«Отлично! — узнав про обыска, воскликнул репортер. — Поедем вместе! Тем более, я на тачке. Могу заодно понятым быть! Но сначала пара снимков в служебном кабинете».
Аргумент с машиной был основным. Кивинов делает репортаж про Анатолия Валентиновича, взамен отвозит его в Стрельну и обратно.
Через полчаса приятели неслись в кивиновской «восьмерке» по вечно сырым улицам Питера в направлении упомянутого пригорода, славного Константиновским дворцом, периодически собирающим под своей крышей международную тусовочную братию самого высокого уровня.
— Твоя тачка? — поинтересовался Толик, когда машина отчалила от причала.
— А то.
— Неплохо репортеры живут. За сколько взял?
— Пара заказных статей накануне выборов.
— Неужели?
— Не так и много, кстати.
— То есть продаешься потихоньку?
— А как иначе? Все мы немножко оборотни.
На самом деле машину Кивинов взял напрокат у Стаса Болдина, бильдредактора газеты, отвечающего за картинки. У фотографа выклянчил камеру, заявив последнему, что запечатлеет героя сам. Пара сотен за снимки не помешает. Фотограф со скрипом дал. О материале для будущей статьи автор беспокоился не очень. Десять лет по соседним кабинетам с героем — фактуры на пятнадцать статей хватит, можно и интервью не брать. На полчаса работы.
По дороге трепались о текущем. Толик, по обыкновению, удручающим тоном воспевал бардак и безнадегу:
— Весело живем, Андрюха. Можно даже сказать, прекрасно. В прошлый вторник Петрову в подворотне зубы выбили.
— Мафия?
— Какая, в жопу, мафия… Четыре переростка контуженых. Ни одному шестнадцати нет. На бутылку не хватало, решили мужичка опустить. Тут Мишка с дежурства идет. Полночь, народу мало. Проводили до арки и трубой по зубам. Два передних как ветром сдуло. Хорошо, Мишка крепкий, не вырубился. Пушку достал, одного верзилу скрутил, в отдел приволок. Тот остальных сдал. Предки прилетели — помилуйте, помилуйте, недоглядели за сорванцами. По совести, конечно, всю компанию в колпинскую колонию б отправить, но, с другой стороны — зубы вставить сотни три баксов стоит. Кто их Мишке даст? Новый министр? Ага, на всю челюсть. Короче, скинулись предки на новые зубы и забрали своих чад недоразвитых. Это, вообще, нормально? Менту выбивают зубы, а затем откупаются этими же зубами и спокойно отваливают. Уйду, уйду, на фиг.
— Про это тоже писать?
— Пиши!.. Хотя не стоит… Пришьют еще Мишке получение взятки… Ума у кого-нибудь хватит. Вообще, как новый УПК
[10]
приняли, так полный атас, — Дукалис продолжал бичевать язвы правоохранительной системы. — «Кресты» полупустые, следствие всех на подписки отпускает. Боятся права обвиняемого нарушить. Мы тут задержали черного одного. Мобильники у теток отбирал. Так у него при себе семь подписок о невыезде было! Как бусы на веревочке висели. Ничего, да? Притом что у него прописки в Питере нет!
— И какой он адрес в подписке оставлял?
— А никакой. Обязуюсь никуда не отлучаться из города Санкт-Петербурга и являться по первому вызову следователя. Супер! Напишет он такую байду, выходит на свободу и опять телефоны рвет. И так семь раз.
— Надеюсь, теперь-то его арестовали?
— Хрен там. Вызвали следака,
[11]
он поскулил-поскулил про слабость закона — и восьмую подписку ему в зубы. И даже к судье не возил.
[12]
Понять можно — кто человека арестует, тому все эпизоды и расследовать… И так до бесконечности. Чувствую, скоро этот черный в книгу рекордов попадет, а подписки отдельной книгой издаст. Права, блин, обвиняемого… А права потерпевшего? Они что, эти мобильники в горшках выращивают? Или в лесу как грибы собирают?
— А как иначе? Мы идем к демократии, потери при этом неизбежны. Хочешь, чтобы в мире уважали, — живи по демократическим законам. Вот в соседней Эстонии, например, вообще на выходные из тюрем зеков домой выпускают. Вне зависимости от тяжести статьи. И ничего. Кое-кто возвращается. Остальные к нам бегут.
— Мне на это мировое уважение три кучи положить… За раскрываемость меня долбят, а не мировое сообщество.
— Ну все, хватит о политике… Чего-нибудь другое расскажи. Повеселее.
— Ради бога, — мрачно ухмыльнулся Толик, доставая пачку «Петра Первого», — курсанта недавно повязали. Нашего, ментовского. В свободное от занятий время отстреливал авторитетов. По заказу, само собой.
— Это я слышал… А чего, творческий подход к учебе, надо только приветствовать. Что толку от конспектов? А так — реальная борьба с преступностью. Пяток навалял — получи пятерку в зачетку. Опять-таки, деньжата лишние… Одобряю. Ты не понял, я про наш отдел спрашиваю.
— Да чего у нас может быть веселого, кроме проверок да «глухарей»? Правда, на той неделе хохма случилась. Прихожу с утра, а весь отдел красный.
— Не понял, в компартию вступили?
— Да в прямом смысле — красный. Стены, потолок, пол… Бумаги. Даже фотографии на паспортах в паспортном столе красномордые. Дежурный с красной рожей. Я сначала струхнул, думал, со здоровьем что. От недопития и нервного истощения. Типа, мозг не хочет различать другие цвета, кроме красного. Потом гляжу, остальные тоже таращатся. Значит, в порядке мозги.
— И что оказалось?
— Да что оказалось? Ночью участковый двух морячков задержал. В самоволку сбежали. При них баллон подозрительный со шнурком. Мудила дежурный за шнурок и дернул. Из баллона дым красный повалил. В окно баллон не выкинуть — решетки, дверь на ключ заперта. Пока дежурный ее отпирал да за баллоном бегал, газ весь и вышел… Стали разбираться — оказалось, сигнальный буек. Если тонешь, к примеру, дергаешь за веревочку, он в радиусе сто метров воду красит, чтоб с самолета тебя засекли. Морячки его подледным рыбакам толкнуть хотели. А дежурный как ребенок малый — сначала за веревочку дернул и только потом спросил, что это за хренотень. Два дня отдел отмывали, краска намертво въелась.
— А я думаю, что за пятна красные на стенах? Пытали, что ль, кого?.. У нас тут тоже парнишка один отличился. Стас Болдин, бильдредактор. Под фоткой бастующих в Кузбассе шахтеров залепил подпись «Уходят в запой горняки». Надо было «Уходят в забой», но Стас сам только из запоя вышел, алфавит подзабыл… Корректор недоглядел, горняки теперь судом грозят…
Перед виадуком образовалась очередь из желающих перебраться через железнодорожные пути, «восьмерка» наглухо застряла между туристическим автобусом и джипом. Стояние в пробках в планы героев не входило.
— У тебя ствол с собой? — уточнил Кивинов.
— И не один. «Макаров» и газовик.