Пылкий романтик - читать онлайн книгу. Автор: Мэдлин Хантер cтр.№ 28

Как заметил Джулиан, сегодня под платьем у Пен была надета масса нижних юбок и, кажется, корсет. Пен, должно быть, решила «вооружиться» против непрошеных взглядов Джулиана.

– Сегодня ночью я приняла решение, Джулиан, – объявила вдруг Пен, когда они сели за стол.

– По поводу того, что ты будешь делать или чего не будешь делать? – прищурился он.

– Я не понимаю твоего вопроса.

«Не валяй дурака, все ты отлично понимаешь!

– Так какое же решение ты приняла? – спросил он. Пен стала разливать чай, явно избегая встречаться с Джулианом взглядом.

– Ну, не то чтобы мне уже ясны все мои планы... – начала она. – Но в чем будет состоять мой следующий, ближайший шаг, я знаю точно.

«Готов держать пари, что знаю, в чем он не будет состоять. Явно не в близости со мной...»

Пен молчала. Джулиан тоже молчал, принявшись за завтрак. Ему хотелось, чтобы Пен сама продолжила разговор, если, разумеется, сочтет нужным.

– Я все-таки пришла к выводу, – заговорила она, – что эта идея с изменой была плоха с самого начала. Если Глазбери не даст мне развода, то он скорее всего будет мстить мне за измену, да так, что мало не покажется. Если же даст, все равно меня и... – она запнулась, – моего любовника, кто бы он ни был, ожидает большой скандал, что, пожалуй, не менее унизительно.

–Да, мир несправедлив, Пен. И законы, уж во всяком случае о браке, несправедливы. Твоя свобода потребует жертв, но с этим придется смириться.

– Есть другой вариант, – все также не глядя на него, проговорила она.

– Какой? – удивился он.

– Я поведаю миру о его извращенности. – Пен наконец подняла глаза на Джулиана. – Правда, я располагаю лишь сведениями устаревшими. Граф, должно быть, думает, что за давностью лет его грехи будут списаны, но я знаю, что это не так.

– А чем ты докажешь, что твои обвинения – не вымысел?

– У меня есть свидетель.

– Какой? – удивился он.

– Клео.

– Клео? Ты отказалась от моей помощи... Неужели считаешь, что помощь этого ребенка...

– Клео уже не ребенок, – прервала его Пен.

– Когда мы увезли ее от графа, она находилась почти в состоянии помешательства.

– С тех пор прошло много лет. Время многое лечит.

– Я удивляюсь тебе, Пен! Ты это и впрямь серьезно?

– Почему бы и нет? Думаю, Клео сама не откажется отомстить графу за все его проделки! Раньше она боялась его, теперь же, когда стала взрослой, я думаю, она больше не боится его, но презирает по-прежнему. На ее месте я бы очень хотела, чтобы справедливость восторжествовала!

Джулиан пристально посмотрел на нее.

– Так ты желаешь развестись с ним или просто припугнуть его? А что, если Клео заявит на него с тем, чтобы он по-прежнему предоставлял тебе свободу?

Пен сверкнула на него глазами.

– Разумеется, я предпочла бы развестись раз и навсегда! Ты думаешь, мне нравится весь этот ужас, в котором я живу вот уже столько лет?

– Думаю, что нет. Однако, насколько я могу судить, до сих пор подобное положение вещей тебя устраивало. Если бы Глазбери не изменил свою тактику, то скорее всего и ты бы не заговорила сейчас о разводе.

– Это почему же? – обиделась она. – Ты что же, считаешь меня трусихой?

–Да нет, простоты и сама признавалась, что процесс развода будет для тебя весьма болезненным. А Глазбери в любом случае ничего не теряет. Если главное для него – иметь наследника, то для этого у него есть два пути: или сделать все, чтобы ты вернулась к нему, или развестись с тобой и жениться на другой. Подумай хорошенько, прежде чем принимать решение.

Пен встала.

– Я не говорю, что уже приняла решение, – резко заговорила она. – Просто собираюсь выяснить, сможет ли Клео мне помочь, захочет ли, каковы вообще ее настроения...

Пен вышла из комнаты, давая понять, что разговор закончен.

Джулиан тоже не стал пытаться продолжить его.

Вместо того чтобы разыскивать Пен, Джулиан вышел в сад. В груди его кипела буря эмоций. Он понимал, что сейчас ему надо успокоиться, иначе одному Богу известно, что может произойти.

Его взбесило, что Пен, похоже, снова пошла на попятную, решив довольствоваться полумерами. Или, скорее, даже то, что до сих пор эти полумеры оказывались вполне действенными. Возможно, окажутся таковыми и на этот раз.

Чтобы хоть как-то отвлечься, Джулиан пошел в конюшню и занялся работой. За всю свою жизнь он всего лишь несколько раз чувствовал себя таким злым. И каждый раз это было так или иначе связано с Пенелопой.

Так было и в тот день, когда Джулиан узнал, что Пен выходит замуж за графа. И в тот день, когда он узнал, что Уидерби стал ее любовником.

Но самый сильный приступ злобы Джулиан, пожалуй, испытал в тот день, когда Пен пришла к нему и поведала о нездоровых плотских пристрастиях мужа.

Тогда Джулиану был всего двадцать один. В то время он как раз принимал дела у пожилого юриста, который в течение не одного десятка лет был личным адвокатом семейства Дюклэрков. За спиной Джулиана на тот момент было всего лишь три года работы клерком, но он считал, что все тонкости профессии ему уже известны досконально, прочил самому себе блестящую карьеру и не видел ничего, что могло бы ее омрачить.

И вдруг однажды зимним вечером к нему в дом явилась Пенелопа – милая, родная Пенелопа... Сев в его кабинете, она поведала ему свою историю. Впервые, кстати, обращаясь к нему «мистер Хэмптон».

Пен была так смущена и напугана, что не могла даже поднять глаза на Джулиана. Она все время отводила взгляд, а он был так поражен ее рассказом, что не проронил ни слова. Джулиан слушал Пен, едва сдерживая себя. С каждой новой ее фразой ему все больше хотелось размозжить Глазбери голову.

Но первой не выдержала Пен. Посреди своего рассказа она вдруг разразилась плачем. Успокаивая, Джулиан взял ее за руку, хотя ему неудержимо хотелось заключить ее в объятия. В его душе бушевала настоящая буря. Воображение живо дорисовывало ему отвратительные картины тайной жизни графа, в том числе и детали, опущенные Пен.

Джулиану хотелось тут же бежать в дом графа и убить его на месте, но приходилось подавлять свои эмоции и изображать из себя бесстрастного адвоката, дающего дельные практические советы. Прежде всего он уверил Пен, что она должна хотя бы попытаться что-то сделать. Нельзя жить в подобном аду.

– То, что вас заставляет делать ваш муж, графиня, – говорил он тогда, – ужасно. Знайте, вы не должны потворствовать ему в его извращениях. Иначе это может сработать против вас, если вы захотите развестись с ним.

Глаза Пен округлились:

– Но ведь это и так ясно! Неужели суд может подумать, что мне нравилось то, что он заставлял меня делать?