Лазурный берег - читать онлайн книгу. Автор: Олег Дудинцев, Андрей Кивинов cтр.№ 12

И без картинок. Вот в китайских ресторанах удобно — там рядом с названиями и ценами публикуются картинки. И все ясно. Ну не все, но многое. А тут вообще ничего не ясно. Выкаблучиваются вечно эти французы.

— Э, гарсон! Бонжур! — кликнул он официанта. — А по-русски нет, что ли?

Официант что-то вякнул по-своему.

— Ну тогда наудачу! — И Егоров ткнул пальцем в первую попавшуюся строчку. — И этого… Пива. Бир!

Про пиво официант понял.

С другой стороны кафе в это время, под другой электрической пальмой, заканчивал свое интервью с актером Беловым известный телеведущий Сергей Шалашов.

— И последний, Олег Иванович, вопрос, — ворковал Шалашов. — Всем известно, что прототипом вашего героя является продюсер фильма небезызвестный Михаил Троицкий… Человек, владеющий яхтой стоимостью четыре миллиона долларов.

— Предвижу, Сергей, ваш вопрос. Мне уже приходилось на него отвечать. Играю ли я реального Троицкого?

— Инвестируете в его образ свое обаяние, так скажем…

— Но я актер и создал тот образ, который задали мне режиссер и сценарист. А каков Троицкий в реальности — не мне судить.

— И, конечно, вы не даете оценку поступкам своего героя?..

— И, конечно, не даю!.. Повторяю: я актер! Оценку пусть дает зритель.

— А помните случай с Де Ниро, которому здесь, на Каннском пляже, досталось от полицейских за то, что он сыграл мафиози? — спросил, разумеется, Шалашов.

— Конечно, помню, Сергей! Но ведь это было так давно! С тех пор полицейские стали куда более цивилизованными! Во всяком случае, мне бы хотелось так думать.

— А с Троицким вы встречались? Может быть, знаете его мнение о фильме?

— Я с ним даже не знаком. И мнения его не знаю. Но думаю, оно положительное, раз он выпустил фильм. Режиссер говорил, что замечаний не было.

— Спасибо, Олег Иванович! Желаем вам и вашему фильму успеха.

В это время их и заметил Егоров, возвращавшийся из туалета, где долго не мог найти кнопку подачи воды в умывальнике. Прислушался к разговору. Оператор выключил камеру. Белов, очевидно, торопился и быстро ушел.

— Вы ведь диктор? С телевидения? Я узнал, — подошел Егоров к Шалашову, протягивая ему широкую ладонь.

— Я Сергей Шалашов. У меня программа «Тихий дом», — ведущий, повременив секунду, ответил на рукопожатие.

— Точно! — радостно согласился Егоров. — А я из милиции! Подполковник Егоров. Из Петербурга. Ваш земляк.

— У вас ко мне какие-то претензии? Невский не там перешел? — съязвил Шалашов.

— Не знаю… — растерялся Егоров. — Я вот хотел спросить — я заказал что-то, а языка не знаю… ткнул что-то пальцем. Переведите, что это?

Егоров взял со столика Шалашова меню, нашел там свою строчку.

— Боюсь, вы заказали икру морского ежа, — глянул в меню образованный телеведущий.

— И как это — вкусно?..

— М-м-м… сильно на любителя. Скажу по секрету, иногда это блюдо называют «калом морского ежа».

Егоров икнул. Потом подумал, что можно и не есть, зато будет что рассказать.

— Ну и ладно. Я здесь, вообще, по делу, но очень хочу на фестиваль. Это моя мечта. Может, поможете?

— Сожалею, но лишен такой возможности, — холодно ответил Шалашов. Ему вспомнилась реплика из популярного фильма для простонародья: «Хитры вы, легавые, с подходцами вашими…»

— А может, тогда подскажете, где билет достать?

— Если только у спекулянтов. Они там у Дворца крутятся.

