Поезд для Анны Карениной - читать онлайн книгу. Автор: Нина Васина cтр.№ 30

— Жена председателя специальной финансовой комиссии, расследующей злоупотребления в использовании средств на нужды военного строительства, застрелилась из оружия мужа у себя дома. Почему в первый раз обратили внимание?

— Эта женщина, первая, декабрь девяносто седьмого. Муж написал заявление, что у нее был любовник, а потом отозвал.

— Данные на мужа есть в рапорте?

— Никак нет, — Карпелов все еще не поднимал глаз, — он заместитель…

— А вторая? — перебили его.

— Февраль девяносто восьмого. Тут уж опрос свидетелей был, они описали молодого офицера. Муж сказал дела не заводить, сам разберется. Она убила себя в присутствии сестры, с которой перед этим подралась. Это видела домработница. Мне приказано было имя мужа в деле не упоминать. Расследование замяли.

Один из офицеров что-то сказал на ухо начальнику управления.

— Да, — сказал начальник, вздохнув, — жена генерала Горшкова…

Карпелов так вытаращил глаза, что начальник поморщился и махнул рукой.

— Застрелила своего мужа ночью на даче. Такие вот дела. Я, собственно, хотел узнать, есть ли у вас что-нибудь еще по делу этого, — он взял фотографию и отбросил ее, вздохнув, — этого офицера, чего нет в рапорте?

У Карпелова на этот счет было множество самых невероятных предположений, но он вовремя наткнулся на взгляд своего начальника.

Они уходили из управления вместе. Полковник был мрачен, как всегда, но почему-то необычайно разговорчив.

— Так что, — они уже стояли у дверей его кабинета, а начальник все еще говорил, — уясни это как следует, ты мужик башковитый, напиши, если придумаешь чего.

Карпелов уяснил следующее. Жена председателя финансовой комиссии застрелилась из оружия мужа. Пистолет был им куплен и зарегистрирован. Генерал был убит из своего оружия. Не личного, а подаренного министром внутренних дел. Внимание Карпелова было обращено на то, что в свое время министр этого оружия надарил несметное количество, и все — ПСМ. «Мозгуешь?» — спросил почему-то при этом полковник. Женщина, убившая себя, почти все время, пока оттягивалась с молодым офицером, была под наблюдением нанятой мужем слежки. Дальше — совсем непонятное. Слежка эта — три здоровенных мужика с отличным послужным списком найдены убитыми и почти сожженными недалеко от дачи застреленного генерала. А офицер на фотографии — любимчик генерала. Карпелов так возбудился, что позволил себе несколько вопросов. Он получил на них ответы и узнал, что жена генерала сначала взяла всю вину на себя, пока не нашли протертый пистолет в траве у дома и подожженные трупы неподалеку на поляне. Потом она говорила совсем другое и только при адвокате. По поводу самоубийства можно будет получить любые материалы от коллег Черемушкинского округа, а вот с генералом… «сам понимаешь!»

Карпелов понимал.

— Разрешите обратиться? — Он стоял в открытых дверях и все никак не мог решиться. Полковник молча кивнул на стул. — Я по поводу парнишки этого. Пеликана. — Карпелов медленно прикрыл за собой дверь, но садиться не стал, остался стоять. — Нет у меня подтверждения вашей версии. О дискредитации. Побаловался он немного, знаете, какая сейчас молодежь? Хотят сразу и все. Денег, признания.

— Знаю ли я, какая сейчас молодежь? — удивился полковник. — Это ты меня спрашиваешь? Пятнадцатилетние пацаны собственную бабку убивают за пятьдесят рублей, насилуют и умирают от передозировок, а ты меня спрашиваешь!

— Есть и те, которые через десять лет будут нашим государством управлять. Строить и детей растить. Просьба у меня. Считайте, личного характера. Я подведу его под неумышленное хулиганство. Ему дадут условно по молодости. Опять же, нам помог, пострадал при попытке задержать снайпера.

— Ну знаешь!.. — Полковник встал, подошел к окну и повернулся к Карпелову спиной. Карпелов поднял глаза, ему стало легче выговорить, что он хотел:

— Сегодня по радио услышал. Оказывается, у нас в тюрьмах сидят те, кто не смог себя защитить. Вот такая в обществе реакция на искоренение преступности. Пеликан не будет сидеть, я для этого все сделаю. Он не преступник, он просто дурак. Мало я посадил плохих мальчиков? Я не буду за счет таких вот дураков процент рас-крываемости нарабатывать. Разрешите идти? Я должен еще раз внимательно все продумать и написать вам подробно соображения по поводу этих самоубийств.

Полковник повернулся и удивленно смотрел на Карпелова почти пять минут. Карпелов честно опустил глаза и молчал.

— Свободен. Работай.

— Есть работать.

— Как ты меня нашла? — спросила Ева, задохнувшись в желтых волосах. Волосы пахли улицей и теплым ветром с горьким привкусом вчерашних духов. Далила стояла, опустив руки, пока Ева обнимала ее и трясла.

— Это было трудно. Я сама себе противна.

— Мама забрала меня с моря, — заявил Кеша, глядя на них, — она сказала, что тебя нельзя бросать в беде, а бабушка говорит, что дети — это счастье, а никакая не беда. Ну? Где у тебя беда?

Заплакали близнецы. Не очень громко, словно пробуя, как это получается. Ева нашла глазами корзину на полу.

— Я тебя ненавижу, — сказала Далила, развела руки Евы и подошла к корзине, — ты все время меня вынуждаешь делать что-то ненормальное. Что ты стоишь? Возьми девочку, распеленай. Почему ты в его квартире? — спросила она чуть погодя, когда они стояли рядом у стола и смотрели на раскрытых детей.

— У него квартира трехкомнатная, а у меня — двух. Боря Комлев живет пока в моей квартире.

— А зачем тебе трехкомнатная квартира?

— Я тебя ждала, — соврала Ева.

Она не ждала Далилу, когда узнала, что та уехала на юг к сыну. Она сцепила зубы и одна забрала близнецов из роддома. Она стояла и стояла в дождь у такси, прижимая к себе два свертка и изображая грустную радистку Кэт, пока шофер не выбежал к ней и двое проходящих мимо мужчин не бросились открывать дверцу. Один ей запомнился хорошо: испуганный, с залитыми дождем стеклами очков, он все интересовался, где же муж. Ева сказала, что муж несет остальных четверых.

— Чего делать будем? — тихо поинтересовалась Далила.

Мальчик и девочка перед ними на столе повернули друг к дружке головы и застыли, вытаращив глаза.

— Они такие уродливые, — Ева завороженно смотрела на близнецов, — такие беспомощные, неужели они выживут?

— И не надейся, выживут.

— Я их боюсь. — Ева провела осторожно пальцем по щеке девочки. Маленькая Ева ловко и сильно ухватила палец, судорожно зажав его крошечной ручкой.

— Ты провоцируешь меня на разговор, а я не хочу с тобой говорить, — тихо сказала Далила. — Я не хочу тебе напоминать, что я тебя предупреждала, что это — не игрушки, и так далее, и так далее… Я не желаю выслушивать твои жалобы.

— Это ты жалуешься, а не я! Я честно говорю, что не справлюсь без тебя. Я вынослива, я могу долго не спать, я все выдержу, но я их боюсь! Я боюсь их брать на руки!