Тень на каменной скамейке - читать онлайн книгу. Автор: Мария Грипе cтр.№ 48

– Вот я и говорю! Ты все время должна считаться со своей семьей, поэтому ты несвободна!

– Но помилуй! Речь идет не только о собственной семье! Ведь существуют и другие люди. Например, мы. Что, по-твоему, мы пережили, когда ты взяла и ушла? Ты об этом никогда не задумывалась?

Она замолчала. И тогда я рассказала о Наде.

– Ты же знаешь, как ты много для нее значишь. Она тебе доверяла. И думала, что тоже что-то значит для тебя. Когда ты ушла, не сказав ни слова, она решила, что ты ею пренебрегла. Она так расстроилась, что успокоить ее было невозможно. Как ты считаешь, это пойдет ей на пользу? Ребенок должен чувствовать, что может доверять людям.

Каролина молчала. Хотя она шла, слегка отвернувшись, она меня слушала, и мои слова ее задели. Я не читала ей мораль, но решила, что пусть она хоть услышит о том, что и в нашей «избалованной» семье есть место подлинной преданности и искренним чувствам. И мы способны испытывать разочарование и печаль. Несмотря на всю нашу испорченность и на то, что мы, по ее выражению, только и делаем, что «распоряжаемся» друг другом.

– Нет, я по-прежнему не понимаю, почему ты так странно сбежала! У тебя должны были быть очень веские причины, чтобы так поступить с нами.

Высказавшись, я смолкла. Один-единственный раз не поддалась ее обаянию, ее особой манере себя вести. Это произошло само собой. Стоило лишь подумать о домашних, о Наде и Роланде, обо всех нас. Ведь мы действительно ценили Каролину и пытались показать это каждый по-своему. Это было нетрудно.

А ответила ли она на наши чувства? Вот в чем вопрос. Конечно, она много раз проявляла дружелюбие, даже нежность, особенно по отношению к Наде. Но испытывала ли она подлинную преданность?

Я осторожно посмотрела на Каролину. Она молчала уже довольно долго, что на нее не похоже. Обычно она парировала все неприятное шуткой, забавной гримаской или очаровательным смехом.

И тут я увидела, что она плачет. По ее щекам тихо катились слезы. Она даже не пыталась их вытереть.

Сначала я немного испугалась. Я никогда не видела ее плачущей. Мне захотелось ее обнять, но я не сделала этого. Что-то меня удерживало. Слезы имеют власть. Особенно редкие слезы. Я опять почувствовала неуверенность в себе. Что я такого сказала? Неужели я ее очень обидела? Но я же сказала правду! Она ведь должна стерпеть правду? Так же, как пришлось мне. Она же хотела, чтобы мы были на равных. И теперь это так, я почувствовала. Она со своими слезами, и я с моими сомнениями.

Нет, не буду я вытирать ничьих слез. Пусть выплачется. Может быть, мы впервые на пути к настоящей близости? Осталось только дождаться друг друга. Если сейчас я поступлю опрометчиво, все может рухнуть.

Мне показалось, что Каролина чувствовала то же самое. Не глядя на меня, она продолжала шагать.

Резко похолодало, подул сильный ветер, и начал накрапывать дождь. Теперь мы были далеко от города. Было уже поздно, и самое лучшее было бы повернуть назад. Надвигалось ненастье, но Каролина, похоже, ничего не замечала, и мне не хотелось ей мешать. Она все еще плакала, и мы молча шли дальше. Через какое-то время она повернулась ко мне.

– Я не рассказала тебе одну вещь. Все время боялась, что ты мне не поверишь.

Она взглянула на меня. Я не ответила, но посмотрела ей прямо в глаза, и она продолжила:

– Ты будешь потрясена, я знаю, и, может быть, станешь меня ненавидеть. Но если ты обещаешь, что постараешься сохранить спокойствие, то я постараюсь быть искренней.

У меня забилось сердце, но я молча кивнула. Каролина, глубоко вздохнув, не спускала с меня глаз. И тут пошел дождь. Сильный весенний дождь.

– Могу понять, что вы расстроились, когда я сбежала от вас. Я сама расстроилась. Но я считала, что это единственное, что тогда можно было сделать.

Это кажется малодушным, и, может быть, так оно и есть, хотя все не совсем так, как ты думаешь. Дело не только в Эдвине и Свее. Это был предлог. Я давно собиралась уйти. По другим причинам. Поэтому злобная выходка Свеи пришлась как нельзя кстати. Но, как я уже сказала, дело вовсе не в Свее. – Она говорила спокойно, делая небольшие, полные раздумий паузы. Беспрерывно лило, непогода усиливалась, и дождь хлестал нам в лицо. – Сначала я решила, что никогда не скажу об этом никому из вас. Я считала, что это ни к чему, у вас своих забот хватает. Зачем вам это знать, подумала я, если все равно никто из вас мне не может помочь? – Она опять сделала паузу и смахнула с лица капли дождя. – Но, может быть, рано или поздно вы все равно это узнаете, когда я уже буду в другой части света, и, наверное, лучше, чтобы по крайней мере ты знала мое к этому отношение.

Никто из нас и не думал поворачивать обратно, мы промокли насквозь, а дождь все лил. Каролина опять шла молча, раздумывая. Пока она говорила, я не проронила ни слова, а теперь решила помочь ей и сказала:

– Да, тебя заставила уйти не только Свея, это даже я поняла.

Она не ответила. Когда пауза затянулась, я осторожно продолжила:

– Ты исчезла после разговора с папой… Он сказал что-то такое…

Она не ответила и ускорила шаг. Я испугалась, что все испортила.

– Что бы там ни было, он не хотел тебя обидеть, я знаю. Он хотел тебе добра. Он…

– Помолчи! – Она остановилась и враждебно посмотрела на меня. Значит, дело было в папе!

– Милая Каролина… Извини, что перебила тебя. Больше я ничего не скажу.

Она пристально посмотрела на меня и внезапно начала дрожать.

– Как похолодало. Как ужасно холодно…

Она сдернула с себя кепку, в которой была все время, и вытряхнула из нее воду. И тут я увидела, что она подстрижена под мальчика. Кос не было.

Она именно так и сказала, она хотела уйти раньше и подстриглась, ведь мальчикам проще…

– Милая Каролина, продолжай! Рассказывай дальше!

Она мельком взглянула на меня и снова шлепнула кепку о колено с такой силой, что в меня полетели брызги.

– Нет! Я передумала! Я ничего не скажу! И пошла вперед. Я – за ней.

Теперь мы почти бежали под дождем. Прочь от города. С каждой минутой все больше выбивались из сил и становились все более мокрыми.

– Каролина, милая…

Молчание.

– Может быть, попробуешь?

– Я же сказала «нет»! Поворачивай назад! Иди скорее домой. Они наверняка беспокоятся. Нехорошо с твоей стороны заставлять их ждать. А я все равно больше ничего не скажу. – Задрав нос, она прибавила шаг. – Не хочу портить жизнь ни тебе, ни твоей замечательной семье!

– Знаешь, Каролина, ты ведешь себя как маленькая. Это жестоко!

Я бежала за ней, пытаясь идти с ней вровень, но она шагала все быстрее. Хлестал дождь.

– Я не собираюсь сдаваться! Уж это ты знаешь!