь, на месте. «Жигули» долго петляли по округе, по проселочным дорогам, выезжали на трассу и вновь сворачивали на проселки. Боков сидел сзади, приходил в себя и размышлял о жизни. После долгих раздумий Боков решил, что жизнь есть не что иной, как цепочка человеческих предательств.

От гадких мыслей и голода у Бокова свело живот. Но он не пожаловался вслух. Он злился про себя. Злился на упрямство Девяткина, граничащее с тупостью. Злился на себя самого, упавшего в обморок в дымном лесу. Злился на свой голод. Временами плевал в открытое окно, временами сосал воду, иногда подавал голос.