Жемчужина императора - читать онлайн книгу. Автор: Жюльетта Бенцони cтр.№ 50

– Оставьте, Сиприен! Я все сделаю сама. Месье Видаль-Пеликорн, вы можете начать рассказывать.

Приступив к своему повествованию, археолог поочередно переводил взгляд с одной на другую, невольно сравнивая этих столь разных женщин, принадлежавших тем не менее к одному миру, который казался безнадежно устаревшим в эту безумную эпоху. Амелия де Соммьер в свои семьдесят пять была все еще очень красивой высокой старой дамой, – собственно говоря, не такой уж и старой! Она по-прежнему походила на Сару Бернар и носила свои рыжие с сединой волосы уложенными все в тот же пышный валик, и на ее тонком лице по-прежнему молодо блестели ее зеленые, словно молодая листва, живые глаза. Она хранила упрямую верность милым сердцу королевы Александры Английской платьям покроя «принцесс», подчеркивавшим талию, которая оставалась тонкой, несмотря на шампанское, которое маркиза пила ежедневно вместо пятичасового чая.

Что касается Мари-Анжелины, она в свои «за сорок» была типичной старой девой английского толка в теннисных туфлях и колониальном шлеме, который она, отправляясь на юг Франции, украшала вуалеткой. Вытянутая в длину фигура, острый нос, блестящие голубые глаза за стеклами очков и кудрявые волосы, придававшие ей сходство с желтой овечкой. Умная, образованная, хорошая художница, Мари-Анжелина говорила на нескольких языках и разбиралась в древностях не хуже Альдо. Наконец, она с завидной регулярностью занималась шведской гимнастикой и ходила к шестичасовой мессе в церковь Святого Августина: эта месса была для нее бесценным источником всевозможных сведений.

После того как Адальбер закончил свой рассказ, компаньонка маркизы задала лишь один вопрос:

– Не понимаю, в конце концов, неужели никак нельзя выяснить, куда подевался этот журналист, с которым вы были вместе? Его главный редактор должен хоть что-то о нем знать!

– Ровно ничего не знает. Но, похоже, у них так заведено: когда до Уолкера доходит какая-нибудь информация, которая представляется ему интересной, он надевает свою каскетку и исчезает на столько дней, сколько ему надо, никому не сообщая, куда идет, но возвращается с сенсационным репортажем. Надо ждать.

– Ждать, ждать! – перебила его маркиза. – Это очень мило, но я терпением не отличаюсь, и мне хотелось бы снова увидеть моего племянника, перед тем как умереть!

– Мы, слава богу, ещё не умираем! – поспешно крестясь, воскликнула Мари-Анжелина. – Но почему бы нам не обратиться к нашему старому другу, комиссару Ланжевену?

– Он давным-давно в отставке!

– Что никогда не мешало ему быть в курсе наиболее важных дел. Именно такое дело сейчас у нас, и господину Ланжевену известно, какие узы связывают нас с князем Морозини...

Госпожа де Соммьер встала и быстро прошлась по оранжерее из цветного стекла, где размещалась ее коллекция растений. От этого движения зазвенели и зашуршали многочисленные – и драгоценные! – ожерелья, с которыми она никогда не расставалась.

– Вы правы. Мне надо было подумать об этом раньше. Отличная идея, План-Крепен! Идите, звоните ему.

Мари-Анжелина направилась в каморку привратника. Это было единственное место во всем особняке, где госпожа де Соммьер позволила установить аппарат, который считала несовместимым со своей особой. Рожденная во времена хороших манер, она так и не смогла примириться с мыслью, что ее могут вызывать звонком, словно какую-нибудь служанку. Адальбер тем временем откланялся, снабженный заверениями в том, что, если только выяснится что-то новое, его немедленно известят...

Он вернулся домой пешком. От улицы Альфреда де Виньи, где жила маркиза, до улицы Жуффруа было совсем недалеко, достаточно пройти через парк Монсо, а в такое прохладное, чудесное солнечное утро Адальберу хотелось прогуляться. Уже не зная, где искать друга, он днями и ночами сидел взаперти у себя дома, не отходил от телефона, дымил, словно фабричная труба, и с кресла поднимался лишь для того, чтобы умыться, поесть, – без всякого аппетита! – и очень поздно лечь в постель, которая казалась ему таким же уютным пристанищем, как раскаленные угли, на которых поджаривали святого Лаврентия. Но сейчас цветущие рододендроны и молодые листочки на деревьях подействовали на него благотворно. Он даже посидел немного на скамейке, глядя на плавающих лебедей. Вот тогда-то ему в голову пришла одна мысль. Настолько простая, что он назвал себя дураком: давно мог додуматься! Разве не рассказывал ему Альдо о своих странных отношениях с дочерью Распутина? А ведь она была одной из тех марионеток, которыми управлял таинственный Наполеон VI. Морозини, с его устаревшими рыцарскими представлениями о жизни, отказался выдать Марию полиции, поскольку, по словам Уолкера, ее следовало скорее жалеть, чем порицать, и потому что у нее были дети; но, когда речь идет о поисках пропавшего человека, излишняя деликатность становится неуместной. Была только одна загвоздка, притом немалая: Адальбер понятия не имел о том, где живет Мария. Все, что он о ней знал, – она где-то танцует, вот только где? Альдо упоминал какое-то название, но, должно быть, Адальбер в эту минуту думал о чем-то другом и названия заведения не запомнил. На мгновение он побаловал себя мыслью о том, не вернуться ли ему на улицу Альфреда де Виньи, чтобы узнать, удалось ли госпоже де Соммьер связаться с бывшим полицейским, но он не решился лишний раз тревожить ее в день приезда, когда еще и вещи не разобраны. Если до вечера ему самому так ничего и не удастся выяснить, всегда можно позвонить туда и передоверить это дело Мари-Анжелине.

Вернувшись домой, археолог позвал Теобальда, который чистил овощи для супа.

– Скажи, тебе известны парижские мюзик-холлы?

– Ну... да. Вам, я думаю, тоже?

– Нет уж, в этом я никогда толком не разбирался. Назови, какие ты помнишь, сейчас посмотрим!

Теобальд в поисках вдохновения возвел глаза к потолку и начал перечислять:

– ...«Казино де Пари»... «Олимпия»... «Батаклан»... «Фоли-Бержер»... «Мулен-Руж»... и еще...

– Постой! Там было слово «Фоли», только не «Бержер»...

– Ага, дело оказалось труднее, чем я думал. Я-то назвал вам, как мне кажется, весь первый ряд. После этого идет мелочь, которую я знаю еще хуже... Может быть, вам посмотреть в телефонном справочнике? Там ведь должен быть телефон? Если посмотреть на «Фоли»...

– Отличная мысль! Как хорошо, что у меня есть ты! Сам я, кажется, начал ржаветь.

– Это мимолетное впечатление, месье!

Минутой позже Адальбер нашел то, что искал: «Фоли-Рошешуар», и решил отправиться в варьете тем же вечером.

Театр «Фоли-Рошешуар», расположенный на улице с тем же именем, которая за время своего существования успела повидать полтора десятка вновь открывавшихся кабаре, если и уступал роскошным заведениям, перечисленным Теобальдом, тем не менее предлагал вполне приличные зрелища за достаточно умеренную плату. Впрочем, и туда нередко забредали элегантные повесы при деньгах, особенно с тех пор, как афиши стало украшать имя Марии Распутиной. Красовалось оно на афише и сегодня вечером, так что завсегдатаи обратили не больше внимания на смокинг Адальбера, чем на смокинги прочих гостей.