Анна Австрийская. Первая любовь королевы - читать онлайн книгу. Автор: Шарль Далляр cтр.№ 89

Но как только Пасро подняли, он тотчас опять упал на колени и, сложив руки, прошептал жалобным голосом:

— Пощадите, господин де Поанти, пощадите!

— Молчи, — сказал Поанти, — я еще не кончил. Ты заслужил смерть десять раз, и вот нас десять человек, совершенно готовых отправить тебя на тот свет или проткнув твое тело нашими десятью шпагами, или швырнув тебя к рыбам.

— Пощадите, господин де Поанти, пощадите! — повторял Пасро, сам не зная, что он говорит.

— Молчи и слушай; если бы ты не был подлый негодяй, я дал бы тебе шпагу и убил бы тебя, как следует убивать честного человека; но ты негодяй, ты торговал моей жизнью, и я хочу торговать твоей, дав тебе способ выкупить ее.

— Способ выкупить! Что же должен я сделать? — спросил Пасро с поспешностью, доказывавшей, что он заранее решился повиноваться.

— Скажи мне прежде, как ты узнал, что я находился в доме на улице Этюв?

— Если я вам скажу, вы меня не убьете?

— Говори без всяких рассуждений.

Пасро находился в ужасном беспокойстве; страх сжимал ему горло; но ненависть его к Поанти нисколько не пострадала. Вероломная мысль мелькнула в голове его, и он с энтузиазмом ухватился за нее. Мысль эта достигала двух целей. Во-первых, она оправдывала его, оставляя его простым орудием в предприятии против Поанти. Потом она должна была внушить молодому человеку чувство ужаса и презрения к той, которую он любил.

— Ну? — настаивал Поанти, принявший его молчание за нерешимость.

— Вам изменили, господин де Поанти.

— Кто? Ты?

— Одна особа, которая знает все, касающееся вас, и которую принудили говорить.

Холодный пот выступил на лбу Поанти; он боялся понять.

— Кто эта особа? — спросил он глухим голосом.

— Дениза.

— Ты лжешь!

— Какая польза мне лгать? Дениза или кто другой вам изменил, в чем может это мне повредить или оказать пользу в глазах ваших?

— Правда, это не может послужить тебе ни к чему, потому что твоя участь в моих руках, и сам дьявол или кардинал, твой покровитель, как они ни всемогущи оба, не могут ее изменить. Докажи мне истину слов. С тобой Дениза говорила?

— Вы знаете, что Дениза не станет со мной говорить, — сказал Пасро с притворной горечью, — она все рассказала кардиналу.

— Дениза?

— Да.

— Ты лжешь! Дениза не способна на такой низкий поступок.

— Кардинал имеет средства заставить говорить людей.

— Что ты хочешь сказать?

— Палачи в Шатлэ умеют развязывать язык.

Поанти вскрикнул от ужаса.

— Ее пытали? — вскричал он.

— Да.

— О! Бедная девушка, бедная девушка!

Он с отчаянием ухватился обеими руками за свои густые волосы.

— Я понимаю все, — прошептал он, говоря сам с собой, — она не могла убежать, она осталась в руках кардинала, и пытка победила ее. Бедная девушка!

У Поанти были слезы в голосе. Пасро слушал его с величайшим вниманием, и, хотя молодой человек произнес эти слова голосом почти невнятным, он не пропустил ни одного слова. Отчаянное волнение Поанти наполнило радостью его сердце.

— Это правда, господин де Поанти, — сказал он тоном, который старался сделать печальным и сострадательным, — ее пытали, и ей было так трудно после того, что тюремный доктор думал, что или она умрет, или сойдет с ума.

— О! — сказал Поанти, грозно подняв руку. — Те, которые были причиною ее страданий, попадутся мне, и тогда горе им! — Но вдруг в голове его просветлело. — Ты почему это знаешь? — сказал он. — Разве ты присутствовал при ее пытке? Стало быть, ты знаешь, где она, в какую тюрьму ее засадили. Ты должен сказать мне это сию минуту, и если хочешь остаться жив, то, находясь заодно с ее палачами, ты должен дать мне способ добраться до нее и спасти.

Пасро зашел слишком далеко, он понял свою ошибку и прикусил язык, но было уже слишком поздно.

— Ты слышал, — продолжал Поанти, — говори. Если по милости твоей я могу еще спасти Денизу, ты останешься жив; но клянусь честью дворянина, если ты не в состоянии быть мне полезен или не хочешь этого сделать, то не доживешь до завтра.

Пасро понял, что он может спасти себя, только соединив Денизу с Поанти, то есть вместо страданий, которые он надеялся им причинить и которыми заранее наслаждался, доставит им счастье. Подобную жертву нельзя было принести без борьбы.

— Пощадите! — вскричал он. — Я не могу помочь вам спасти Денизу.

— Ты не можешь? Ты признаешься в этом! — вскричал Поанти вне себя от горести и гнева. — Ты сам произнес свой приговор, ты умрешь. Товарищи, — прибавил он, — шпага солдата не может омочиться кровью подобного негодяя; закутайте его в плащ, привяжите ему камень на шею и бросьте его в реку.

Подчиненные бесстрастно повиновались и схватили уже Пасро, который закричал вне себя от страха:

— Остановитесь! Я сделаю все, что вы хотите.

— Все?

— Все!

— Ты мне поможешь спасти Денизу?

— Да.

— Стало быть, ты можешь это сделать?

— Да.

— Говори же, говори скорее, и без всякой лжи. При первом слове, которое мне покажется неискренним, ты умрешь!

Поанти сделал знак своим подчиненным. Державшие Пасро остановились.

— Где Дениза? — спросил Поанти.

— В Шатлэ.

— Ты можешь туда войти?

— Нет, но туда входить бесполезно.

— Как?

— Слушайте! Но поклянитесь мне, что, если я спасу Денизу, вы пощадите меня.

— Пощажу твою жизнь. Я клянусь, что мы тебя не убьем.

— Вот что я узнал. После пытки, которую она выдержала сегодня утром, доктор рассудил, что она не может оставаться в Шатлэ без опасности для своей жизни, и кардинал приказал отвезти ее сегодня вечером в девять часов в карете в монастырь в Бургундию; с нею едет кармелитка.

Поанти угадал по тону негодяя, что он говорил правду. При виде неизбежной смерти Пасро не имел бы силы лгать. Поанти в одно мгновение рассчитал, что теперь именно тот час, который кардинал назначил для отъезда Денизы.

— Если ты сказал правду, — прибавил он, — я сдержу мое обещание, ты не умрешь.

Он взял с собою шесть человек; трое остались караулить Пасро.

— Если он сделает малейшее движение, чтобы убежать, — сказал им Поанти, — если раскроет рот, чтобы позвать на помощь, убейте его.

Отдав это последнее приказание, Поанти отправился со своими шестью товарищами к мосту.

— Ступайте вперед как настоящие нищие, — сказал он им, — я к вам приду через десять минут.