Недостойные знатные дамы - читать онлайн книгу. Автор: Жюльетта Бенцони cтр.№ 23

Долина, окруженная гигантскими черными елями, выглядела зловещей, дом был мрачен, от него даже издали тянуло сыростью, всюду царило небрежение, чтобы не сказать нищета. Мари повернулась к супругу:

– Куда вы меня привезли? Что это за место?

Шарль пожал плечами и отвел глаза – ему явно было не по себе.

– А вы как думаете, что это? Это наш дом, замок Гландье.

– Замок?!

Едва первое изумление прошло, Мари охватила неописуемая ярость. Ее обманул, одурачил, обвел вокруг пальца продувной деревенщина, крестьянин, сыгравший с ней с чьей-то неведомой помощью отвратительную шутку. Неужели ее дядя и тетя настолько обрадовались предоставившейся возможности сбыть ее с рук, что не позаботились даже собрать подробные сведения о женихе? Как бы то ни было, не следовало ей во всем идти у них на поводу…

Но Мари была слишком горда, чтобы выказать свое разочарование, которым, возможно, собирался насладиться этот толстяк.

– Интересно, когда была сделана акварель, присланная вами моей тетушке? – ледяным тоном спросила она. – В период религиозных войн? А может быть, во времена Столетней войны? Разумеется, если только вы не прислали нам рисунок какого-то другого дома.

– Я показал вам Гландье, именно Гландье! – визгливо крикнул Шарль, покраснев до самых ушей.

– Значит, мы с вами говорим о разных домах. Очевидно, где-то здесь есть еще один замок Гландье, более похожий на жилище, чем это сооружение.

– А что вам в нем не нравится? Это прекрасный дом, прочный, просторный… Таких уже больше не строят!

– К счастью, действительно не строят!

Дискуссия грозила затянуться, но карета наконец остановилась перед позеленевшим крыльцом «замка». На пороге стояли три женщины: старая крестьянка, уродливая и грязная; крупная блондинка, больше походившая на корнеплод, чем на существо, привыкшее к свежему воздуху, и длинная девица, такая тощая, что, казалось, вся она состояла исключительно из острых углов и колючек.

Не обратив внимания на поданную супругом руку, Мари вышла из кареты. Словно во сне она слышала, как ее представили старой крестьянке, которая оказалась ее свекровью, а затем крупной блондинке, которую Шарль назвал своей сестрой Аменой Бюфьер. Что же касается колючей девицы, то она оказалась кузиной Шарля, и ее звали Эмма Понтье.

Процедура знакомства не затянулась. Но Мари было уже все равно: щемящее чувство обиды и страшного разочарования достигло высшей точки. Она не смела взглянуть на Клементину, которая бурчала себе под нос: «Ну и ладно, ну и ладно!..» – что весьма красноречиво свидетельствовало о ходе ее мыслей.

Между тем Мари с изумлением заметила, что не одна она не в восторге от встречи: в лагере противника ее прибытие также не вызвало энтузиазма. Три женщины внимательнейшим образом изучали ее элегантный парижский наряд, и их двусмысленные улыбки лучше всяких слов говорили об испытываемых ими чувствах. У Мари не осталось никаких иллюзий: вся троица была настроена к ней явно враждебно, а это определенно не сулило ей безоблачную семейную жизнь…

Несмотря на решение во что бы то ни стало сохранять спокойствие, новоиспеченная мадам Лафарж чуть не взвыла в голос, очутившись в отведенной ей комнате – огромном помещении с голыми стенами, единственным украшением которых являлись пятна плесени от сырости. Мебель была крайне убогой: грубо сколоченная крестьянская кровать, колченогий стол и два стула. Разумеется, никакого ковра, чтобы защитить ноги от холода, который исходил от пола, криво выложенного красной плиткой. В окнах часть стекол отсутствовала, и вместо них была натянута промасленная бумага.

– Это самая красивая комната в доме, – услышала Мари у себя за спиной самодовольный голос свекрови.

Старая мадам Лафарж, очевидно, ожидала благодарности и восхищенных возгласов, но Мари лишь спустя некоторое время убедилась в правдивости ее слов. Между тем это действительно была самая красивая комната. Старуха, к примеру, делила свою спальню с индюками, которых она выращивала, и с козьим сыром, вызревавшим в плетеных лотках.

Молодая женщина не смогла даже солгать во спасение: ей слишком хотелось плакать. После хорошенькой уютной спаленки в доме тетушки эта берлога казалась настоящим издевательством. Нет, поистине для одного дня неприятностей было слишком много…

– Я устала, – пробормотала она, постаравшись улыбнуться. – Прошу меня простить, но сегодня вечером я не составлю вам компанию: мне хочется отдохнуть и как следует выспаться. Если можно, принесите мне, пожалуйста, письменный прибор.

– Письменный прибор? Но зачем?

– Я хочу написать тете, баронессе Гара. Она просила меня послать ей письмо, как только я прибуду на место.

Ее золовка Амена и мадам Лафарж переглянулись, явно не понимая, что это за странная блажь. Со двора раздавались крики Шарля: он приказывал распрягать лошадей, отдавал распоряжения. Амена пожала плечами:

– Я дам все необходимое вашей служанке. Пусть она пойдет со мной.

Спустя некоторое время Клементина с видимым отвращением принесла горшочек из-под варенья, наполненный какой-то черной жидкостью, отдаленно напоминающей чернила, и перо.

– Вот ваш письменный прибор, мадам! – насмешливо произнесла она, поставив все это перед хозяйкой. – Неужели вы и впрямь собираетесь провести всю свою жизнь в этом стойле?!

Мари села к столу и взяла перо.

– О нет, я здесь не останусь, – произнесла она сквозь зубы. – Сейчас я напишу мужу.

– Вашему мужу? Но ведь вы можете поговорить с ним.

– Будет лучше, если он обо всем узнает из письма.

Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, она принялась лихорадочно строчить пером по бумаге, в результате чего на свет явилось бредовое послание, которое впоследствии стало тяжкой уликой против нее. Да и неудивительно: надо было знать страсть этой женщины к выдуманным историям, чтобы понять истинные причины, побудившие ее написать подобное письмо. Она попыталась с помощью фантазий бороться с постигшим ее жестоким разочарованием.

«Шарль, – писала Мари Лафарж, – я хочу просить вас простить меня. Разница в привычках и в воспитании воздвигла между нами непреодолимую преграду. Я вас не люблю. Я люблю другого, которого, как и вас, зовут Шарль. Он следовал за мной до Юзерша, где сейчас и скрывается. Спасите меня от себя самого, а заодно и от него! Дайте мне двух лошадей. Я хочу доехать до Бордо и сесть там на корабль, который отвезет меня в Смирну. Я оставлю вам свое состояние, но терпеть ваши ласки я не смогу. Если же вы станете меня принуждать, я приму мышьяк. Он у меня есть. И тогда все будет кончено…»

Завершив это безумное письмо, Мари запечатала его и протянула Клементине, приказав отнести его Шарлю. Это было не самое приятное поручение: служанка не сомневалась, что адресат, получив письмо, придет в ярость. Так и произошло. Шарль в гневе устремился в комнату жены, а так как дверь оказалась запертой, он высадил ее плечом. Дверь распахнулась, раздался отчаянный крик, и Лафарж увидел бледную как полотно жену, стоявшую возле открытого окна.