— И на том спасибо. Это вам сувенир!

Егоров протянул Шалашову матрешку. Тот очень удивился. Матрешку ему дарили впервые в жизни. Пожалуй, можно передарить ее какому-нибудь западному кинематографисту.

Мотор оказался тяжелее, чем можно было предположить. Пока из номера на улицу выперли — выдохлись. А еще через полнабережной тащить…

Весит жуть как много, будто там внутри не ремни и детали, а какой-нибудь тяжелый металл. Уран, например. Не занимается ли Пастухов особо дерзкой международной контрабандой? Везет в моторе уран, а то еще чего похлеще, к нему там подлетает вертолет посреди океана… Забирает товар, оставляет деньги. Там ведь, в бескрайних водах, пусто, никого нет, делай что хочешь…

— Для чего тебе это? — поинтересовался Рогов. — Ты ж на веслах рекорд ставишь.

— На случай критической ситуации. А то в прошлый раз возле Азор попал в болтанку, думал не выгребу, мать-перемать. Всю жизнь свою вспомнил, попрощался со всеми… Хорошо, рыбаки вовремя подошли.

— Так ведь ты тогда можешь и на моторе? Кто ж тебя в океане проверит?

Рогову не хотелось подозревать хорошего мужика Пастухова, но как-то все не складывалось.

— Ага, разбежался, — усмехнулся Пастухов. — Его на старте опломбируют, иначе рекорд не засчитают. И тогда мне шиш какой спонсор еще денег даст, мать-перемать. Если выяснится, что я мухлюю…

— Слушай, Тимофей, а ты там в море от одиночества не воешь? — спросил Плахов.

Не мог он себе этого представить. Месяцами не видеть никого, кроме рыб, да и с теми не поговоришь толком, их только сожрать можно. Миллионы тонн воды вокруг, ни в одну сторону ничего кроме воды. И крошечный человек посередине. Оно, конечно, сила духа, борьба со стихией, все дела, но ведь скучно.

— Я от этого на берегу вою.

— Так ты что, сирота?

— Почему? Семья, дети… Два сына, две дочки. Родители мои с нами живут. Сеструха из Тамбова с хахалем часто наезжает — они на Черкизовском рынке торгуют. Племянница каникулы у нас проводит. Две собаки — спаниель и такая… беспородистая. Кошка — перс шоколадный. Попугайчики. Черепаха, опять же. Недавно дочке хомячка купили… Еще кто-то вроде… Всех не упомнишь… Кто же…

Плахов с Роговым понимающе переглянулись. Вспомнили, как Жора Любимов ночевал на работе, потому что к жене на три дня нагрянула свояченица, а он ее голоса выносить не мог. Но то — одна-единственная несчастная свояченица…

— А работал где?

— В управлении культуры. Ведущим специалистом. — Вспомнил… Улитки! — Хлопнул себя по лбу Пастухов.

— Рекомендуешь? — спросит Василий.

Он решил, что Тимофей советует им поесть улиток, «мулей» так называемых, которых можно найти почти в любом кафе. Черная кастрюлька улиток, а к ним тарелка картошки-фри. Их все едят — потому, наверное, что это самое дешевое блюдо. Но выглядит уж больно неприятно…

— Пять штук, — пояснил Тимофей. — Было шесть, одна сдохла. В банке трехлитровой живут. На кухне. Бананами кормим, салатом…

— Р-раз!.. Р-раз!..

Егоров делал физзарядку. Настроение у него было отличное. Что с того, что пришлось вчера немножко сблевнуть после икры морского ежа?.. Зато есть что рассказать. А сколько впереди еще всего интересного!.. Устрицы, например. Билет на фестиваль непременно нужно достать. Троицкого взять. И ничего что в счет отпуска! В отпуск бы он на свои кровные досюда не долетел. Да, может, еще и пошутил генерал. Или забудет.