Все началось с нее - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Алешина cтр.№ 70

— Так он живет все-таки дома? — быстро спросила Лариса.

— Нет, — покачала головой Надежда. — Но я его попробую уговорить, чтобы он туда пришел.

А Лариса уже начала думать, как ей лучше поступить. Если Надя будет лично встречаться с Валерием, не худо было бы за ней проследить. И вслух спросила:

— В какое время возможна встреча?

— Да когда угодно. Хоть с утра. Зачем откладывать дело в долгий ящик? Давайте часиков в одиннадцать — он вас будет ждать.

И вдруг запричитала:

— Ох, как мне его жалко, если бы вы только знали! Пропащая его душа! Я так его ждала, так надеялась! Да, видно, не судьба мне в этой жизни… Эх, Валера, Валера, как же так! — Надя уронила голову на руки и зарыдала.

Лариса смотрела на нее и не могла понять, что ей не нравится в поведении женщины. Вроде бы простая и должна была так себя и вести, но… Что-то не складывалось в ее психологическом портрете.

— Ой, кажется, я совсем пьяная, — продолжались стенания Нади.

Лариса, которая сама после выпитого ощутила странную слабость и легкую сонливость, сочувственно спросила:

— Вам что, плохо?

— Нет-нет, — подняла голову хозяйка и замотала ею из стороны в сторону. — Вы не беспокойтесь, вы только не беспокойтесь…

— Да, у меня тоже что-то… — Лариса провела рукой по лбу, глубоко вздохнула и подняла глаза к потолку.

— Ой, что это с вами, господи! — вскричала Надя. — По-моему, вам надо прилечь!

Она засуетилась, проводила Ларису до дивана и уложила. И в этот момент гостья Надежды Николаевны почувствовала, что с ней происходит что-то неладное. Ее тело откровенно не слушалось и норовило принять горизонтальное положение. Глаза слипались, а изображение предметов расплывалось, приобретая весьма нечеткие очертания. И едва ее голова коснулась подушки, Лариса почувствовала невероятное облегчение, а сознание покинуло ее.

* * *

И уже не видела и не слышала она, как Надежда Николаевна подошла к окну и сделала кому-то знак рукой. Через минуту в квартире появился Кныш.

— Ну что, спит? — спросил он.

— Как убитая, — ответила Люська.

— Вот и прекрасно, — констатировал Кныш. — Заходите, мужики. — Последняя фраза была брошена пришедшим с ним товарищам. — Сейчас пусть полежит, а как стемнеет, сделайте все, как я сказал.

Гости уселись за стол и принялись коротать время в ожидании темноты.

Когда время подошло к одиннадцати, из Люськиного подъезда на улицу вывалилась небольшая подгулявшая компания. С ней две женщины, одна из которых просто не держалась на ногах: ее буквально волокли, подставив плечи, ее друзья по веселой пирушке и успокаивали:

— Не беспокойся, сейчас придем домой. Потерпи.

— Куда прешь, не видишь, что ли, человеку плохо? — шуганул один из гуляк припозднившуюся старушку, которая попалась на пути компании перед крыльцом.

Женщины и еще двое из сопровождавших мужчин сели в машину. Кныш и Люська на правах провожатых, честно выполнивших свой долг, снова направились в дом из светло-серого кирпича…

Когда Лариса проснулась, то ничего не поняла. Она лежала на заднем сиденье какой-то машины. В салоне горел свет. На улице было уже темно. А впереди сидели, спокойно беседуя между собой, какие-то мужчины.

Голос одного из них Ларисе показался знакомым: где-то она его уже слышала. Но она еще не окончательно пришла в себя, а глаза лишь приоткрыла. Она силилась побороть дремоту, но не могла. Руки и ноги просто обессилели. А глаза и уши отказывались видеть и слышать настолько, что она даже усомнилась в реальности происходящего. Несколько раз возвращаясь в состояние, близкое к полуобморочному, Лариса снова проваливалась в небытие, и ей казалось, что прошло уже много-много времени.

Наконец к ней вернулось более-менее устойчивое состояние умственной бодрости. Только вот сил пошевелиться по-прежнему не было. Мужчины на переднем сиденье, не умолкая, продолжали свой бесконечный разговор:

— Вот есть же такие суки, лезут во все! Мало ментов, так эти уродины еще из себя и сознательных строят.

— Кныш говорит, что она вроде как тоже из бывших, — заметил знакомый голос.

— А, значит, по жизни геморрой покоя не дает. А чего это она бывшая? Вроде еще молодая.

— Вот приедем на место, там у нее и спросим. Исповедуем, как говорится. И чего это мы с ней возимся? Дать бы ей сразу лошадиную дозу или вручную заделать, и привет, поминай как звали, — продолжал знакомый голос.

— Кнышу виднее, — возразил другой. — Отвезем подальше, там ее никто не найдет и искать не станет. А ты представь, вот бы нас сейчас тормознули, а у нас жмурик на заднем сиденье! А так — пьяная и пьяная, везем домой знакомую с банкета — и все дела, не подкопаешься. Кныш — он не дурак.

— А не проснется раньше времени? — забеспокоился первый.

— Кныш сказал, что не должна. Ему вся эта аптека наизусть знакома. Он ведь учился в медучилище, и в больнице когда-то работал, и на «Скорой» ездил, — пояснил другой.

Лариса поняла, что речь идет не о ком ином, как о ней, сердечной. Она снова попробовала шевельнуться, но руки и ноги все еще не желали слушаться. Время шло, а силы все не возвращались. К тому же за окном почему-то уже давно не было видно ни одного огонька.

А еще минут через пять машина свернула на какую-то проселочную дорогу, которая мало напоминала асфальтовое покрытие. И Лариса предположила, что машина скорее всего уже где-нибудь за городом. А это означало, что, прежде чем что-либо предпринимать, следовало хорошенько подумать.

И Лариса стала думать: «Здесь кричи — не кричи, никто не услышит. Если только леший, но и то только в том случае, если они находятся в лесу. Но и только… Господи, как же она так легко купилась на эту приманку в виде простой женщины по имени Надежда Николаевна! Сама залезла в ловушку, своими ногами! И заподозрила неладное слишком поздно…»

— Слышь, Гвоздь, как полагаешь, долго нам еще за Музыкантом гоняться? — отвлек Ларису голос на переднем сиденье. — Может, его и в городе давно уж нет, а мы тут бегаем и целыми днями зря высиживаем.

— Да куда ему деться! — возражал другой голос. — Он ведь теперь наверняка в розыске, если кого-то заделал. Сидит где-нибудь, ждет, когда все поутихнет.

«Значит, знакомого зовут Гвоздем, — отметила про себя Лариса. — И этот голос я слышала не где-нибудь, а в лифте. Это тот самый грозный субъект, любитель поиграть ножичком… Надо же, каким умным тоном рассуждает! А на вид и не скажешь, что у него бывают подобные минуты просветления».

— Может, хватит, а, Желудь? — спросил Гвоздь. — По-моему, уже приехали. А то так заберемся, что бензина на обратную дорогу не хватит или еще что-нибудь. Потом не вылезем.

— Ладно, — согласился Желудь и остановил машину.