– Доброе утро, Людмила Васильевна, – промямлил Паша, покраснев до самых кончиков ушей.
– Здрасьте, – вслед за ним смущенно кивнула Катерина.
Михалева внимательно, неприлично внимательно осмотрела Востроилову, что называется, с ног до головы, тем самым вогнав в краску и ее, а затем как ни в чем не бывало предложила:
– Оттрапезничать не желаете, молодежь?
– Нет, спасибо, – решительно замотала головами молодежь.
А Козырев добавил:
– Извините, Людмила Васильевна, мы уже того… В общем, сытые.
– Да я уж поняла, – усмехнулась Михалева и, сделав на прощание ручкой, прогарцевала в свою комнату. «В нумера», как она ее называла.
«Слава Богу, – подумала соседка, выкладывая кашу в изящную сервизную фарфоровую тарелку „от Попова“. – Наконец-то у Пашки девочка появилась. Кстати, миленькая и, похоже, не из этих, из современных, которые из „Дома-2“. Вот и хорошо. А то уж думала, так ноги и протяну, напоследок на свадьбе не погулявши».
Людмила Васильевна улыбнулась своим мыслям и мгновенно простила «молодежь» за сегодняшнюю бессонную ночь. Вернее, за те полночи, в которые она никак не могла уснуть по причине нескончаемых ахов и охов, раздававшихся за стенкой.
«А Пашка-то наш – мужик, – не без гордости подумалось Михалевой. – Как он ее, а!.. Эммануэль всяко отдыхает!»
– …Тебе куда? На трамвай или в метро?
– Ой, – Катя посмотрела на часы, – на самом деле мне лучше всего на тачку. Опаздываю капитально, опять от Смолова достанется.
– У меня есть немного денег… – принялся рыться в карманах Козырев.
– Брось, пригодятся еще, – остановила его Катерина. – Я вчера у Лерки долг забрала, так что могу себе позволить эдакий шик. Хотя, согласись, ездить на работу на частнике – это пошло.
– Ага, – подтвердил Козырев, которому подобное трудно было даже представить.
– Может, тебя по ходу подбросить?
– Нет, спасибо, я прогуляюсь немного. У меня времени до десяти еще вагон и малая тележка. У нас сегодня учебный день.
– А это что за зверь?
– Да так, моделируем практику, а потом, на общем разборе, подгоняем под нее теорию. В общем, фигней страдаем. Типа, совершенствуем профессионализм и оттачиваем мастерство.
– Богато живете. У нас в Управлении часов на такие игрушки не предусмотрено.
– Да и правильно, все равно не в коня корм. Кать!..
– Что?
– Спасибо тебе.
– За?…
– Ну… За всё. За помощь по Игорю. Если бы не ты…
– А-а… – разочарованно протянула Востроилова.
– Вообще, за все… – понимая, что сморозил глупость, поспешил исправиться Козырев. – Особенно за эту ночь.
– Балда, – чмокнула его в щеку Катя. – За ЭТО – не благодарят!
– А можно я тебе вечером позвоню?
– Дважды – балда! Да если ты этого не сделаешь, я тебя сама найду. И только попробуй не найтись! Мы, с нашими возможностями, тебя на дне морском…
– Это твое заднее слово? – улыбнулся Паша.
– Заднее не бывает! Все, я побежала. – Наградив Козырева прощальным «чмоком», Востроилова нырнула в подземный переход.
* * *
На этот раз учебный день выдался по-настоящему «практическим». А все потому, что учебным объектом руководство назначило Эдика Каргина. Уж он-то и дал трем специальным приказом освобожденным ради теоретических занятий экипажам просраться. И, будем откровенны: такого на своем веку они еще не видали.
