Сонька. Конец легенды - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Мережко cтр.№ 61

Михелина, еще не совсем отошедшая от преждевременных родов, лежала на матраце. Отец сидел рядом, держал руку дочки, помахивал над ней какой-то фанеркой, помогая перенести духоту. Разговаривали негромко, вяло.

— Ты будто боишься меня, — улыбнулся Михель, шепелявя.

— Не боюсь, а присматриваюсь.

— Ни разу не назвала меня отцом.

— Отцом?

— Да, отцом. Тебя Соня назвала Михелиной в мою честь, когда меня сослали на каторгу.

— Мама рассказывала. Но назвать тебя отцом вряд ли сразу получится.

Михель взял ее руку, поцеловал.

— У меня, кроме тебя и Сони, никого в этой жизни. Понимаешь, что такое быть одному?

— Начинаю понимать.

— Это страшно, когда один. — Он снова поцеловал руку дочки, поднял на нее вопрошающий взгляд. — Сонька ведь тоже одна?

— Одна.

— И никого, кроме меня, у нее нет?

— Я есть.

— Ты — понятно. А мужчины?

— Какие мужчины?

— Ну, которые могли бы ей нравиться. Она ведь красивая женщина. Молодая.

— Молодая? — слабо засмеялась Михелина. — Ты посмотри на нее… Молодая! А потом ты для нее муж.

— Ну да, муж, — кивнул Михель. — Хотя столько лет прошло. Но кто-то ей мог нравиться?.. К примеру, тот же поляк.

— Поляк ей не нравился! Она ему нравилась! — с раздражением ответила дочка и убрала его руку. — Сони все нет. Может, я выйду на палубу?

Михель отрицательно покрутил головой.

— Нельзя. Там полиция.

— А сколько будем еще стоять?

— Думаю, недолго, — неуверенно пожал Михель плечами.

Сонька слетела по железному грохочущему трапу, пробежала по узкому темному проходу, ввалилась в каюту, прижала дверь спиной.

— Тихо! — приказала она.

Муж и дочь затихли, Михелина шепотом спросила:

— Они могут сюда спуститься?

— Не знаю, молчи!

За дверью послышались голоса, тяжело протопали шаги, кто-то рассмеялся. В какой-то момент даже показалось, будто люди остановились возле их каюты и готовы войти. Затем снова послышался смех, голоса постепенно затихли.

— Слава богу, — перекрестилась Сонька, вытерев пот со лба. Подсела к дочке. — Как ты?

— Нечем дышать.

— Потерпи, скоро отчалим.

И в этот момент в дверь постучали.

Все вновь замерли, затихли.

Стук повторился — негромкий, осторожный.

Михель вопросительно посмотрел на жену, та поднялась, подошла к двери, прислушалась.

Резко толкнула дверь, от неожиданности чуть не вскрикнула — перед нею стоял мичман Владимир Борисович Гребнов.

Спросила жестко, не совсем еще придя в себя:

— Чего угодно?

Тот приветливо улыбнулся, приложил пальцы к козырьку.

— Я вас напутал?

— Нет, все нормально.

Гребнов заглянул в каюту, узнал Михелину, поклонился.

— Здравствуйте, мадемуазель. Как ваше самочувствие?

— У нее все нормально, — вместо дочки ответила Сонька. — Больше вопросов нет?

— Вам бы лучше на палубу, — снова обратился мичман к девушке. — Вы здесь задохнетесь!

Та не успела ответить. Сонька едва ли не силой заставила его выйти в коридор, закрыла за собой дверь.

— Вы доктор?

— Я мичман, мадам.

— Вот и идите своей дорогой, мичман.

— Грубовато, сударыня.

— Зато верно. Ступайте!

— Странно, что родственники старпома содержатся в таких скотских условиях. Может, вам подыскать каюту попросторнее?

— Нас и такая вполне устраивает.

Владимир Борисович не уходил.

— Как я понимаю, вы мамаша очаровательной девушки, а этот господин — ее отец?

— У вас есть желание поближе познакомиться с ним?

— О нет, — рассмеялся Владимир Борисович. — Ваша дочь очаровательна, но я еще не готов к столь решительному шагу. Хотя впереди еще много месяцев плавания, и в пути может всякое случиться. Не так ли, сударыня? — он внимательно и с улыбочкой посмотрел на Соньку.

— Да, — кивнула она, — сюрпризы могут быть. И дай бог, чтобы они были приятными.

— Простите, что побеспокоил. — Мичман откланялся и направился к трапу, ведущему на нижнюю палубу. Оглянулся, махнул рукой. — Кланяйтесь дочери, мадам!

Сонька вернулась в каюту.

— Чего он? — приподнялась Михелина.

— Предлагает подышать свежим воздухом.

— Это тот, о ком предупреждал старпом, — догадался Михель.

— Тот самый. Теперь черта с два отцепится. Так и до Одессы можем не дойти.

— И что будем делать? — дочка вопросительно посмотрела на мать.

— Думать.

— А чего думать? — пожал плечами Михель. — Ночью подстеречь и за борт.

— Большого ума у тебя отец, дочка, — хмыкнула Сонька. — Молодец.

— А если я все-таки прогуляюсь с ним? — предложила Михелина.

— Прямо сейчас, что ли?

— После шмона. Когда выйдем в море.

— Зачем?

— Присмотрюсь, прислушаюсь, может, кое-что пойму.

— А лучше всего ночью, — стоял на своем Михель. — Никто даже не заметит, как нырнет.

— Можешь помолчать? — раздраженно попросила Сонька.

— Но другого выхода нет!

— Мам, я тоже так считаю, — поддержала отца Михелина. — Он теперь от нас не отцепится.

— Это самый крайний выход! А пока что будем думать.

Мичман легким и упругим шагом поднимался на верхнюю палубу, когда навстречу ему попался старший помощник.

— Сергей Сергеевич! — воскликнул Гребнов. — Непорядок получается!

— Что случилось? — нахмурился тот.

— Я в полном недоумении! И даже возмущении! Почему ваша племянница с родственниками находится в самом непотребном месте парохода?

— Какая племянница?

— Та самая, с которой днями случилась неприятность! Помните, вызывали доктора?

— Ну? — Ильичев смотрел на мичмана, не до конца понимая смысл его речи.

— В трюме!.. В крохотной каюте! В духоте, в смраде! Три человека — мадемуазель и ее папенька с маменькой! Как это возможно? Они задохнутся там, Сергей Сергеевич! Они даже не могут выйти на палубу!