Доклад Генпрокурору - читать онлайн книгу. Автор: Вячеслав Денисов cтр.№ 16

Казалось даже, что он этим вопросом привел председателя в растерянность.

– Павел Федорович? – повторил Каргалин, но тут же вошел в деловой ритм предложенной темы и уже спокойно отчеканил: – Он был сопредседателем блока.

– То есть, как я понял, сопредседателей у вас было двое? – Кряжин стал располагать на столе папку так, чтобы ни у кого из присутствующих не осталось сомнений в том, что он здесь надолго.

Каргалин посмотрел на Константина Константиновича, потом в окно, и объяснил:

– Нет, вы не правы. Видите ли, в чем дело... Мы решили, что два сопредседателя, это... как бы сказать. Недемократично, что ли. Либо один, либо другое нечетное число. Но, поскольку наш блок не настолько многочислен («к сожалению» – светилось на его лице), на съезде было решено избрать три сопредседателя. Ими стали я, Павел Федорович и Константин Константинович. Так мы избежали возможности авторитарного управления и необходимости вводить единицы заместителей. Несмотря на единое политическое руководство, я отвечал за общее управление, Константин Константинович Рылин ведал вопросами идеологической работы, а Оресьев... – Каргалин вздохнул и снова посмотрел на продолжающего стоять соратника по блоку. – Оресьев отвечал за связь с регионами.

Кряжин отметил, что впервые за все время разговора потерпевшего назвали по фамилии. Более того, у сопредседателя по общему управлению при упоминании этой фамилии в деловом контексте вырвался какой-то странный вздох. Сработала либо партийная привычка серьезного ко всему отношения, избавиться от которой не помешала даже смерть, либо Оресьев связывал что-то не так. Или не то, что связывать было нужно. Чирк!.. – в блокноте памяти «важняка» виртуальный карандаш сделал маленькую пометку.

– А что я должен был бы делать, возложи на меня такую обязанность, как связь с регионами? – проговорил Иван Дмитриевич, выискивая взглядом пепельницу.

Пепельницу нашли, и Кряжин закурил без всякого стеснения, потому что, войдя в это помещение, он сразу уловил тот старящий комнаты запах, который образуется лишь от постоянного курения.

К.К. Рылин, наконец-то, сел, заняв место через два стула от Каргалина, и сразу после этого образовалось то, на что Кряжин, следуя в Думу, надеялся. Появилась атмосфера работоспособности и деловитости, лишенная лирики, страстей и призывов к общественности – «знаете, каким он парнем был?». Отвечать на поставленный вопрос, по праву старшего среди оставшихся в живых сопредседателей, решился Каргалин.

Вообще, наблюдая за этими двумя людьми, Кряжин сразу уяснил для себя две вещи. Первое: меж ними отсутствуют разногласия вплоть до бытового уровня. Скажи С.М. К.К. : «Чай сегодня будем пить цейлонский, а не индийский!» – и К.К. направится искать индийский чай, на котором непременно должно быть написано: «цейлонский». Второе: верховодит здесь Каргалин. И портреты наверняка он велел расставить и указал – куда именно, и за цветами посылал, советуя, какие взять, чтобы они соответствовали моменту.

– Понимаете ли, в чем дело...

Иван Дмитриевич, вскормленный русской литературой и сам владеющий мастерством вести разговоры с вывертом, был уверен: когда разговор с тобой начинают с общепринятого среди политиков и других категорий неоткровенных граждан идиоматического оборота «понимаете ли», можно быть уверенным в том, что тебя считают за полного придурка или хотят развести на полную катушку, как лоха. Именно по этой причине Кряжин мгновенно натянул на лицо маску имбецила и наклонил набок голову. Так больше наговорят.

– Связь с регионами – труднейшее направление в деятельности политических движений...

Кряжин кивнул, и пепел упал на столешницу. Стараясь уместиться в паузу, которую ему специально для этого выделил Сергей Мартемьянович, следователь по особо важным смахнул пепел в руку и ссыпал в пепельницу.

– В связи с постоянной телевизионной агрессией правительственных каналов, пышущих ложью и откровенными призывами к гражданам лечь под власть, необходимо постоянно информировать электорат о действительном положении вещей. О направлениях политики блока «Отчизна», которому отдали свои голоса более шести процентов граждан, об исполнении наказов, о грабительских, захватнических, по отношению к селу, устремлениях действующего кабинета министров...

– Я не понял, – поморщился Кряжин. – Вы – аграрии?

Вероятно, «важняк» с мятым лицом из Генпрокуратуры был не единственным, кто задавал подобный вопрос, потому как Сергей Мартемьянович ответил сразу и без раздумий:

– Каждый, кто заботится о народе, людях, населении, будь он аграрием или либерал-демократом, будет заботиться о земле и селе. Это истоки нашей независимости. Вы знаете, сколько курей мы ежегодно закупаем в Америке?

О «курях» Кряжин знать не хотел, он только что убедился в том, что блок «Отчизна» – маленький агрегат, искусственно вживленный властью в организм оппозиционных сил Государственной думы. Власть преуспела и здесь. Образуется группа людей, именуется блоком, наделяется необходимым количеством голосов на выборах и, как искусственная почка, вживляется в противоборствующую оппозицию. Кряжин знал давно: количество закупаемых в США кур, общий размер суммы, на которую опустили ваучерами население, количество умирающих за год людей по сравнению с тринадцатым годом – это азы школы ликбеза для политиков, созданных, как клоны, для проведения развальных мероприятий внутри стана врага.

Вы знаете, сколько курей (курей! – чтоб я сдох! – подумал Кряжин) мы ежегодно закупаем в Америке?

А вы знаете, сопредседатель, что народ, люди и население – это одно и то же, и такое количественное упоминание одного и того же понятия используется лишь теми политиками, которые не отвечают за свои слова? Бесполезная оттяжка времени перед смертью в надежде на то, что если повторять одно и то же в разных формах, то на третий раз кто-то все-таки поверит.

– Я так и не понял, чем занимался Оресьев, – делая вид, что разочарован собственной бестолковостью, тихо произнес Кряжин.

А Каргалин сделал вид (и К.К. Рылин его в этом поддержал), что слишком человечен и политически терпелив для того, чтобы выражать отрицательные эмоции. Даже в этот тяжелый для блока период. Он сделал вид, что привык общаться с такими тугодумами. И объяснять по нескольку раз – его обязанность как депутата. Такой уж у нас электорат, мол, подмороженный. Но он наш, и мы его не предадим (не бросим, не кинем).

– Понимаете ли, в чем дело. Работа с руководителями в субъектах Федерации, поддержка политического течения, на которое они опираются, – важный момент в деятельности любой партии. Работа на местах, если вам угодно. Человек, занимающийся установкой и поддержанием таких связей, должен обладать достаточной выдержкой, интеллектом, работоспособностью и мобильностью. Таким был Павел Федорович. Находить контакт с людьми любого ранга он умел сразу, по всей видимости, от него исходило некое обаяние, если хотите. Не буду скрывать, я понимаю, с кем сейчас разговариваю, – на лице главного сопредседателя появилась печать достоинства. – Тем не менее скажу то, что знают все, но сказать не решаются. От помощи из регионов зависит будущее и настоящее каждой партии. Этими вопросами также заведовал покойный Павел Федорович.