Вдохновленный, не связанный путами заданий Эдик вертелся как ужик на юру: он то уходил «товарными», то менял экипировочку в самых не приспособленных к тому местах. То замедлял бег, а затем ни с того ни с сего ускорял. Упиваясь свободой, Каргин, согласно предписанию, походя совершал малозначащие покупки и тут же, не дожидаясь подхода «грузчиков», заглатывал чек. Резко, на сто восемьдесят градусов, он менял маршрут, срубая не успевших поменять легенду «чайников», он… Короче, Эдик играл роль. И роль эта ему безумно нравилась, ибо в этой роли, примерив на себя шкуру объекта, он условно жил и условно получал настоящий кайф. И пускай это была всего лишь игра – Каргин, в отличие от молодняка, играл в нее по-настоящему. Когда еще предвидится подобный случай?…
После такого экстремального драйва руководство отдела, которому ничто человеческое не чуждо, врубило паузу. Подчиненный народ, выдохнув, принялся судорожно отписываться, курить, есть, пить… Короче, переводить дыхание. Но тут неожиданно на учения прибыл начальник отдела Нечаев, и всех условно оставшихся в живых спешно собрали в актовом зале – прослушать лекцию и разобрать полеты.
Козырев сидел в самом козырном, наиболее удаленном от президиума ряду. В какой-то момент он стал близок к состоянию безмятежного сна, когда вдруг в полной тишине, нахально, с вызовом, зазвучал его мобильник. На экранчике немедленно высветился позывной «Катюша».
– Я же просил всех отключить мобильные! – раздраженно поморщился с кафедры Нечаев.
– Василь Палыч, это из гаража, по поводу машины. Которая в ремонте, – мгновенно нашелся Паша.
Случайная импровизация прокатила. Начальник отдела сменил гнев на милость и царственно разрешил:
– Ладно, узнай, что этим лихоимцам нужно. Только выйди из зала, не мешай народу внимать.
Наивная простота! Собравшийся народ уже минут двадцать как потерял всяческую способность «внимать». Но с автотранспортом, а точнее, с его техническим состоянием, ныне и вправду наблюдалась полная засада. Немудрено, что ревностно относящийся к теоретическим посиделкам Василь Петрович, тем не менее, благословил Козырева на временное отсутствие.
Паша спешно вышел из актового зала и нажал кнопку ответа:
– Катюш, ты?! Что-то срочное?! Говори скорее, а то у нас заседание малого хурала в полном разгаре!
– Да у меня, собственно, особо не горит. Это, скорее, в ваших интересах.
– В смысле?
– У нас через полтора часа объезд. Я сижу, готовлюсь, оформляю под заказчиков сводки ПТП. В одну случайно вчиталась. Начинаю невольно ржать в полный голос. Рядом Смолов: подходит, забирает, вчитывается – ржет на десяток децибелов громче. Отсмеявшись, говорит: «Не знаю, что это было на самом деле, но по стилю – похоже, наружка с глузду зъихала». Дескать, если так, то пистон им вставят неслабый, с кумулятивным зарядом. Потом шефа вызвали в «техничку», а я на всякий случай решила тебе перезвонить, уточнить.
– Кать, так в чем прикол-то?
– Сейчас, погоди, найду… Вот, дословно зачитываю сводку. Запись телефонного разговора недельной давности. Объект:
«…Сижу дома, гляжу в окно, проверяю, чтобы хвоста не было, так как надо встретиться с приятелем. Вижу: в припаркованной метрах в десяти от подъезда тачке сидит чувак, и чего-то у него блестит между ног, солнечные зайчики пускает. Присмотрелся – твою мать, ятаган! Во, думаю, придурок какой-то! Но точно не мент, там таких не держат… Вроде все спокойно, оделся, вышел из дому. Только отошел от подъезда, из машины выходит этот идиот с ятаганом, в кольчуге и латах, и за мной. При этом дистанцию, гад, держит. Решил я от греха провериться, сворачиваю в очередной двор – он за мной. Я в следующий – он туда же. Перехожу на легкий бег, а этот идиот не отстает. Бегу, пыхчу, а эта сволочь, ко всему прочему, еще и чем-то металлическим гремит. Выбегаю на улицу, прибавляю темп, а он за мной, не отвязывается… Я уж подумал, что из вражеской грядки ниндзю для моего убийства наняли… Вспомнил, как бегал стометровку в школе, на ходу оборачиваюсь, а этот не только не отстает, но и ятаган свой на вытянутой руке над головой держит…»