Новый дневник грабителя - читать онлайн книгу. Автор: Дэнни Кинг cтр.№ 38

Норрис шлепает Олли по руке.

— Отвали!

— Опять грабишь бегунов?

Это коронный трюк Норриса, еще из старых времен. Заключается в следующем: по выходным Норрис высматривает в местном парке какого-нибудь любителя попыхтеть, то бишь бегуна трусцой, а в следующий уик-энд, пока спортсмен нарезает круги по берегу пруда с уточками, наведывается в его квартирку.

— Еще вопросы? Страшно не хочется вас задерживать, — сквозь зубы цедит Норрис.

— Да, последний вопрос. Электрик говорил тебе, что у него украли?

— Вроде какую-то дешевую ерунду.

— Значит, про чайник он не упоминал?

— Про какой чайник? — прищуривается Норрис.

— Старинный чайник стоимостью в две косых.

— У Электрика есть чайник ценой в две косых? — Норрис роняет челюсть.

— Уже нет, — вносит поправку Олли.

Норрис пожимает плечами.

— Ах да. Нет, про чайник он не говорил. И вообще, мне по барабану — я-то ничего не крал. — Он вдруг ухмыляется: — Хотя уже жалею об этом.

Норрис щелкает пятками и отдает салют, точь-в-точь как пожарный из кукольного мультика.

— Герой, — хмурюсь я.

В ходе нашего с Олли расследования мы заглядываем в начальную школу, где вчера вечером ставили «феерический» мюзикл «Звездный экспресс». За столом в вестибюле сидит типичная мегера, чья физиономия перекашивается, едва мы переступаем порог. Существует особенная порода мамаш, идеально подходящих для работы в начальной школе. Специальных навыков не требуется, все, что нужно, — рьяная любовь к детям до десяти лет и безграничная, исступленная ненависть ко всему остальному человечеству.

— Слушаю, — злобно сверкает глазами горгулья.

— Добрый день! — Я изображаю на лице самую очаровательную улыбку. — Скажите, вы записываете фамилии тех, кто покупает билеты на школьные спектакли?

— А в чем, собственно, дело? — Тетка сверлит меня глазами.

— Нам необходимо узнать имя человека, который приобрел билет на вчерашнюю постановку «Звездного экспресса».

— Вы вообще кто такие? — Дежурная мамаша меряет нас сверху донизу подозрительным взглядом.

— Я — Олли, — представляется мой напарник.

— Я имела в виду, вы из полиции?

— Да, да, конечно. Из полиции, — энергично киваю я.

— Покажите удостоверения, — требует мегера, заливая костер еще до того, как я успел его хорошенько разжечь.

— Э-э… ладно, мы не из полиции, — пожимаю плечами я.

— Ясно. Вам лучше здесь не задерживаться, — предупреждает она.

Олли видит, что все идет не совсем по плану, и пытается завоевать доверие злобной мамаши.

— Не подумайте плохого. Мы не маньяки, правда. Нам ничего не нужно от детей.

Довод Олли не производит нужного эффекта. Я почти слышу, как начинает скрипеть крохотный мозг этой клуши, уже представившей себе двух зубастых лисиц, которые хитростью пытаются пробраться в курятник.

— Вы очень любезны, — говорю я и укоризненно качаю головой, затем повторяю слова Олли, подчеркивая, что большей нелепицы и вообразить нельзя: — Поверьте, мы не маньяки.

В этот момент я неожиданно замечаю за спиной у безмозглой курицы знакомое лицо. Как правило, встречать знакомые лица — приятно, но только не в этот раз, когда упомянутое лицо смотрит на тебя с объявления, в котором жирным шрифтом написано: «ДЕТИ, БУДЬТЕ ВНИМАТЕЛЬНЫ: СООБЩИТЕ УЧИТЕЛЮ, ЕСЛИ УВИДИТЕ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА». Старина Электрик взирает на нас со стены и на секундочку отвлекается от устрашения малышни, дабы напомнить нам, что мы ни на шаг не продвинулись в поисках чайника.

— Хорошо, хорошо, уже уходим. Спасибо за помощь, — раскланиваюсь я с вахтершей. — И все же позвольте узнать из чистого любопытства: вы ведете учет проданных билетов?

Тетка решительно прерывает беседу:

— Нет!

— Прелестно. — Я оборачиваюсь к Олли: — Что ж, Гэри, идем отсюда, пока леди не вызвала охрану.

Мы идем через школьный двор к воротам. Даже как-то странно, что никто из учителей не гонится за нами, как это бывало почти каждый день лет эдак пятнадцать назад. Ощутив под ногами знакомую почву, Олли тоже впадает в легкую ностальгию.

— Кажется, еще вчера я в первый раз пришел на школьную площадку. — Он останавливается, смотрит по сторонам. — Помнишь?

— Еще бы. Чужак в чужой стране: только что переехал из Рединга, ни друзей, ни знакомых. Маленький растерянный парнишка. Помню, увидел я тебя и еще подумал: обязательно навешаю кренделей этому чуваку.

— И навешал, — подтверждает Олли.

— Нечего было садиться за мою парту.

— Блин, как быстро летит жизнь! Знаешь, я и сейчас чувствую себя тринадцатилетним пацаном. И думаю так же.

— Ладно, хватит.

— А ты — нет?

— Пфф! Я уже большой мальчик.

— Я к чему это говорю — а вдруг я останусь таким же и в восемьдесят, и по-прежнему буду бояться смерти, ну, то есть не смогу с ней смириться? Что тогда? — нервничает Олли, от волнения заламывая руки.

— Больше не буду читать тебе газетные статьи, — вздыхаю я, однако глупая идея прочно утвердилась в голове у моего приятеля и оккупировала все мозговые каналы.

— Бекс, мне прямо покоя нет от этих мыслей, — начинает истерить он.

— Ол, дружище, тут без вариантов. Смерть не обманешь. Когда-нибудь всех нас ждет конец, даже если жрать одни мюсли. Надо просто стараться вести богатую и разнообразную жизнь. Как говорят, «карпе дием», Олли, лови чертов момент. — У самых ворот мне на глаза попадается еще один призрак прошлых школьных дней. — Кстати, о богатой разнообразной жизни. Пивка не хочешь?

— Хочу. И главное, потрясающее разнообразие.

— Слушай, какого черта тебе надо, урод слюнявый? Слопать мармеладку и попрыгать в надувном замке?

Едва мы заказываем пиво, как в кармане у меня звонит телефон, возвещая о долгожданном прорыве в нашем расследовании.

— «Бэт-кейв» слушает, — говорю я в трубку.

— С тебя ужин в дорогом ресторане, — победным тоном объявляет Мэл.

— Правда? За что?

— Раскопала одного скупщика антиквариата. За плечами срок, обгорелые пальцы. Очень не хочет повторных ожогов. У него есть кое-какие сведения.

Я быстро записываю адрес и телефон засранца, потом хлопаю Олли по плечу и предлагаю расправиться с пивом.

Через полчаса я стою в подсобке старой и пыльной антикварной лавки, хозяин которой плетет ногами кренделя и изо всех сил старается не обмочиться, поскольку на полу лежит персидский ковер.