Смертник - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Махов cтр.№ 30

– Забавная мысль. Интересно было пообщаться, молодой человек. Однако мне пора, работы много. – Он обернулся, вперил в Нику тяжелый взгляд и поинтересовался: – А вы, молодой человек, не получили повреждений на свалке?

Ника решила, что он обратился к ней только затем, чтобы услышать ее голос. Потому что доктора одолевали сомнения. Менее всего ей хотелось их развеивать. Лучший выход для нее, если бы каждый остался при своем. Док при сомнениях, она с попутчиками. Неизвестно, как поведет себя Грек, разгадав ее тайну. А с болота ей самостоятельно не выйти. Тут не помогут ни карта, ни везенье. Вот почему Ника долго молчала, готовясь ответить максимально низким голосом, на который была способна.

Ее выручил Грек:

– С ним все в порядке, Док. Парень вчера спас мне жизнь.

– Да? Это замечательно. Что же… – Док вздохнул. – Пора мне. Как зовут твоего спасителя, чтобы знать, на кого в Зоне можно положиться? Да ты, парень, может, сам назовешься?

– Очкарик он, – не выдержал Макс, для которого подоплека неожиданных вопросов так и осталась неизвестной.

Он просто не мог смириться с тем, что его исключили из разговора.

Доктор окинул девушку на прощанье долгим взглядом, кивнул и исчез. Туман сомкнулся за его спиной.

А у Ники словно камень с души свалился.

Врал парень, определенно врал. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы заметить, как он хромает. А спросишь – все в порядке.

Тут Краба угораздило оступиться и напороться на болотного ежа. В самой обычной трясине, между прочим, а не в какой-нибудь болотной штучке. Так битый час скулил, демонстрируя свои царапины. Клешни растопырил – не в смысле пальцы свои уродливые, а руки вообще, где иглы засели, – и скулит. Между тем сам виноват. Какого черта в болоте шарить стал? Или потерял чего? Оступился, так поднимайся осторожно, лишний раз руки в грязь не опускай. Болотные твари к теплу неравнодушны. В ботинках ходи по болоту хоть год, успевай только ноги из топи выдергивать. Конечно, лучше на одном месте подолгу не стоять, но это другой вопрос. А голое тело для ежа – все равно что маячок «кушать подано».

Кое в чем Грек ежу был даже благодарен. В конце концов, если Зона решила всех на ходке пометить, пусть так и делает. Как бы быстро ты ни бегал. Его самого – по башке, Макса в руку. Очкарика, судя по всему, в ногу. Хоть и не признается в этом, подлец. Крабу обе клешни подпортила. Додумался, болван, болотного ежа руками хватать. Он всего одной иглой зацепился – стой и жди. Насосется, сам отвалится. Или снимать надо, соблюдая осторожность, в перчатках. А этот придурок стал его голыми руками отрывать. Еж и распустил полный набор. Получите, пожалуйста, сеанс иглоукалывания, согласно заказу. В самые болезненные точки.

Краб заорал так, что пришлось быстренько обернуться и оплеуху отвесить. Зато душу отвел. Да и парень угомонился. Болотный еж выпустил тельце из колючек, развернулся и в болото ушел, а подарки его в ладонях у Краба остались. Тот широко растопырил пальцы, а иглы в разные стороны торчат, прямо как у елочной игрушки.

С правой руки ему Очкарик сердобольный колючки вынул. С левой он самостоятельно справился.

Грек безошибочно нашел в тумане черноту – следующую вешку и, не сбавляя набранного темпа, двинулся вперед.

Следовало убираться с болота. И чем быстрее, тем лучше.

То, что Зона пока благоволила к пришельцам, еще ничего не значило. Вполне могло так получиться, что она силы копила для решительного броска.

Тишина стояла оглушительная, и это пугало Грека больше всего. Чтобы ни змей, ни этих амфибий, с приставкой «псевдо», разумеется. Не говоря об аномалиях. Гравиконцентраты кое-где мерещились, но куда-то подевались и неизменные атрибуты болотной жизни, разные штучки всех мастей и музей восковых фигур. В просторечье последнюю упомянутую аномалию называли болотным миражом, но Грек предпочитал развернутое название, придуманное им самим. Тем более что имел на это право.

Музей восковых фигур – такое определение как нельзя более точно отражает суть аномалии. Из тумана вдруг вырастают силуэты, в точности копирующие человека, и идут навстречу. Грязно-белые, с доподлинно воспроизведенными деталями. Спросите у любого сталкера, мало-мальски знакомого с местными обычаями, и он вам ответит. Мол, зрелище не так чтобы пугающее, но неприятное – это точно. Хочешь увидеть памятник самому себе – сходи на болото. Подойти можно вплотную и заглянуть самому себе в лицо. Если желание присутствует, естественно.

У проводника такого желания не возникало. Потому что он еще хорошо помнил, какая особенность была у этих восковых кукол.

Поначалу, когда фигуры стали появляться впервые, сталкеры – народ нервный! – к очередному подарку оказались не готовы. На все подозрительное ответ следовал один – девять граммов свинца. Желательно в голову. Вот тут-то и вскрылась одна пикантная особенность. Скульптурки, с точностью зеркального отражения копирующие оригинал, огрызались по-взрослому. Белые пули прожигали насквозь. Откуда что бралось, непонятно, а Зона, как известно, молчалива и не любит, когда кто-либо копается в ее грязном белье.

Лет пять назад Грек стал свидетелем подобной смерти. Тогда сталкеры еще не знали, что восковые куклы только повторяют движения оригинала и никогда не проявляют самодеятельности. Хочешь жить – не стреляй. Иди прямо на предмет. Неприятно – глаза закрой. Зудит палец на спусковом крючке – почеши где-нибудь в другом месте. Столкнувшись с миражом лицом к лицу, почувствуешь холод, как из открытого холодильника. Да и запах соответственный, как будто в том агрегате аммиак подтекает. Вот и все.

Сейчас каждый это знает. Но тогда, пять лет назад, хороший сталкер Грифон сгорел здесь на болоте. Они шли в паре, когда появились белые фигуры. Грифон пальнул. Он был хорошим стрелком. Пуля попала точнехонько в голову. Ответ бедолага получил без промедления, как в зеркале – точно между глаз. Белая пуля прожгла черепную коробку насквозь. Когда Грифон упал в туман, через дыру в голове стал просачиваться белый дым.

Грек еще помнил то ощущение, что погнало его по болоту. От неожиданности он бросился бежать и пер, пер по трясине, не чуя под собой ног. Как только не угодил куда-нибудь по глупости? Бежал, пока хватало сил и достало смелости обернуться. Что происходило за его спиной с зеркальным отражением, сказать невозможно. Когда он обернулся, на него смотрело такое же измученное чучело, как и он сам. Так они и стояли друг напротив друга, пока не отдышались. Вернее, дышал один Грек – кукла весьма уверенно копировала его. Не понимая до конца, что делает, обезумев от усталости, а более всего от неизвестности, Грек пошел напролом. Он помнил, как ругался последними словами, ожидая пули. Сталкер не тешил себя иллюзиями по поводу того, что сумеет опередить или выстрелить в ответ. Наглядный пример опрометчивого решения остался навеки лежать в сердце болота. Белая фигура тоже пошла на него, сжимая в руках автомат. И ведь кричала, сволочь, соответственно. Точнее, рот разевала вполне правдоподобно.