Клеопатра - читать онлайн книгу. Автор: Карин Эссекс cтр.№ 44

Клеопатра не собиралась отступать. Она хотела прокатиться на этом жеребце и убедила себя, что Помпей и сам захотел бы того же, особенно если бы знал, какая она хорошая наездница и как сильно любит лошадей. Это был не боевой конь. Совершенное, без единого изъяна животное, без малейшей отметины на гладкой, блестящей темной коже, жеребец был произведением искусства. Его вырастили для того, чтобы он доставлял удовольствие знатному хозяину. Клеопатра отвернулась от мальчиков и открыла ворота стойла. Она поедет на этом коне без седла.

Царевна медленно подошла к коню. Вороной посмотрел на девушку сверху вниз. В его великолепных сияющих глазах любопытство мешалось с презрением. Клеопатра протянула руку к его морде. Поколебавшись мгновение, конь прижался к ее ладони влажными бархатистыми ноздрями.

— Кто-нибудь может мне объяснить, почему мои конюшие ползают по земле на коленях, как рабыни, пока какая-то девчонка пытается похитить моего коня?

Клеопатра замерла. Жеребец ткнулся мордой ей в руку, требуя продолжения ласки. Девочка не шелохнулась. Оборачиваться она боялась. Мужчина говорил на классическом греческом, который он выучил в школе и довел до совершенства в беседах с иноземными послами. Его голос звучал повелительно. Это был голос человека, привыкшего командовать, — глубокий, уверенный, спокойный и властный. Так говорить мог только один человек.

Это был он, Помпей Великий.

— Прошу прощения, друг мой, — услышала Клеопатра полный сожаления голос отца. — Эта маленькая воровка — моя дочь, царевна Клеопатра. Умоляю тебя, прости ее. Она и у меня коней сводила. Клеопатра очень любит лошадей. Она не смогла устоять перед таким великолепным скакуном.

Клеопатра медленно повернулась, опустив очи долу. Вороной жеребец, свидетель ее унижения, фыркнул у нее за спиной.

— Госпожа. — Мужчина низко поклонился, потом выпрямился и посмотрел Клеопатре в глаза. — Прошу тебя, выйди из стойла, пока конь тебя не поранил. Страбон совершенно непредсказуем.

Царевна отметила, что Помпей назвал коня именем своего отца. Она не знала наверняка, было ли это данью уважения или насмешкой, потому что отца Помпея обычно презирали, или боялись, или… Она не помнила. Когда девочка встретилась взглядом с Помпеем, у нее из головы разом вылетели все знания по римской истории. Она смутилась, и вместе с тем ее внезапно охватило странное, но приятное возбуждение.

Помпей щелкнул пальцами, приказывая коленопреклоненным конюшим подняться. Юноши обошли Клеопатру, стараясь держаться подальше, словно она источала яд. Один из них закрыл ворота стойла, второй бросился осматривать жеребца, как будто проверяя, не сделала ли девочка с животным чего дурного.

Клеопатра знала, что Помпею уже немало лет — не меньше сорока шести. И все же он до сих пор не утратил своей легендарной красоты. Его волосы, по-прежнему густые, были взъерошены, как у мальчишки. А моложавым лицом знатный римлянин чем-то напомнил ей Александра. И хотя Помпей не моложе ее отца, в нем не было ни капли лишнего жира. Он был высок, очень высок. Клеопатру восхитило телосложение римлянина. В его светлых волосах кое-где поблескивали седые пряди, в светло-карих глазах застыла скука, как будто ничто в мире его не волновало. На загорелой, грубоватой коже почти не появилось морщин. Лицо, нос, скулы, брови — все черты Помпея отличались редкой красотой.

Авлет стоял молча, с непроницаемым лицом — верный признак того, что он недоволен дочерью. Помпей ничего не сказал, но оглядел хрупкую девочку с головы до ног, довольный тем, что поймал юную царевну на горячем.

— Владыка, я вижу, царевна, твоя дочь, весьма застенчива, — не сводя глаз с Клеопатры, промолвил римлянин.

Авлет не ответил, но в его взгляде, обращенном на девочку, промелькнула усмешка: Помпей явно переоценил ее скромность.

— Мы должны подобрать ей подходящую лошадь для верховой прогулки.

— Прошу тебя, господин, — запинаясь, начала Клеопатра. — Я хочу покататься на этом коне. Страбон — ведь этим именем он назван в честь твоего отца, верно?

Он посмотрел на нее как на свое собственное, не по годам разумное дитя.

— Что ж, ты не ошиблась, царевна Клеопатра.

— Твой отец был великий человек. Великий воитель. Возможно, к нему были несправедливы после смерти. — Царевна разом вспомнила историю Рима, которую она изучала так старательно.

— Ты оказала мне честь, царевна, тщательно ознакомившись с историей моей семьи. Я непременно подыщу для тебя хорошую лошадку, на которой ты сможешь кататься, пока будешь гостить у нас. Пойдем же, посмотрим на моих лошадей.

Клеопатра не двинулась с места и протянула к Помпею руку. Авлет расширил глаза, предостерегая дочь.

— Прошу, позволь мне прокатиться на этом коне. Я знаю, что понравлюсь ему.

— Я уверен, он тебя полюбит. Но этот конь — слишком большой и привередливый, как и его хозяин. Вряд ли ты сумеешь с ним совладать. Боюсь, как бы он не повредил тебе. Если это случится, моя царевна, я не смогу больше жить.

— Я бы не стал так беспокоиться на сей счет, — вставил слово Авлет. — Она знает подход к лошадям.

Помпей уступил, хотя и неохотно. Он пожал плечами и подал знак конюшим, чтобы седлали Страбона. Клеопатра внимательно следила за юношами, пока они работали. Она знала, что конюхи могут испортить всаднику все удовольствие от верховой езды. Когда юноши закончили, Клеопатра взяла поводья и вывела Страбона.

Царевна добилась своего, но теперь конь Помпея занимал ее не слишком. Ясно было, что этот жеребец признавал только одного хозяина, которому привык повиноваться. Конь не пытался бороться с новой наездницей, не старался ее сбросить — такой вызов Клеопатра приняла бы с радостью. Вместо этого Страбон упрямился, не сразу исполнял ее команды, не желал ускорять аллюр, даже когда Клеопатра стала его понукать. А потом, когда царевна меньше всего ожидала этого и уже смирилась с тем, что придется ехать легкой рысью и наслаждаться видами римской природы, Страбон резко рванулся вперед. Клеопатра откинулась назад в седле и едва не упала. Она надеялась только, что этого никто не заметил. Девочка боролась со своевольным конем, и оба они знали, что этого состязания ей не выиграть. Однако Клеопатра не могла допустить, чтобы зрители поняли, кто победил на самом деле.

Неожиданно она подумала о тех, кто ездит сейчас на ее Персефоне. Береника, например, станет бить лошадь, если та ей не подчинится. Клеопатра забеспокоилась. Ведь пока она в изгнании, с ее лошадкой может что-нибудь случиться. В мрачном настроении Клеопатра послала Страбона галопом обратно к конюшням. Она видела, что Помпей и отец на нее смотрят, поэтому на последнем отрезке заставила вороного выложиться полностью. Оставалось только надеяться, что конь подчинится ее команде и остановится, когда будет нужно. Помпей смотрел, как царевна на головокружительной скорости несется к конюшне. Это было безрассудство — на такой короткой дистанции не стоит устраивать подобных представлений. Однако Помпей не разозлился, хотя Клеопатра этого боялась. Римлянин помог ей спешиться, и девочка вспыхнула от смущения, когда он взял ее ладони в свои.