«Динь-динь-динь», — неожиданно раздалось из-под пальто,
но эти звуки потонули в шуме транзистора. Колби, отбивая рукой такт музыки, с
улыбкой посмотрел на мальчика.
«Давай, Джонни, пой, малыш, только не замолкай», —
молил певца Колби. До стойки контроля паспортов оставалось всего десять
человек. Вот уже восемь… Песня прекратилась, и следом прозвучало короткое
объявление на французском. Вновь заиграла музыка. Колби перевел дух. От
пограничников их уже отделяло пять человек… четыре… два…
Мартина протянула паспорт в окошко. Колби вынул из кармана
свой и приготовился предъявить его для проверки. Тут музыка смолкла, и из
динамика раздалась французская речь. Нервы Колби напряглись, краем уха он
уловил, что это была информация о ценах в Галле.
Хлоп! Пограничник поставил штамп в паспорт Мартины и вернул
его девушке. Лоуренс протянул свой. Теперь он стоял прямо перед пограничником.
«…Entrecote vingt-deux francs Ie kilo…»
[21]
—
раздалось в динамике.
«Динь… динь…» — послышалось вновь.
— Фу! — воскликнул мальчик и выключил транзистор.
«Динь!»
В неожиданно воцарившейся зловещей тишине это прозвучало,
словно удар колокола на башне Биг Бен.
— Подожди-ка! — поспешно повернувшись к мальчику,
произнес Колби и, выхватив у того приемник, нажал на кнопку.
Пограничник с явным интересом посмотрел на фотографию в
паспорте Колби. Из транзистора вновь понеслись звуки речи.
— Вот, что мне нужно! — воскликнул Лоуренс. «…Haricots
verts un franc dix Ie kilo, aubergine deux francs vingt Ie kilo…»
[22]
.
Колби, прищурив глаза, напряженно прислушался, будто от
передаваемой сводки зависела вся его жизнь.
— От этого многое зависит! — многозначительно
произнес он.
— От цен на баклажаны? — спросил пограничник.
Голос из транзистора продолжал вещать по-французски.
— Видите ли, производство сельскохозяйственной
продукции — поле моей деятельности, — ответил Колби.
— Странно… в паспорте указано, что вы писатель.
— Совершенно верно. Я готовлю для «Уолл-стрит джорнал»
обзоры по европейскому рынку сельхозпродукции.
— Понятно, — пожав плечами, сказал пограничник и
взялся за штамп.
Ну и шутники же эти писатели, подумал, наверное, он.
Колби перевел дух, часовой механизм больше не звонил.
— Rendez la moi!
[23]
— воскликнул мальчик
и, забрав приемник, выключил его. — Привет! — добавил он, наступив
Лоуренсу на ногу.
Хлоп! Пограничник, поставив в паспорте штамп, вернул его
Колби.
И в этот момент сработал будильник: «Д-з-з-з-з-з-з-з-з!»
— Дорогой! — вскрикнула Мартина. — Посмотри,
кто нас встречает! Семейство Вестрейс! Гляди, вон они.
Повернувшись в сторону барьера, за которым толпились
встречающие, она энергично замахала рукой.
— Где? — повернулся Колби и, также нарочито
восторженно помахав рукой толпе, проревел:
— Билл! Ты, старая вешалка!
— Мардж!.. Эй, Мардж, дорогая!
Наконец паспорт оказался в руках Колби, и они поспешили к
выходу, продолжая выкрикивать приветствия.
— Alors… les anglais! — послышалось у них за
спиной.
— Americains, madame
[24]
, — поправил
француженку пограничник.
Напряжение дало себя знать. Войдя в зал таможенного
досмотра, Колби почувствовал, что его ноги сделались ватными. Он смиренно стоял
позади Мартины, пока та предъявляла таможеннику багаж, уверяя, что в нем нет
ничего недозволенного, даже подарков.
Затем Мартина подозвала носильщика, и тот забрал у них
чемодан. Им оставалось миновать охранника, стоявшего у выхода из зала.
— Ну, вперед, — широко улыбнувшись, сказала
Мартина, и они зашагали к выходу.
Когда до охранника оставалось футов десять, из-под пальто
вновь полились мелодичные звуки, вслед за которыми раздалось легкое
потрескивание. Повернуть обратно, не вызвав подозрений, было уже невозможно.
Мартина, проходившая мимо охранника, громко закричала:
— Не понимаю, зачем покупать этот дурацкий слуховой
аппарат, если не собираешься его носить! Надо же быть таким идиотом! Ты
кого-нибудь с аппаратом видишь? Выбросить триста баксов кошке под хвост!
Они вышли из здания аэропорта.
Колби показалось, что от ее громкого крика у него в правом
ухе и на самом деле лопнула барабанная перепонка. Ну да ладно, главное, их не
схватили. Отойдя от выхода подальше и почувствовав себя в безопасности, Колби в
изнеможении прислонился к стене, трясущимися пальцами вынул сигарету и закурил.
Оглянувшись, он увидел смеющуюся Мартину.
— Я у вас в вечном долгу, — сказал Колби.
— Ну что вы. Это было так забавно.
— Возьму такси. Вас подбросить?
— Огромное спасибо, но меня должны встретить.
— Хорошо, а как насчет совместного ужина?
— Жаль, не смогу, — ответила она. — У меня
назначена деловая встреча.
— Мартина! Мартина! — послышался чей-то голос.
Они повернули головы. Пробираясь сквозь толпу, к ним
навстречу спешил несколько возбужденный высокий, худощавый мужчина в легком
пальто, полы которого развевались на ветру. Головного убора на нем не было.
— А ваша проблема оказалась совсем пустяковой, —
сказала Мартина, забирая у Колби свою шубку. — Желаю удачи.
Она было сделала шаг в сторону встречавшего ее знакомого, но
остановилась.
— Где вы остановитесь в Лондоне? — спросила она.
— В «Грин-парк-отеле», — ответил Колби. Она
кивнула, помахала на прощанье рукой и повернулась к подошедшему мужчине. Колби
стоял и наблюдал за ними, сожалея в душе, что приходится вот так расставаться.
— Слава Богу, что ты прилетела, — донеслось до
него.
Встречавший взял руку Мартины, пожал ее, а затем резко
выпустил, словно какой-нибудь ненужный предмет, по ошибке вынесенный из
горящего дома.