Дальний поход - читать онлайн книгу. Автор: Василий Сахаров cтр.№ 8

– Сделаем всё красиво, с ювелирной точностью! – пообещал пластун.

Проходит всего несколько секунд, и начинают работать наши АК-630. Шестиствольные орудия артиллерийского артавтомата раскрутились, каждая из двух установок «Ветрогона» выплюнула несколько коротких, не больше чем по сорок тридцатимиллиметровых снарядов, очередей, и всё смолкло. С дистанции в девятьсот метров, пусть даже и на ходу, наши опытные комендоры заставили замолчать пушки парохода, подавили пулемётные огневые точки и разбили ему винты.

– Крепыш, поведёшь абордажную партию на борт парохода! – отдал я следующую команду.

– Есть! Ты с нами?

– Да, – подтвердил я и, повернувшись к Скокову, сказал: – Сергеич, сейчас десант высадится на пароход, нас не жди, сразу двигай спасать людей.

– Угу.

Скоков согласно кивнул, а я, подхватив находящийся в штурманской рубке АКС и разгрузку с боезапасом, помчался на основную палубу. Пока я на ходу экипировался и спускался, фрегат уже притёрся вплотную к борту парохода, и на него с криками: «Всем лежать, работает десант!» – перескочили два взвода абордажников. Я последовал за ними. Фрегат отвалил от захваченного нами парохода, и я прошёл туда, где была наибольшая суета, то есть на корму.

Разоружённая команда парохода сноровисто тушила небольшой пожар, а несколько наших воинов следили за их работой. Чуть в стороне, подле надстройки, замерли Крепыш и ещё трое бойцов отряда, а напротив них стояли двое мужиков. Первый – приземистый полноватый человек в военно-морском бушлате чёрного цвета без погон и знаков различия, молчаливый и угрюмый. Второй – смуглый, похож на азиата, пожилой и сухопарый, одет в новенький полевой камуфляж. На его погонах – три больших полковничьих звезды, и в отличие от моряка он нервничает, потрясает в воздухе кулаками и что-то выкрикивает. Судя по всему, Крепыш общается с главными командирами на борту, и именно они мне сейчас и нужны.

Я подошёл и остановился за спиной Крепыша, который настороженно оглядывался и держал руки на перекинутом поперёк груди автомате. Не встревая в разговор, я вслушался в эмоциональную речь азиата:

– Повторяю, перед вами полковник Всероссийской армии Идрис Закая, и я выполняю приказ вышестоящего командования об уничтожении мятежников из руководства бывшей Сестрорецкой Рабочей Республики! Ваши действия оцениваются мной как пиратство, и о вашем нападении на находящееся под моим командованием судно будет немедленно доложено в Москву! Учтите, так просто это вам с рук не сойдёт, и Калининград ответит за свои действия!

Полковник брызгал слюной, выкрикивал множество разных слов, и из того, что он наговорил, я понял следующее. Торговый водный маршрут между Сестрорецкой Республикой и Московским диктатом, который с недавних пор стал называться Всероссийским, вроде как с претензией на объединение всех территорий бывшей России, существует уже как минимум пару лет. Из Прибалтики в Москву отправлялись наёмники, дары моря, некоторые ресурсы и кое-что на меновую торговлю, а из столицы РФ обратно поступали боеприпасы, немного горюче-смазочных материалов и самые примитивные радиостанции.

Обе стороны были довольны своими отношениями, и так продолжалось до тех пор, пока московский правитель Иван Магомедович Степанов не решил прибрать Прибалтику к рукам. Шесть месяцев назад в Сестрорецкой Рабочей Республике, которая строила коммунизм и базировалась на основах учения марксизма-ленинизма, появилось столичное спецвойско, по сути своей элитный охранно-карательный батальон. В Сестрорецке к их приезду уже всё было готово. Местные ренегаты и шпионы диктатора провели бескровный переворот, а после этого объявили Сестрорецк и весь Карельский перешеек Прибалтийским районом Всероссийского диктата. Немногочисленные вооружённые силы СРР были взяты под контроль солдатами спецвойска, а флот, три парохода, несколько парусных шхун и восстанавливаемый корвет Балтийского флота проекта 20380 «Стерегущий», сменили своих командиров.

Простой народ, как всегда, побурчал, поспорил, немного повозмущался, но сопротивления войскам московского диктатора не оказал. Жизнь продолжалась, люди работали и отдыхали, рожали детей, хоронили стариков, и поначалу в Сестрорецке и прилегающих к нему территориях ничего не изменилось. Однако московская власть, оглядевшись и закрепившись на новом месте, переждала зиму и начала устанавливать свои порядки. Среди граждан провели политинформацию и объяснили, что Москва уже больше десяти лет находится в окружении орд дикарей-каннибалов и ведёт войну во имя всего разумного, доброго и светлого. Раз так, то и Сестрорецк переводится на военное положение. Выдаваемые на руки рабочим и их семьям продовольственные пайки урезались на сорок процентов, а жители бывшей СРР должны были незамедлительно готовиться к тому, чтобы сформировать боевые дружины ополченцев и отправляться на фронт.

Что было дальше, мне виделось вполне ясно. Граждане новообразованного Прибалтийского района воевать не хотели. Многие рванули на ПМЖ к своим соседям, питерским поисковикам и военным в Гатчину, кто-то ушёл партизанить в леса, а бывшие лидеры коммунистической рабочей республики вместе с семьями погрузились на самую быструю парусную шхуну и направились ещё дальше, в Калининград. Видя такое дело, командиры столичного спецвойска стали местных граждан ловить. В каждом посёлке и городке брались заложники, а в погоню за беглыми лидерами был послан полковник Закая. Так бы их и изничтожили без всякой жалости и перетопили в студёных весенних водах Балтийского моря, но они успели выкрикнуть по радио мольбу о помощи – и вот мы здесь. Как итог: пароход разбит, часть беглецов будет жить, а полковник Закая считает нас калининградцами, которые пришли на помощь беглецам и помешали ему выполнить приказ.

В свете того, как произошла наша первая встреча с местными жителями и войсками Москвы, возникает закономерный вопрос: как мне и отряду поступить дальше? Пока это не совсем понятно. Есть несколько вариантов развития событий, и, чтобы выбрать наилучший, нам необходима более полная информация о том, что же сейчас происходит на берегу. Послушали одну сторону, а теперь придётся выслушать другую.

– Задолбал ты, полковник! – Невозмутимый Крепыш слушал выкрики московского офицера долго, но и он устал. – Захлопни пасть и жди решения своей судьбы!

– Да я… – попытался ответить ему полковник, но короткий и резкий удар прикладом автомата по печени заставил его согнуться пополам.

Крепыш повернулся ко мне и виновато сказал:

– Мечник, ну, честное слово, достал уже, гав-гав, гав-гав. Как собака какая-то…

– Нормально, – ответил я.

– Что с ним делать?

– Покарауль пока, а как фрегат всех людей из воды выловит и вернётся, тогда и решим.

– Есть.

Я огляделся. Пожар на борту был потушен, весь экипаж согнали в кучу – всего на пароходе оказалось около семидесяти человек. Пара десятков пленных, как и полковник Закая, – в камуфляже, видимо, солдаты спецвойска, остальные одеты в робы и штормовки, наверняка моряки из Сестрорецка.

– Скажите, а что с нами будет? – подал голос до сих пор молчавший человек в бушлате.