Обладание - читать онлайн книгу. Автор: Мэдлин Хантер cтр.№ 18

«Это рана не от нашего копья, — заверила его Эвфемия. — После наших копий шрамы остаются другие».

— Прими они нашу религию, все это закончилось бы, — произнесла Мойра, рассуждая согласно логике, свойственной всему христианскому миру.

— Прими они нашу религию, они лишатся не только своих богов. Крестовые походы — вопрос не только христианства, но и земель. Владения тевтонского ордена простираются на сотни миль от столицы Мариенбург, и все эти земли доставались им после того, как они одно за другим истребляли живущие там племена. А рыцарям все мало. Рыцари награждают землей тех, кто сражается на их стороне в крестовых походах. Даже мне они что-то дали в качестве компенсации за выпавшие на мою долю испытания. Но в конце концов им пришлось столкнуться с народом, завоевать который оказалось не так-то просто, и тамошний король ничуть не глупее тевтонских рыцарей или Римского Папы.

Все эти слова словно лились непрерывным потоком, хотя никогда прежде он не высказывал подобных мыслей вслух — с тех пор как, освобожденный Эвфемией, внезапно смог совершенно по-новому взглянуть на крестовый поход. Глазами Эвфемии. Снова присоединившись к рыцарям, он уже не нуждался в иллюзиях, которые поддерживали его в течение шести лет, и во время последнего райзе в Вилднисе с его глаз упали шоры. Он присоединился к рыцарям, движимый желанием отомстить зато, что с ним случилось, но, проезжая верхом мимо груды тел, разбросанных там и сям в беззащитной деревне, он понял, что никогда больше на подобное не пойдет.

Вопреки его ожиданиям, Мойра не удивилась, хотя речь шла о язычниках, защищать которых было не принято. Вместо удивления в глазах женщины загорелся огонек любопытства.

— И какие же испытания пришлось вам вынести? Вы говорите, в качестве компенсации за перенесенные испытания вам подарили какие-то земли. Но раз вас не держали под замком, не охраняли…

— У этого народа до сих пор сохранились рабы. Они их продают, отправляют дальше на восток, до самой Руси, или на юг, сарацинам. Рабов они захватывают во время набегов на соседние земли. Меня тоже захватили, но не держали в плену, как ты могла подумать. В течение шести лет я был рабом. Меня не продали, я достался в собственность одному из тамошних жрецов.

Он поклялся никому не говорить о своем унижении. Пожалуй, в умиротворенности, которую несет с собой сидящая рядом женщина, кроется и опасная сторона.

Ее голубые глаза заблестели.

— Вы жили жизнью раба, прекрасно знаете, что это означает, и первое, что делаете после возвращения, — это лишаете меня законной свободы!

— Мы говорим о разных вещах. Я не родился рабом, да и ты не рабыня. Раб не разъезжает на повозке, куда ему вздумается, а тянет ее. Раб не владеет собственностью, потому что сам является собственностью. Раб не разговаривает со своим хозяином так, как это делаешь ты, безнаказанно.

Он не собирался сделать так, чтобы его слова прозвучали словно угроза, но так вышло, и она отпрянула от неожиданности; впрочем, и поделом. Крепостному тоже не позволено разговаривать со своим лордом тоном, который она себе позволяет.

— Тем не менее, можно было бы предположить…

— Можно было бы предположить, что после освобождения человек, которому пришлось побывать в рабстве, захочет даровать свободу всему миру? А получается совсем не так. Человек, переживший унижение, хочет снова ощутить крепкую почву под ногами и провести границу, отделяющую прошлое от настоящего.

— И поэтому вы используете меня, чтобы напомнить себе, что сейчас вы не в таком положении, как я. Значит, я нужна вам для повышения ощущения собственной значимости, как и Дарвентон?! Надеюсь, когда вы вернете себе Барроуборо, вам будет достаточно статуса, имущества и крепостных, и я больше не понадоблюсь вам, чтобы поддерживать вашу гордыню и напоминать, кем вы рождены!

Аддис сомневался, что все обернется именно так, потому что не хотел ее терять по совершенно иным причинам. С другой стороны, он понимал ее возмущение, поэтому не стал перечить женщине.

Мойра демонстративно отвернулась от него, и на протяжении нескольких часов они ехали молча. Но даже ее недовольство не изменило этой неповторимой умиротворенности, к тому же Аддис был не в самом подходящем настроении для беседы. Сидя боком, он мог смотреть на нее так, что она этого не замечала, и не нарушал течения мыслей, которые ее занимали. Временами он замечал, как Мойра снова и снова с отвращением на лице принюхивается к исходящему от нее запаху.

Жаль, что накануне ему не пришло в голову остановиться поблизости от воды. Почти все рабыни реагировали на это одинаково. После того как ими пользовались, они все тут же спешили помыться. Аддис то и дело оглядывался по сторонам, выискивая ручей или пруд.

— У вас там была семья? И вообще, рабам разрешается иметь семью? — спросила она неожиданно, словно и не было многочасового перерыва в разговоре.

— Разрешается, только у них нет свободы выбора, и, конечно же, речь не идет о христианском браке. Еще одно отличие рабов от крепостных.

— Как вы правильно сказали на суде, только из-за вмешательства церкви.

Солнце уже перевалило за полдень и начало постепенно клониться к горизонту, когда они выехали из леса. Аддис осмотрел открывшуюся перед ними местность. Чуть поодаль, впереди, он заметил блеск воды и, свернув в ту сторону, съехал с дороги и по пологому склону направил повозку к небольшому озерцу.

Мойра выбралась из повозки, потягиваясь и укоризненно вздыхая, давая ему понять, что мысль об остановке у воды пришла к нему слишком поздно.

— Судя по виду, озеро не очень глубокое. Иди помойся, если хочешь. Я останусь здесь, присмотрю за повозкой, — сказал Аддис.

Она посмотрела на него сначала с удивлением, затем во взгляде мелькнула подозрительность. Он растянулся на склоне холма за телегой, откуда мог наблюдать за дорогой. Должно быть, она поняла, что с этого места увидеть ее он не сможет, потому, покопавшись в корзине, вскоре зашагала вниз к озеру.

Аддис сбросил тунику из оленьей шкуры. Тонкая кожаная одежда была не такой теплой, как шерстяная, но все же слишком плотной для солнечного летнего дня. Лежа на спине в густой траве, он прикрыл глаза и попытался отогнать образ обнаженного соблазнительного тела на берегу в тридцати шагах от него.

Надо признать, попытки ни к чему не привели, потому что все утро часть его сознания трудилась над созданием отдельных фрагментов, которые в итоге сложились в законченный образ. Полная грудь, высокая и крепкая, достаточно большая, чтобы заполнить его ладони; наверное, с бархатными коричневыми сосками. Все остальное тело — кремового цвета, как ягодицы, которые он уже видел, намного светлее, чем загар лица. Изящный изгиб тела там, где торс сужается, переходя в талию, затем плавно перетекает в женственную линию бедер. Длинные ноги, эти бедра… Да, в качестве попутчицы по дороге в Лондон она может доставить массу неудобств, если принимать во внимание это волшебное тело. Ее присутствие может приносить с собой умиротворение, однако оно может быть и мучительным.