Тульский - Токарев. Часть №1 - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Константинов cтр.№ 23

— Пока ни одного — и не до них. К утру не сдюжим — разжалованных будет с лихвой. А вы, сударь, невнимательны — я про почерк заикнулся, а не про кулаки…

— Опять липуете, — понимающе кивнул Артем. Петров-Водкин возмущенно вскинул брови:

— А ты знаешь другой путь к счастью?

Токарев-младший, не желая вступать в бессмысленную дискуссию, неопределенно повел плечами и обратился к отцу:

— Пап, минутка есть?

— He бзди, сын, какая минутка — мы будем жить вечно… Чего стряслось?

— Леху Суворова избили…

Василий Павлович усмехнулся:

— Водкин, ты слышишь, что творится-то?.. Боксеру по морде надавали.

— Не может быть! — сделал строгое лицо Петров-Водкин. — Да как же им не стыдно!

Артем вздохнул:

— Я серьезно… Его отоварили в парадной, били ведром с кирпичами. Пол-брови — как слизало. На соревнованиях Леха больше никогда не сможет выступать… Он только сегодня второе место по городу взял…

Василий Павлович помотал головой:

— И в чем проблема?

Артем упрямо наклонил голову:

— В этом… Непонятно все… Его как будто ждали специально…

Токарев-старший прищурился:

— И в чем странность? Боксеру, твоему корешу, в парадной наваляли. Почему-то ведром. И что? Странно, что бьют обычно в голову, или странно, что ведром? Цапнулся твой Леха где-то со шпаной, вот они его и встретили… Мы-то чем помочь можем?

Токарев-младший понимал, что отец говорит так не от черствости, а потому, что знает реальную практику работы УРа, и все равно не согласился — душа протестовала:

— Леха никогда ни с какой шпаной не бился, предпочитал по морде получить, был случай — он же понимает, что у него удар страшный. Леха — он вообще почти «толстовец». Здесь что-то другое… Позвони…

Василий Павлович нахмурился, давя в себе раздражение:

— Кому и зачем? Я бы сказал: на хера? Злодей пойман?

— Нет…

— Тем более… Слушай, давай делом займемся. Леша твой жив, очухается, до свадьбы — заживет. Давай набирай разных авторучек — присоединяйся к нарушителям социалистической законности. И не забивай мне голову…

— Подожди, папа…

И Артем все-таки рассказал подробно, сухо и детально все, что узнал о нападении со слов Алексея и по результатам своего осмотра лестничной клетки. Много времени рассказ не занял.

— М-да, — сказал отец, когда сын замолчал. — Водкин, слыхал?

— Угу, — кивнул Петров.

— Тогда — мнение подбрось!

Петров-Водкин пожал плечами и почесал в затылке.

— А что тут… Несовершеннолетний мудак тырил газеты и журналы из ящиков, рядом почему-то стояло ржавое ведро (не факт, что он с ним пришел, его кто угодно мог приволочь по миллиону причин). Он складывал газеты в ведро, чтобы проходящие не увидели беспорядка. Получил поджопник — испугался — отмахнулся. Попал удачно — ваши не пляшут. Все — лейся песня!

— Во, — одобрительно кивнул Токарев-старший. — Моя школа! С ходу, правда, не раскрытие, а — сокрытие, но — на то воля товарища СТАТИСТИКА.

Артем сжал зубы и, понимая, что, наверное, ничего убедительного добавить не сможет, все же попытался еще раз:

— Пап, я не спорю, но… Понимаешь, мы сегодня с Анькой на соревнованиях были, как раз Лехин бой смотрели… И я назвал его манеру доброй… А там был какой-то чувак странный, он выше сидел, я его лица не видел, он комментировать начал… Что, мол, доброта — это всегда слабость и проигрыш, и что, мол, Леху и на улице урыть — не фиг делать… Анька ему еще сказала что-то типа, мол, попробуй…

— И что?

— Ничего… Но он очень как-то странно говорил. Знаешь, как будто рассуждал, что сильная личность — может все… Нездорово так рассуждал, тревожно… И сразу после этого — Леху чисто и грамотно делают, и ничего не берут при этом… Не случайное это совпадение…

* * *

В кабинете повисла тишина. Потом Петров-Водкин хрюкнул, но тут же, сделав серьезное лицо, направился к выходу:

— Я сейчас. Вы тут поговорите пока, а я за ручками.

Отец и сын остались в кабинете вдвоем. Наконец Василий Павлович сказал негромко:

— Ну и как прикажешь реагировать? Водкин — человек деликатный, потому здесь ржать не стал, к себе пошел… Все — харэ трепаться! В то время как все здоровые силы пытаются уйти от уголовной ответственности, совершая новое должностное преступление, то есть борются за переходящий вымпел лучших по раскрываемости имени Сутулова, некоторые переживают из-за разбитой хари… Позор!

…Чуть позже, чувствуя все-таки обиду и несогласие сына, прилежно писавшего новую КП, Василий Павлович вернулся к, казалось, уже закрытой теме:

— Ты пойми… Дело ведь не в том, что лень морочиться… Просто… Понимаешь, я без малого двадцать лет в розыске — и не видел ни одного фильма и не читал ни одной книги, где бы хоть как-то похоже рассказывалось о том, как на самом деле совершаются и раскрываются преступления. Потому что в книгах и фильмах должно быть красиво и интересно. А в жизни — в жизни все намного проще и приземленнее. В абсолютно подавляющем большинстве случаев самая простая и банальная версия и оказывается самой реальной — наиболее близкой к тому, что на самом деле случилось. Но есть любители романтизировать — и у нас в розыске, кстати говоря — тоже. Знаешь, такие пиздоболы, которые вместо того, чтобы работать, начинают версии перебирать — и заходят, бывает, далеко. Мне и про Достоевского доводилось слышать, и про мистику, и даже, извини, про внеземные цивилизации. Это — дело такое только начни, так заговориться можно — до сумасшествия один шаг останется… Люди так себя сами утешают и развлекаются — чтобы жизнь не казалась слишком серой, обыденной и прозаичной… «Тьмы низких истин нам дороже нас возвышающий обман»… или «все возвышающий»? Не важно. Это я к чему — по поводу Лехи твоего… Там, с ведром, — действительно что-то… Какой-то перебор…

— Так скажи своим, в отделении, — вскинул голову Артем.

— Что сказать? — перебил его отец. — Что с ведром перебор? Что были какие-то странные слова непонятно кого на соревнованиях?

Артем молчал — крыть было нечем. Василий Павлович улыбнулся и потрепал сына по волосам:

— У этой странной истории есть две более-менее логичных версии, вытекающих из той информации, которую ты мне сообщил. Версия первая: у нас в городе появился некто — будущий (а может быть, уже и настоящий) суперпреступник и монстр. Вынашивая амбициозные планы и готовясь к будущим суперпреступлениям, этот гражданин тренируется пока на боксерах — призерах городских соревнований. То есть мы имеем пролог жуткого кошмара. И кровушки этот упырь, не оставляющий следов, и которого даже не разглядеть в толпе, еще попьет. Версия вторая: просто шпана, просто какие-то детали мы не знаем. Может, и Леха — по миллиону своих сугубо личных причин — не хочет говорить всего. Может, он чьей-то жене или дочке под юбку залез, а теперь стесняется… Короче — простая история, в которой мы просто чего-то не знаем. Ну, а теперь скажи мне: какая из двух версий приведет нас в сумасшедший дом, а какая — если и не даст раскрытия, то хотя бы позволит нам остаться нормальными людьми в реальной, а не киношной жизни?