Куколка - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Кивинов cтр.№ 41

Затем бросился назад:

– Убью, суки!

– Остынь, Вовчик! Только отписываться зря. Мы им после прессинг устроим. В “Крестах” или на зоне. Подруга жива?

Гончаров дотронулся до Женьки.

– Нормально. Эй, как ты?

Он перевернул ее на спину. Женька застонала и закрыла лицо руками. На тахте осталось пятно – совсем еще свежая кровь.

– Да, здорово тебя. Мужики, полотенце принесите мокрое. Не дрейфь, заживет. Ну, а ты у нас кто? Катерина? Кто ж тебя сюда привел?

– Мы с тетей Шурой сидели. Дядька в дверь позвонил, тетю Шуру стукнул, а меня забрал. А сегодня Куколка пришла. А они стали ее бить. А Куколка плакала.

Женька села, взяла полотенце, стала вытирать кровь с лица.

– Вы этого урода поймали?

– Которого?

– Спикера.

– Не знаю, сейчас уточним. Вовчик, уточни-ка. Белкин ушел в большую комнату, где на диване сидели задержанные.

– Эй, толстомясый, ты не Спикер? А вы? Тоже мне парламентская республика. Ты где такой трусняк оторвал, чемпион? Ну что, кто Спикер-то?

– Его здесь нет. – Женька наконец смогла встать и подойти к двери. – Сволочи…

– Так, мужички, – Музыкант щелкнул пальцем, – чтоб нам тридцать седьмой год не устраивать, быстренько поясняем товарищам, кто такой Спикер и где его искать. Толстяк, ты первый.

– Я не знаю. Серьезно. Меня вон Валерка сдернул, баб покараулить. А Спикер час назад уехал. Я вообще его первый раз видел.

– Что скажет Валерик?

Валерик был в откровенном подпитии.

– Пошел ты в сраку! Да, сейчас! Во тебе, а не Спикер. Ха-ха, песок ты обоссанный!

– Как плохо все-таки наш народ думает о милиции, – тяжело вздохнул Серега.

– Да никуда они не денутся. Одевайтесь, пингвины. Мужики, комнаты осмотрите пока.

Сделали, Вовчик. На кухне пакет с “соломой”. Тянет на кило и пять лет. Сейчас оформим. Эй, наркоманы, пакет чей?

Валерик опять забуянил:

– Ага! Задница вспотеет! Сами принесли, а теперь дело шьете? Знаем, плавали. А за то, что ты мне нос сломал, сядешь, бля буду, сядешь. Завтра же в прокуратуру пойду, а сегодня в “травму” за справкой.

Казанцев вернулся в комнату, где держали Женьку и Катю.

– Как ты?

– Ничего. Этот псих крикливый… Козел.

– Что они от тебя хотели?

– Куколка, Куколка, мне больно, Куколка. Как тогда, дома, помнишь? Меня в больницу увозили… Ку…

Девочка упала на пол. Живот ходил вверх-вниз, лицо посинело, широко открытый рот хватал воздух.

– Боже мой, Катька! – Женька бросила полотенце и переложила девочку на тахту. – Катька! Ей же не давали лекарств. У нее астма, скорее, скорее “скорую”!

– Понял. Тьфу, телефон вырубили! Гончар, давай к соседям. Что-нибудь пострашнее придумай, быстрее приедут.

– Куда уж страшнее, последний раз еле откачали, а сейчас даже ингалятора нет. Смотрите, смотрите! Она почти не дышит! Катька, Катька! Ты что, Ка-тенька?!

– Может, уснула?

– Она еще два часа назад жаловалась, я думала пройдет. Эти еще накурили тут. Катенька, погоди Катенька…

– Окно открыть? – Костя мог предложить только этот рецепт.

– А-а!!! Она не дышит! Ка-а-а-тька!!! Женька принялась трясти обмякшее тело девочки. Все замерли в полной растерянности. Медицинские познания ментов сводились в основном к умению успокаивать буйных больных методом резиновой палки или веревки. Ну, в крайнем случае, могли наложить жгут для остановки кровотечения. Остальному не учили.

– Ка-а-а-тька!!!

– У нее бронхи не пропускают воздух. Она задыхается.

Все повернулись на голос. Последний из задержанных, тот, что сдался без боя, смотрел через приоткрытую дверь на девочку.

– Ты откуда знаешь? – удивился Музыкант.

– С четвертого курса первого меда ушел.

– В бандиты?!

– А жить как?! Сам до сих пор удивляюсь.

– Что делать с девчонкой? Она уже не дышит.

– Надо легкие продувать. До “скорой” не дотянет.

– Умеешь? Давай!!! Продувай! Зуб даю, три года скостят. Сам на суд пойду! Или вообще отмажем!

– Руки отстегните. Быстрее.

Ключик, как назло, проворачивался вхолостую. “Браслеты” были старые, изношенные, а новых не давали – дефицит.

– Ладно, я так…

Парень склонился над Катькой, разжал девочке рот.

– Смотрите, чтобы грудь поднималась. Будет подниматься живот, скажите.

Затем он прильнул к губам ребенка и начал с силой вгонять в легкие воздух.

Женька плакала.

– Катенька, ну, дыши, дыши! По-жа-луй-ста… Экс-врач перевел дыхание.

– Как грудь?

– Пока никак.

– Ч-черт!

Он удвоил усилия.

– Давай, Гиппократ, давай… Даже Валерик прекратил свое “бакланство” и обалдело смотрел на происходящее.

– Есть! Есть! Грудь движется!

Зашедший через пять мину врач “скорой” никогда раньше не видел, да и вряд ли увидит более странную картину.

В грязной маленькой комнате, в окружении вооруженных людей, облаченных в бронежилеты, человек в наручниках довольно профессионально делал искусственное дыхание маленькой девочке.

Катька жила.

Когда девочку уносили, врач спросил у Женьки:

– Мамаша, вы едете? И что у вас с лицом?

– Да, да, еду. Конечно… Подождите.

– Мамаша не едет, – поправил Белкин.

– Пустите, пустите! Я поеду с вами.

– Успокойся! Хочешь снова куда-нибудь вляпаться?! Нет уж, с Катькой порядок, будем звонить в больницу каждые полчаса, если захочешь.

– Вы долго будете спорить?

– Езжайте, езжайте, – махнул рукой Вовчик. ~ Мамаша остается.

В отдел, куда вернулись через час, один из местных оперов притащил настоящий арбуз. Большой, с ярко-зеленой коркой, сочный.

– Черный один подарил. Я ему справку сделал, что паспорт свистнули. Где в декабре в Питере можно достать арбуз?

Они сидели в кабинете отделенческого зама, выдвинув к центру стол, ели арбуз, пили водку и беспрерывно рассказывали друг другу какие-то небылицы из собственной жизни, искренне, во все горло, смеялись и прикалывались сами над собой. Женька многого не понимала из их милицейских шуточек, никак не могла взять в толк, над чем они так заразительно гогочут и по какому поводу они устроили эти посиделки, да еще оставив ее с собой. Но неожиданно она поймала себя на том, что впервые за последний месяц искренне смеется.