Умирать подано - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Кивинов cтр.№ 30

– Ладно, а потом что? Сколько ты на рынке с деньгами слонялся?

– Часа два где-то.

– Чего сразу не свалил?

– А что дома сидеть? Пока с мужиками потрепался, пока дернули по сотенке.

– Где дернули и с кем?

– Прямо на рынке, на трибунах. Коньяк тут же брали, в бочке.

– В какой еще бочке? Конину что, как квас разливать стали?

– Да, что-то типа того. Какая разница – бочка, бутылка? И там, и там самопал. А из бочки дешевле. Торгаши и прикинули – зачем в бутылки разливать, марки клепать, все равно никто не поверит. Вот из бочки и продают. Бочка одна, а краников несколько. Хочешь – «Арарат», хочешь – «Наполеон». Ноу проблеме. Цены, конечно, разные.

– Ага… Ну, шут с ним, с коньяком, едем дальше. С кем бухал?

– Да нас человек пять было. Мы специально не договаривались. Кто-то предложил, ну и пошли.

– Все посредники?

– Нет, Витек еще был, крыльями торгует. Иногда к нам подваливает.

– – Фамилию не знаешь?

– – Без понятия. Блондинчатый такой, лет двадцать пять. У него лоток третий от входа.

– Он мог знать про твои деньги?

– В приципе мог. Я ведь проставлялся… Ясно, что не просто так.

– И часто он к вам подключается?

– Врать не буду, со мной в первый раз. Да Витек и адреса моего не знает.

– А кто знает?

Пилюлькин закатил глаза:

– Никто вроде. Я трепался, конечно, что «хату» купил на Болоте, в новом доме. А вот телефон Прелый знает. Он всех телефоны знает ну, у кого есть, или адреса.

– Зачем?

– Так полагается. Если вдруг претензии какие у клиентов возникнут либо непонятки всякие. Чтобы продавца быстро найти.

– Сколько ты отстегивал Прелому? Баранов загрустил.

– Ну… Если… Вот…

– Сколько?

– Пятую часть полагается.

– То есть двести баксов с тонны. Заплатил?

– Ну, понимаете… Мне «бабки» позарез были нужны, за ремонт в выходные расплатиться, а то там проценты закапают. Я хотел с Прелым побазарить, чтобы со следующей «тачки» все вернуть. Я и мужикам объяснил, когда пили.

– Побазарил? С Прелым?

– Я заходил пару раз в будку, его на месте не было. Решил в понедельник все растолковать.

– А он сам не может тебе счетчик включить

– Может, конечно. Кто ж любит, когда в долг берут? А не отдал вовремя – все равно что в долг ВЗЯЛ.

Плахов скрестил руки на груди и вытянул ноги, принимая образ «своего парня».

– Кстати, Ген, имей в виду, что разговор У нас сугубо личный, можно сказать, интимный, никаких протоколов я тебе не подсовываю. Понимаешь, о чем речь?

Баранов утвердительно кивнул.

– Так что не дрейфь, чума половым путем не распространяется. Откуда Прелый на рынке образовался? И вообще, как он по жизни?

– А че как?.. Козел.

– Меткая характеристика. У нас все делятся на две категории – козлы и не-козлы. В чем же козлиность господина Прелого?

– Он сначала тоже посредником был. Мало того что взялся неизвестно откуда, так еще и правила свои устанавливать стал, цены сбивать. Ну, «пиплы» ему объяснили, что это нехорошо.

– Больно объяснили?

– Пару ребер, думаю, сковырнули, ну и носяру…

– А он?

– Пропал куда-то, отлеживался, наверное. Летом вдруг раз – и в конторке объявился, смотрящим. Якобы его туда сам Матвеев поставил.

Саша Матвеев по кличке «Пионер» слыл самым крупным преступным авторитетом города – тоже, кстати, собирался баллотироваться в мэры, но в последний момент отказался, потому что уголовное дело, возбужденное в отношении него по обвинению в бандитизме, было наконец-то прекращено. Матвеева признали бизнесменом – разумеется, честным. Следователь, прекративший дело, сразу после этого уволился и сейчас мирно окучивал грядки на только что купленном участке с трехэтажным Домиком.

– Короче, – продолжал Пилюлькин, – он, когда объявился снова, ставочку сразу поднял. Мы раньше пятнадцать процентов максали.

– А предыдущий смотрящий куда делся?

– Да хрен его… Говорят, без вести пропал, вместе с «тачкой».

Историю с Прелым Игорь уже слышал от Монахова, но лишние детали никогда не помешают. Витька, к примеру, не говорил про поднятие ставки и пропажу прежнего смотрящего.

– Среди убитых были мужики, которые и били Прелого?

– Были… Гусь и Славка Рыбин. Славка – нормальный дядька, он тогда «пиплов» и сгоношил с Прелым разобраться.

Плахов сделал пометку в блокнотике.

– Двигаем дальше. Долю ты, значит, утаил и поехал до дому. На чем добирался?

– Частника поймал. Так, левый мужик. За двадцатник довез. Ну и все, вышел из «тачки» и прямо к парадняку.

– Точно не было никого в подъезде?

– Что ж я, слепой? Поднимаюсь, открываю дверь, ну и…

– Да, это уже слышали. Так откуда он все же появился?

– По-моему, с верхней площадки. Не с потолка же.

В течение следующего получаса Плахов выжимал из бедолаги приметы стрелка, но ничего нового не выжал.

– Последняя просьба. Вот тебе лист, – Игорь открыл папку, – перепиши всех из вашей тусовочки. Кого знаешь, конечно. Пиши, пиши. Я всех запомню, а сам документ съем. В общем, мне нужны фамилии, имена, кликухи, все что знаешь.

– Да я не очень…

Плахов сунул в пальцы Пилюлькину авторучку, еще раз похлопал его по больному плечу и вернулся к стенду с чумой. Чума приближалась к городу в виде очагов сусликов и бомжей.

Дорога огибала дом правительства – милый особнячок, построенный в сталинскую эпоху для нужд НКВД. Энкавэдешников подвинули на привокзальную площадь – в здание, где сейчас размещался ночной клуб «Отвертка». Особнячок занял обком партии. Обкомовцы, в отличие от чекистов, оказались людьми незакаленными, постоянно зябли и велели во дворе особнячка построить кочегарку с трубой.

Когда в великое перестроечное время партию отлучили от народа, обкомовцы временно оставили свой штаб, чтобы чуть погодя вернуться в других костюмах. Кочегарку сносить не стали, пристроив к ней небольшую баньку с бассейном. Мэр любил побаловаться парком и свежим можжевеловым веничком. Труба кочегарки несколько портила внешний вид особнячка, она просматривалась отовсюду, издалека, за что и получила в народе ласковое имя «член правительства». В праздничные дни трубу обвязывали трехцветным полотнищем и украшали электрическими гирляндами – чтобы отпраздновавший гегемон мог ориентироваться по ней в темное время суток.