Ловушка. Форс-мажор - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Шушарин, Евгений Вышенков, Андрей Константинов cтр.№ 87

– Вот ведь мразь какая! – эмоционально прореагировала на озвученный расклад Полина. – Интересно, сколько они этому иуде заплатили?

– В данном случае гораздо важнее, кто такие «они». Что же до денег… Мотивация, она разная бывает. И далеко не всегда финансовая.

– А мне наплевать, какая у него мотивация. Я вот сейчас дам команду Грише и Севе – они его через час притащат и всю душу вытрясут. И не надо будет ни на какие биллинги заморачиваться, сам все расскажет.

– Вах, что я слышу? И это говорит бывший сотрудник правоохранительных органов, – усмехнулся Паша.

– А то у нас в отделах милиции показания не выбивают!..

– Неправильный подход к снаряду, Полина Валерьевна, – спокойно объяснил Смолов. – Если мы сейчас изымем Николая как некое образование, сразу порвется вся цепочка. Он всего лишь звено. А нам нужен, как минимум, кулончик. И вообще, намного эффективнее сделать человека своим временным союзником, чем превращать его в непримиримого противника. Поэтому поступим так: завтра с утреца я к вам подскочу и немного поковыряюсь в компьютере секретарши. Сразу предупреждаю: никаких инородных тел извлекать я не буду. Пусть все идет как оно шло. В конце концов, а вдруг нам срочно понадобится запустить какую-то дезу? Вот только помните, что пока через эту машину конфиденциальную информацию отправлять не следует. Я бы вам посоветовал временно завести ноутбук с модемом и устанавливать связь для отправки и получения электронных сообщений через телефон. Ибо сейчас, входя в почту через сервер своей фирмы, вы, к сожалению, уязвимы.

– Ага, а сами сообщения следует писать невидимыми чернилами, – схохмил Козырев.

– Ну, надеюсь, до этого не дойдет. Хотя изготовить такое не так уж сложно.

– Вы что, знаете рецепт изготовления таких чернил?

– Конечно. И не один.

– Наверное, нужны какие-то особые химикаты?

– Если на скорую руку, то достаточно лишь одного – мочи.

– ??!!

– Обыкновенная моча разбавляется водой до прозрачной консистенции. Чернила готовы. Далее текст наносится на бумагу ватной палочной, периодически смачиваемой в этом, с позволения сказать, растворе. Далее следует дождаться, когда лист просохнет – и все, письмо можно отправлять адресату.

– А читать как? Помочиться на лист, что ли?

– Ф-фу, это же неэстетично. Да и чернила могут размазаться. Но направление, в принципе, верное. Нужен поток теплого воздуха. Как вариант – просушить феном. Или нагреть лист над электрической лампочкой.

– Класс! Теперь всю свою конфиденциальную корреспонденцию буду писать только так.

– Кроме любовных посланий, пожалуй, – уточнил Смолов.

Все, за исключением Полины, развеселились. Наблюдая за Павлом и Катей, она в очередной раз ревниво отметила, что лично ей даже написанных подобным образом посланий в этой жизни, похоже, больше не дождаться. И сделалось Полине от этой мысли и муторно, и тошно. Хотя, казалось бы, куда уж тошнее?…

* * *

А в это время, закончив свой трактат, молодой сотрудник из отдела Серпухова удовлетворенно откинулся на спинку стула и потянулся, разминая затекшие конечности. Он тщательно выписал все телефоны из записной книжки подозреваемого в изнасиловании, по базе установил адреса и большинство абонентов. В качестве последнего штриха молодой назвал сей документ справкой и подчеркнул самые, на его взгляд, умные мысли красным фломастером, который выдохнулся еще в прошлом году и больше противно скрипел, чем красил. Сама справка получилась столбиком, как учили. Университет – не попрешь!

Скрывайте мелкие оперативные шаги за находящимися на виду и не вызывающими опасений действиями… Обеспечивайте себе возможности, но используйте их нечасто.

Из «Московских правил» [7] Тони Мендеза

Назавтра, с утра пораньше, Козырев подкатился к Михалевой с загодя прикупленными к чаю ее любимыми «белочками» и как бы невзначай принялся осторожно прокачивать эрмитажную тему – что называется, приступил к «работе с источником».

– Людмила Васильевна, а вот эти хранители музейные, они вообще чем занимаются? Экспонаты стерегут?

– Стерегут сторожа, а они хранят. Улавливаешь разницу? Но работа хранителей заключается не только в том, чтобы хранить вещи. Самое главное – это научная обработка фонда: работа в архивах по атрибуции вещей, изучение истории их поступления. Я ведь тебе объясняла: очень часто картина называется, к примеру, так: «Неизвестный художник. Портрет неизвестного». Так вот задача хранителя – найти автора и того, кто на этой картине изображен. С этой целью специалисты годами работают в архивах, в других музеях, с литературой.

– А что, просто так заниматься историей вещи нельзя? Обязательно нужно ее при этом хранить?

– Если не передавать предметы на хранение, стать специалистом практически невозможно. Требуется постоянно работать с «живыми» вещами, а не с абстрактными статьями в журналах и книгах. Плюс – сугубо прагматические функции хранения: поддерживать режим, вовремя отправлять экспонаты на обработку к реставрационным службам. Это тоже очень важная и ответственная часть работы. К примеру, я знаю, что в том же Эрмитаже один нерадивый хранитель в свое время палец о палец не ударил, чтобы позаботиться о надлежащей сохранности своей коллекции. В итоге за десять лет моль в прямом смысле сожрала несколько уникальных ковров… Погоди-ка, мил-человек, а с чего бы это ты вдруг заинтересовался? Ты, который не любитель информационного спама?

– Да так, просто любопытно, – замялся Паша.

– Ой, не юлите, господин офицер! Еще и конфетки подтащил, зная про такую вот слабость пожилой женщины.

– Какая ж вы пожилая?!

– Так, теперь еще и комплименты в ход пошли. Суду все ясно – налицо все признаки залегендированного разведдопроса. А ну-ка быстренько колись, на какую разведку работешь? Кто вы, доктор Зорге?

Паша покраснел, сделал тяжелый выдох и, смирившись с неизбежным, начал давать признательные показания. Но делал он это столь сбивчиво и путано, что из его рассказа Михалева мало что поняла. Кроме, разве что, самого главного – тема для Козырева действительно очень важна.

– Стоп машина!.. Да уж, рассказчик из тебя, Пашка, извини, конечно, как из дерьма пуля.

– Это почему? – обиделся Козырев.

– Потому что тебе, в силу неких причин, очень не хочется вываливать мне всё. А в результате получается: «столь хитро воспеваю, что песни не пойму и сам». Посему давай сразу, начистоту – что от меня требуется?