Человек наизнанку - читать онлайн книгу. Автор: Фред Варгас cтр.№ 69

— Вот черт! Оказывается, это не волк!

— Только череп волка. А лапы, следы которых мы видели, лежат, наверное, в багажнике его мотоцикла.

Аджюдан долго с любопытством рассматривал череп, осветив его фонарем.

— Это полярный волк, — объяснил Адамберг. — Он подготовился заранее.

— Да, все ясно, — кивнул Фромантен. — Дело в том, что полярные волки самые крупные из всех, намного крупнее остальных волков.

Адамберг оторопело взглянул на него.

— Понимаете, комиссар, я люблю животных, — смущенно объяснил Фромантен. — Читаю, записываю…

Он направил фонарь на правую руку Адамберга.

— Рана кровоточит, — встревожился он.

— Да, она открылась, когда этот тип набросился на меня, — сказал Адамберг.

— Интересно, почему он выдал себя?

— Сегодня вечером я на него смотрел.

— Ну и что?

— Я несколько раз посмотрел на него и узнал некоторые черты Джона Падуэлла. А Стюарт знал, что я интересуюсь его отцом, и тут же сообразил, что я все понял.

Адамберг проводил взглядом Лоуренса, которого вели под руки два жандарма. Третий принес рубашку и ремни от кобуры Адамберга и брюки Солимана.

— Вы с ним общались сегодня вечером? — хмуро спросил Фромантен, шагая следом за жандармами.

— Он всегда был рядом, не только сегодня вечером, — сказал Адамберг и пошел за ним. — Сначала он пустил слух о человеке с волком, потом пустил за ним вдогонку трех человек, чтобы поддержать этот слух. Он знал о каждом нашем шаге. Не мы его преследовали, а он направлял нас, куда ему хотелось.

Лоуренса отправили в Мондидье, в больницу; Фромантен довез Адамберга и Солимана до самого грузовика.

— Если канадец придет в себя, допрос завтра в пятнадцать ноль-ноль, — деловито проговорил Адамберг. — Поставьте в известность прокуратуру и как можно скорее предупредите Монвайяна из Виллар-де-Ланса, Эрмеля из Бур-ан-Бресса и Эмона из Белькура. Я сам позвоню Бревану в Пюижирон и попрошу его обыскать участок вокруг хижины Массара.

Фромантен молча кивнул. Он сделал знак своему сотруднику забрать мотоцикл Лоуренса и уехал.

— Черт возьми! — вскричал Солиман, провожая глазами полицейские машины. — А как же ногти? А волосы? А с ногтями что будем делать? — повернулся он к Адамбергу.

— Теперь с ногтями все понятно.

— Но это же были ногти Массара. И что нам теперь с ними делать? — не отставал Солиман.

— Да, это были ногти Массара, причем ногти отрезанные, — начал Адамберг и медленно зашагал по обочине дороги. — В хижине на горе Ванс Бреван не нашел ни одного ногтя в ванной комнате. И только после того, как Эрмелю пришло в голову обыскать спальню, были обнаружены фрагменты ногтей. Только их не отрезали, а отгрызли. Вот это меня и смутило, Солиман. С одной стороны, есть некто, пользующийся щипчиками, с другой — некто, грызущий ногти, причем в кровати. Это не мог быть один и тот же человек, понимаешь, Соль? Потом, когда мы разыскали его номер в гостинице и нашли там два ногтя и один волос, я решил, что мы люди везучие. Да, мы и вправду везучие. Глядя на карту, я понял, что убийства не случайны. Ногти заставили меня сомневаться в существовании Массара.

— Черт, но откуда же тогда взялись ногти? — воскликнул Солиман.

— Соль, Лоранс срезал их с мертвеца.

Солимана передернуло от отвращения.

— Он не сообразил, что Массар грызет ногти. Он даже не представлял себе, что такое бывает. Сам он такой чистоплотный, такой аккуратный. В этом и состояла первая ошибка канадца.

— А что, были и другие? — с любопытством спросил Солиман, не сводя глаз с комиссара.

— Да, и не одна. Свечи и убийства у подножия креста. С самого ли начала Лоранс знал о том, что Массар суеверен, или ему Камилла об этом рассказала позже, — это мне неизвестно. Но ему это явно понравилось, тем более что вас это тоже заинтересовало. Однако в Белькуре полицейские не дали ему разгуляться, и пришлось совершить убийство вдали от крестов и распятий. Суеверные люди так не поступают. Они упорствуют, следуя своим убеждениям, и действуют вопреки опасности, даже если риск велик. А этот просто-напросто прирезал Элуэна в поле. Что свидетельствует о том, что все эти кресты и распятия — чепуха. Как и свечи. И я вернулся к тому, с чего начал: Массар, вероятнее всего, — вовсе не Массар. Понимаешь, Соль, когда появилась гипотеза о Падуэлле, я уже был к ней готов. Я ее ждал.

— Но если бы не сходство с отцом, — с тревогой спросил Солиман, — разве ты его поймал бы? — И сам ответил: — Нет, не поймал бы никогда.

— Конечно, я бы его поймал. Только на это ушло бы больше времени.

— Каким образом?

— Я бы упорно изучал документы из досье на Серно, Деги и Элуэна и в конце концов нашел бы, что у них общего, — это женщина, Ариадна Жерман. Таким образом, я все равно вышел бы на Падуэлла. Сам он умер, но у него остался сын, который был свидетелем зверской расправы. Я бы стал его разыскивать, мне бы прислали фотографии. И я узнал бы в нем Лоранса.

— А если бы ты не проявил упорства?

— Я всегда проявляю упорство.

— А если бы ты не стал разыскивать сына?

— Я бы непременно стал его разыскивать.

— А если нет?

— А если нет, потребовалось бы еще больше времени. Кто хорошо знает волков? Лоранс. Кто первым заговорил об оборотне? Лоранс. Кто разыскивал Массара? Лоранс. Кто заявил о его исчезновении? Кто намекал на то, что Сюзанну убил именно Maccap? Лоранс. Мы все равно нашли бы его, Соль.

— А может, и нет, — упрямо пробормотал Солиман.

— Может, и нет. Но откуда ни возьмись появились волоски из шкуры волка. То их не было, и все недоумевали, то они внезапно появились. Кто был в курсе дела? Полиция и мы пятеро.

— Мне пора к Полуночнику. Надо ему все рассказать, — заявил Солиман.

— Нет, — остановил его Адамберг, схватив за руку. — Ты разбудишь Камиллу.

— А потом?

— Не знаю, как ей об этом сообщить. Подумай.

Солиман остановился как вкопанный.

— Вот черт! — прошептал он.

— Да, — согласился Адамберг.

Адамберг просидел до утра на краешке кровати, ожидая, когда проснется Камилла. Как только она оделась, он увел ее прогуляться и очень мягко, осторожно сообщил о том, что случилось. Камилла опустилась на траву, сложив ноги по-турецки, и долго сидела, вцепившись в голенища сапог и отрешенно уставившись в землю. Адамберг стоял рядом, положив руку ей на плечо, и ждал, когда пройдет первое потрясение. Он продолжал что-то тихо говорить, чтобы только не оставлять Камиллу наедине с ужасным открытием.

— Не понимаю, — чуть слышно пробормотала Камилла. — Я же ничего не видела, ни о чем не догадывалась. В нем не было ничего пугающего.