Взрыв на макаронной фабрике - читать онлайн книгу. Автор: Фаина Раевская cтр.№ 11

– Хорошая машина, – одобрительно кивнул Рассел, прислушиваясь к работе мотора. – Американская!

Я в некотором роде патриот своей страны, поэтому, немного обидевшись за отечественное машиностроение, заявила:

– Ничего, нормальная. Наши тоже научились делать. «Жигули», например. Или «Москвич»…

Сказав это, я густо покраснела и вспомнила, что в моей предыдущей машине, «девятке», все время что-то отваливалось, стучало и бренчало. Однако Расселу об этом знать было не– обязательно.

Всю дорогу я думала только о том, как бы расспросить Доуэрти о том, что он узнал в музее и о чем они беседовали с Вовкой. Ничего не придумав, я мысленно махнула рукой и решила, что в ресторане незаметно переведу беседу на убийство женщины и попытаюсь что-нибудь выяснить.

Ресторан, в который мы приехали, считался в городе чем-то вроде клуба бандитов. Однако основная масса братков приезжала сюда лишь под вечер, поэтому сейчас в полупустом зале сидели лишь несколько человек, полностью занятых поглощением бизнес-ланча. Моего песика метрдотель встретил как родного, чем вызвал немалое удивление как у меня, так и у американца. Кажется, только теперь он поверил, что в нашей стране на самом деле демократия. Нас усадили за столик возле фонтана, в котором плавали несколько рыбешек. Рыбки Рудольфу понравились. Он уселся на ограждение и принялся внимательно наблюдать за траекторией их движения.

Неподалеку от нас сидели два «бизнесмена» – читай: бандита – и о чем-то оживленно переговаривались. К сожалению, шум льющейся воды не давал расслышать их слова. Но судя по жестам, мирное застолье грозило в скором времени перейти в рукопашную: воздух в радиусе восьми метров был буквально пропитан ненавистью и злобой. Это обстоятельство, видимо, беспокоило Рассела. Он то и дело бросал в сторону спорящих настороженные взгляды.

Улыбающийся официант принял у нас заказ и удалился. Американец напряженно улыбался, а я решила, что настал подходящий момент, чтобы провести дознание.

– Да-а, – вздохнула я с притворным сожалением, – демократия демократией, а люди гибнут. И преступность растет… Вот взять, к примеру, вчерашнее убийство… Ты ведь знаешь, что женщина умерла?

Доуэрти кивнул.

– Можно подумать, – продолжала я развивать мысль, – что кусок хлеба не поделили! А то ведь какие-то бриллианты! Разве стоят они того, чтобы брать грех на душу? А ты, кстати, в музее чего-нибудь разузнал? Ты не подумай ничего такого… Просто чисто женское любопытство!

Рассел снова кивнул и, тщательно подбирая слова, ответил:

– Служащие музея приходить на работа со служебный вход. Поэтому они ничего не видеть. А проситель в это время еще нет. Мы с тобой быть первый проситель.

Я недоуменно уставилась на янки:

– Кто-кто? Проситель? А чего там, в музее, выпросить-то можно? Разве только каменный топор, да и тот не настоящий. Ты, вероятно, имеешь в виду посетителей?

– Да, да, посетитель! – обрадовался Рассел. – Я еще очень плохо знать русский слова.

– Ты не отвлекайся, – посоветовала я. – Давай дальше рассказывай.

– А больше все!

– Что «все»? Слова русские забыл? Так ты на английском можешь лопотать. Я пойму, не волнуйся! – успокоила я американца.

– Нет. Слова я помнить. Только дальше – служебный информация! Я не иметь право ее раз-гла-голь-ство-вать.

Доуэрти по слогам выговорил трудное слово и теперь был очень доволен собой. Я так подозреваю, что этому слову его научил Вовка Ульянов. И вообще дорогой родственник, видимо, проинструктировал Рассела насчет меня. Мне это активно не нравилось.

– Э-э, понимаете ли, дорогой товарищ из Америки, я не знаю, как там у вас за океаном, а у нас в стране официальные лица, ну, типа Вовки, так и норовят влезть в частное расследование. Они всячески пытаются утаить информацию, вставить палки в колеса и вообще осложнить нам, частным сыщикам, и без того нелегкую жизнь. В то время как мы обязаны делиться с органами полученной информацией… – Я перевела дух и посмотрела на Доу-эрти.

Он несколько секунд поморгал, а потом задал идиотский вопрос:

– Женька, а зачем нужны палка в колесах?

– Какая палка? – не поняла я.

– Ты говорить, что Вовка вставил тебе в колеса палка. Это опасно? Может, обратно на такси едем?

– А-а! Да нет, это такое выражение. Фразеологизм. Это значит, что кто-то пытается помешать работе, лезет не в свое дело.

Рассел задумался. Кажется, в его американской голове не укладывалось, как это старший следователь прокуратуры может лезть не в свое дело, особенно если оно касается убийства. Он уже хотел прояснить и этот вопрос, но я его перебила:

– Ты даже не представляешь, Рас, как тяжко живется нам, частным детективам, в соседстве с такими экземплярами, как Ульянов!

Доуэрти сочувственно засопел, но все же осторожно поинтересовался:

– А ты, Женька, частный детектив?

Я гордо кивнула.

– У нас в Америка частный детектив тоже ссорятся с полиция, – вздохнул Рассел. – А у тебя есть лицензия на сыскную деятельность?

– Конечно, – храбро соврала я. – Только дома. Я тебе ее потом покажу. Так что, дорогой коллега, можешь делиться со мной всей полученной информацией. Тем более что Вовка мне рассказал о настоящей цели твоего визита к нам в город. Тебя ведь интересуют контрабандные алмазы? В частности, один большой, распиленный на маленькие. «5 лет «Алроса» называется. Я права?

Доуэрти несколько мгновений молчал, уставившись на меня внимательным, изучающим взглядом, а потом, видимо, что-то решив для себя, заговорил…

В Нью-Йорке стояла невероятная для мая месяца жара. Шеф детективного отдела 52-го полицейского участка бессильно ругался на ремонтную службу, которую он вызвал еще утром, – ни один кондиционер во всем здании участка не функционировал. Сорвав зло на службе обеспечения, он вызвал к себе в кабинет Рассела Доуэрти. Спустя несколько минут тот явился в рубахе с короткими рукавами, насквозь пропитавшейся потом.

– Ну, что скажешь? – Шеф уставился на Доуэрти немигающим взглядом. – Как там наш бриллиантовый мальчик? Уже дает показания?

Рассел замялся, а потом негромко ответил:

– Он умер.

Какое-то время шеф молчал, а потом разразился грязной бранью, из которой можно было понять только предлоги. Наконец он успокоился и коротко приказал:

– Докладывай…

– Так ведь и докладывать-то нечего. – Рассел пожал плечами. – Убили его, и все…

– И все, – эхом откликнулся начальник. – Так просто – взяли и убили у нас! В участке! В камере! Может, ты все-таки объяснишь мне, что происходит? Почему все свидетели, все задержанные умирают, только начав давать показания?

– Русская мафия, – пожал плечами Рассел. – У нее руки длинные, вас предупреждали…