Дублер - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Кивинов cтр.№ 11

Нашли.

Олега затрюмили, естественно, не в районный изолятор, а во внутреннюю тюрьму, на Захарьевскую. Задержали пока на трое суток, как и полагается. Завтра срок истекает. Надежды на то, что извинятся и отпустят, маловато. Слишком усердно роются, да и задерживали не для того, чтобы отпускать. Редкостное, конечно, блядство. Бандюгов за убийство на подписку отпускают, а опера за два сраных патрона – на нары…

С Олежкой сейчас не потолкуешь, узнать бы, на что его крутят… Начальнички

– головы в песок. Тоже можно понять. Бородину перед повышением тихонько сидеть надо, а то не повысится. Остальные тоже помалкивают: выступишь – сам по фуражке получишь, как так, предателя выпестовали… Сучье время.

Валера звонил в Главк знакомым операм, у тех внутренняя тюрьма под боком, в одном здании, и все начальство тюремное их в лицо знает, к задержанным без формальностей бумажных пускает. «Попробуйте, мужики, проскочите к Олегу». Обломились. Режим особой бдительности. Будьте добры, разрешение от следователя.

В коридоре послышались шаги, щелкнул замок Степановского кабинета. Вероятно, творческое наследие найдено, теперь предстоит внимательно изучить его. Потом будут вызывать людей, проходивших по материалам, и выпытывать, не превысил ли где Степанов служебных полномочий? Не обидел ли кого, не оскорбил ли? Выпытают. Обиженные всегда найдутся. За семь-то лет.

Кому, кому понадобился Олег? Месть? Да, многие грозятся, кулаками машут. Но это молодежь понтовитая, им такую комбинацию не провернуть. Да и не надо, им проще в подъезде подкараулить или бутылкой в окно запустить. Серьезный человек мстить не будет, месть – это для любителей романтических книжек.

С родителями Олега Валера поговорил сразу же успокоил, как мог, обещал помочь. Им тоже ничего не рассказали – кроме байки про патроны. Квартиру обыскивали внимательно, каждую бумажку рассматривали. Валера-то понял что искали. Материалы незарегистрированные, «поджопные». Они у каждого опера есть тут ничего не поделать, требуемый начальством процент раскрываемости, хоть семь пядей во лбу имей, честно не сделаешь. И прячут материалы, в основном, не на работе. У Любимова они заныканы на антресолях, на лоджии. Олег, правда, мало заявлений зажимал, старался людям объяснить, что он может, а чего – нет. Дома ничего не нашли, мать читала протокол обыска. Изъяли, правда, еще один патрон, автоматный, друг из Чечни сувенирчик привез, но патрон был без пороха, поэтому боеприпасом его не признают.

Валера должен помочь Олегу, никто другой ему точно не поможет. Олег не раз вытаскивал Любимова из дерьма, куда тот влезал не по злому умыслу, но по неопытности и глупости. Иногда вместо него сам подставлялся. И никогда после этого Валеру не попрекал. А тот случай с Никитой… Если бы не Олег, где бы сейчас был Валера? До сегодняшнего дня эта история оставалась их общей тайной. Убийцу они так и не нашли, хотя работали на совесть, не ради справочки в дело. Рынок перетрясли, всех наркош районных проверили. Глухо.

После убийства грабежи в подъездах закончились, но радости от этого мало. До сих пор Валеру испепелял взгляд умирающего Никиты. До сих пор он видел направленный на него окровавленный палец. «Ты убийца, ты…»

Валера зарычал и вдавил в пепельницу окурок. Ладно, хватит страдать, надо вытягивать Олега. Впрочем, до завтра можно подождать. Надежды, что его отпустят, мало, но она есть.

Вернулся с заявки Абдулов, бросил на стол пару исписанных листов.

– Что там? – спросил Валера.

– «Бабки» из стола сперли. В парикмахерской. Пять тонн «зеленых», бляха.

– У кого?

– У заведующей. На «тачку» назанимала, должна была сегодня отдать. Она ревет там, еле успокоил. У них это вторая кража. Завелся кто-то. Пара девчонок новеньких пришла, заведующая на одну грешит.

– Почему?

– Так, семейка гопницкая, папашка судимый. Да и сама с наркошей гуляет. Я ее привел, сейчас в дежурке сидит. Она ушлая, на голом месте хер расколешь. Попробую, конечно… Если не получится, успокою и выпущу. Подставу лучше потом сделаю. А то так и будут друг у друга тырить.

– Подставу?

– Да, а чего такого? «Бабки» только нужны, баксы или наши. Номера перепишу, ну, и заряжу старшему мастеру. Пускай светанет и в стол бросит. Искусство в массы – деньги в кассы. Все гениальное просто. А то не пойман – не вор. С поличным оно всегда проще, сам ведь учил.

– Хм… Ну да, в общем.

– А с заявой что делать? Штамповать? – Сергей кивнул на лежащие на столе листы.

– Дело хозяйское, старик. Заведующая жаловаться прибежит?

– Ну, не знаю, я ей, конечно, пообещал найти деньги…

– Не обещай то, что никогда не сделаешь. Или если не уверен, что сделаешь. От этого все неприятности. Иди штампуй. Черт с ним, одним «глухарем» больше. Зато спать спокойнее будешь.

– Михалыч по башке даст.

– Михалыч уходит, а ты остаешься. Иди штампуй.

Надежды не сбылись. Вечером следующего дня Валера позвонил в тюрьму, и дежурный сообщил, что Степанов арестован за незаконное хранение боеприпасов и превышение служебных полномочий. Что и следовало ожидать. К патронам нашелся довесок. Какой это довесок, дежурный, разумеется, не знал, в журнале стояли только номера статей.

– Олег еще у вас?

– Пока да, но утром уедет в «Кресты». С первым конвоем.

Валера повесил трубку. Делишки. Очень Степаныч кому-то досадил. Чем он последнее время занимался? Да тем, чем обычно. Кражи,угоны, наркотики… Никого из крутых вроде не прихватывал. Может, и правда «Чистые руки»? Только о них и слышно. Оказывается, у нас не милиция, а сборище каких-то подонков, отщепенцев да хапуг. Нам нужны сотрудники новой формации, которые за идею, за совесть, за народ. Альтруисты в погонах.

Валера перезвонил матери Олега, но про арест говорить не стал, соврал, что вопрос пока не решен. Затем набрал номер следователя прокуратуры, узнать, что предъявили Олегу, но ответ получил такой, какой и должен был получить – анекдот про тайну следствия.

Итак, старший оперуполномоченный Олег Максимович Степанов, вот вам награда за семь лет нервотрепок, за раннюю седину на висках, за несложившуюся семейную жизнь, за анаприлин в кармане. С-сучье время…

Валера зашел к Караваеву. У того находился потрепанный, небритый мужичок, сидящий на стуле перед столом опера. По тону коллеги Любимов сразу понял, что Каравай колет клиента. Клиент стучал себя в грудь разрисованными татуировками кулаками, божился и клялся матерью.

– Командир, ну, в натуре, не моя кража, клянусь! С моими-то заслугами только в эту тему и вписываться! Занесла ведь нелегкая в эту хату, как чувствовал… Ну, сам посуди, там ведь кроме меня еще столько народу было! Не мой это «лопатник», клянусь.

– Тебя Любка зарисовала, усекаешь? Свидетель. Я пока нормальный вариант тебе предлагаю. Возвращаешь «бабки» – разбегаемся. Мне больше делать нечего, как с вашей гопкомпанией разбираться. А заштампую бумажку – снова сядешь.