Отказать королю - читать онлайн книгу. Автор: Кейт Эмерсон cтр.№ 25

Через некоторое время король, королева и принцесса удалились в покои, где могли продолжить свою беседу в более приватной обстановке, а все, кто остался, оказались предоставлены сами себе. Я как раз рассматривала гобелен искусной работы в парадных покоях, отведенных для принцессы Марии, когда меня вызвали в комнату, где находились их величества.

Король с королевой сидели в огромных креслах у стола, разделявшего их, а принцесса примостилась у ног матери на подушке. Здесь же находилось еще не менее дюжины придворных и слуг, но все они держались у самых стен, не на виду.

— Так ты — та самая девочка, о которой говорил Даггет? — спросил меня король, когда я выпрямилась после очередного поклона.

Этот простой вопрос застал меня врасплох. Мне захотелось со всей горячностью опровергнуть любую связь между сэром Лайонелом и мной, но не стоило отрицать очевидное.

— Сэр Лайонел Даггет — мой опекун, ваше величество, — уточнила я. Леди Кэтрин как-то сказала мне, что Генрих предпочитает, чтобы его величали именно так, а не «ваше высочество» или «ваша светлость» [56] .

— Он уже нашел тебе мужа?

— Если и так, милорд, то мне он об этом не сказал, — я почувствовала, что слова мои прозвучали довольно непочтительно, но, к моему облегчению, король лишь улыбнулся.

— Мне бы не хотелось, чтобы мисс Лодж оставила мою службу, отец, — вмешалась принцесса Мария. — Она рассказывает удивительные истории и развлекает нас лучше любого барда.

Королева Екатерина нахмурилась:

— Надеюсь, это поучительные и возвышающие душу истории?

Поскольку король с королевой сидели так, что не могли видеть лица своей дочери, повернувшейся ко мне, они не заметили озорную искорку, блеснувшую в ее глазах.

— О да, madre [57] . Тэмсин родом из Гластонбери, и она знает все о священных реликвиях, хранящихся в этом достославном аббатстве.

Я промолчала, ибо сомневалась, что королева одобрит некоторые из тех старинных романов, которые я пересказывала ее дочери. Отец мой прочел много книг и никогда не видел причин, чтобы сокращать или изменять их содержание, если считал нужным своими словами передать мне любую из них, а у меня была прекрасная память. И я, не задумываясь, легко воспроизводила перед своими слушательницами то, что услышала много лет назад. Видимо, не стоило мне быть такой опрометчивой, раз королева настолько строго относилась к воспитанию дочери.

Теперь я поняла, что нужно было поостеречься и не пересказывать, например, «Худородного сквайра» [58] , где королевская дочь влюбляется в обыкновенного рыцаря. Екатерина точно не одобрила бы эту историю… Или «Уильяма, принца Палермо» [59] , где главной злодейкой выступает испанская королева — она превращает героя в волка при помощи магии.

— Что ж, когда-нибудь мы захотим их послушать, — воскликнул король, а затем мановением руки отпустил меня.

Я тотчас удалилась из королевского покоя — надо ли говорить, что голова моя кружилась и перед глазами все было как в тумане. Я собиралась сразу же уйти в палатку, которую разбили в саду для размещения фрейлин принцессы, ибо усадьба Лэнгли имела лишь один небольшой господский дом, в котором не удалось устроить на ночлег всех, кто сопровождал короля и королеву в их путешествии.

Из толпы перед дверями в королевские покои, которая состояла из придворных и местных жителей, жаждавших вручить свои прошения королю, мне навстречу выступил человек. Прошло больше года с того дня, когда я последний раз видела сэра Лайонела Даггета, но я узнала его без труда. Я замерла на месте и уставилась на него, а мои руки и ноги сковал беспричинный ужас.

Мой опекун удостоил меня лишь небрежным приветственным кивком:

— Мисс Томасина, приветствую вас! Надеюсь, у вас все хорошо.

Я ответила ему столь же неглубоким реверансом и лишь бросила в ответ:

— Сэр Лайонел, — голос мой осекся на его ненавистном имени. — У меня все в порядке, как вы изволите видеть.

Он улыбнулся, но лишь одними губами, глаза оставались холодными и недобрыми.

— На одну минуту, Томасина, — быстро сказал он.

Он не дал мне возможности отказаться, крепко и больно схватив за руку. Анна Рид наблюдала за нами с другого конца парадного зала с обеспокоенным выражением лица. Я улыбнулась ей, дабы показать, что не нуждаюсь в помощи, но обрадовалась, что останутся свидетели того, как я покидала дом в компании моего опекуна, и он об этом знает.

Я не представляла, чего можно было от него ожидать. Вряд ли сэр Лайонел попытался бы покуситься на мою честь, но мне делалось все более и более не по себе по мере того, как мы с ним удалялись из-под защиты толпы. Он не умерил шаг, пока мы не достигли тихого уголка двора, где он резко толкнул меня к стене, а сам встал передо мною так, что своей крупной фигурой полностью закрыл меня от глаз проходящих.

— Ты расцвела за последние месяцы, Томасина, — проговорил он своим хриплым, скрежещущим голосом. Как и раньше, от одного только звука этого голоса меня передернуло от ненависти. — Что ж, ты сумела оправдать выданные тебе авансы и сейчас по красоте почти сравнялась со своей мачехой.

При дворе принцессы я научилась соблюдать приличия и вести светскую беседу, а потому недрогнувшим голосом произнесла в ответ:

— Вы льстите мне, сэр Лайонел.

Комплимент его был столь же неискренним, как и тот, что он сделал в первую нашу встречу, и в его глазах было то же задумчивое выражение, словно он что-то подсчитывал в уме.

— Кстати, король также это заметил, — продолжил он свою мысль. — И я очень рад своему приобретению.

Я не сразу поняла, что он имеет в виду приобретение им права опекунства надо мною. Руки мои, спрятанные в складках пышной юбки, тотчас сжались в кулаки. Что толку говорить ему, что я — не его собственность. Во всех смыслах я была лишь игрушкой в его руках.