Птица солнца - читать онлайн книгу. Автор: Уилбур Смит cтр.№ 120

Они добрались до острова и вышли из воды – 1 000, может быть, 2 000 человек несли усталого, но еще не покорившегося бегемота вверх по берегу. Самец яростно бросался из стороны в сторону, и все, кто оказывался в пределах досягаемости его челюстей, умирали. Голова и пасть зверя покрылись алой кровью его жертв.

Оставляя след из мертвецов и страшно изуродованных людей, воины пронесли бегемота туда, где стоял в ожидании Манатасси. Пошатываясь, подошел один из командиров. Он ослабел от потери крови – мощные челюсти бегемота откусили ему руку по локоть.

Он подал своему властелину копье. Манатасси прошел вперед и, пока его люди держали пришедшего в ужас зверя, ударил того в горло. Первым же ударом он перебил яремную вену, фонтаном ударила кровь, и самец издох, огласив холмы предсмертным криком.

Манатасси отошел и равнодушно смотрел, как его люди добивают раненых, а когда искалеченный командир склонился перед ним, прижимая к груди культю, и просил о милости умереть от руки царя, в глазах Манатасси блеснула гордость. Железной рукой он нанес удар милосердия, разбив череп несчастного, потом подошел к шейхам и мрачно улыбнулся при виде их потрясенных лиц.

– Вот мой ответ, – сказал он, и некоторое время спустя Хасан спросил:

– Чего ты хочешь от нас?

– Две вещи, – ответил Манатасси. – Беспрепятственного прохода для моей армии через ваши земли за рекой. Отказа от договора о взаимопомощи с Опетом. И железного оружия. Моим кузнецам потребуется еще десять лет, чтобы вооружить такое количество людей. Мне нужно ваше оружие.

– Взамен ты отдашь нам золото Опета и копи Срединного царства?

– Нет! – гневно рявкнул Манатасси. – Золото можете взять. Мне оно не нужно. Этот проклятый металл мягок и бесполезен. Можете забрать все золото Опета, но, – он помолчал, – копи Срединного царства исчезнут навсегда. Никогда больше живые не станут опускаться под землю.

Хасан хотел возразить. Без золота Срединного царства исчезнет необходимость в его должности. Он живо представил себе, как станет гневаться император Чан, когда прекратится привычный приток полученного при торговле золота. Пальцы Омара осторожно предупредили его, их прикосновение было красноречиво: «Поспорим в другое время».

Хасан внял предупреждению, подавил возражения и улыбнулся Манатасси.

– Ты получишь оружие. Я обещаю.

– Когда? – спросил Манатасси.

– Скоро, – пообещал Хасан, – как только мои корабли вернутся из земли за восточным морем.

* * *

«Ланнон за последние годы постарел, – подумал Хай. – Но изменения пошли ему на пользу. Заботы прорезали на лице морщины, и от этого оно стало менее красивым, зато более благородным. Конечно, по-детски надутые губы и прежняя раздражительность никуда не делась, но нужно было приглядеться, чтобы их заметить».

Тело царя оставалось таким же юным и сильным, как раньше, и теперь, когда он, обнаженный, стоял на носу в позе гарпунщика, каждая мышца спины и плеч четко выделялась под умащенной кожей. Солнце придало его телу цвет темно-золотого меда, и только ягодицы, обычно защищенные от палящих лучей, оставались кремового цвета. Прекрасное создание, превыше всех возлюбленное богами, и Хай, сравнивая собственное тело с телом Ланнона, чувствовал отчаяние.

В его голове начали складываться строки – песня о Ланноне, ода его красоте. Он в молчании ровно вел лодку по гладкой поверхности озера, и слова кружили в его мозгу, как подхваченные ветром листья, а потом начали падать, образуя рисунок; складывалась песнь.

На носу Ланнон, не оглядываясь, сделал свободной рукой знак, продолжая смотреть в воду, и Хай повернул лодку искусным ударом шеста. Неожиданно тело Ланнона в гибком взрывном движении освободило накопленную энергию, напряженные мышцы проявили свою силу, и он ударил длинной острогой по воде. Вода закипела, и леска, свернутая на дне лодки, начала разматываться, со свистом исчезая в глубине.

– Ха! – воскликнул Ланнон. – Отличный удар! Помоги-ка, Хай!

Они вместе ухватились за леску, смеясь от возбуждения, а потом проклиная боль в пальцах: натягиваясь, леска срывала с них кожу. Вдвоем они замедлили ход рыбы. Рыба искала глубину, тащила лодку за собой по озеру.

– Во имя Баала, останови ее, Хай! – тяжело выдохнул Ланнон. – Не позволяй ей уйти глубже. Не то только мы ее и видели.

Они вдвоем начали тянуть леску. Мышцы на плечах и руках Хая вздулись, как змеи, и рыба повернула.

Они заставили рыбу подняться, она заходила под лодкой кругами, а когда над поверхностью появилась усатая голова, Ланнон закричал:

– Держи!

Хай обмотал леску вокруг пояса, напрягся, и лодка опасно накренилась: Ланнон схватил дубину и ударил по блестящей черной голове.

Поверхность взорвалась: рыба забилась в агонии, окатив обоих водой.

– Попал! – кричал Хай. – Бей ее!

Ланнон, ослепленный пеной, колотил по огромной морде. Часть ударов попадала в борт, раскалывая челн.

– Не лодку, дурак! Рыбу бей! – кричал Хай, и наконец рыба затихла, мертвая повисла в воде рядом с лодкой.

Смеясь, отдуваясь и бранясь, они продели толстую веревку ей в жабры и втащили в лодку, перевалив через борт, – скользкую, черную, с серебряным животом и выпуклыми глазами. Усы над огромной пастью еще дергались; рыба, вдвое длиннее Хая и такая толстая, что он не смог бы ее обхватить руками, заполнила дно лодки.

– Чудовище, – выдохнул Хай. – Крупнее я не видывал.

– Ты назвал меня дураком, – припомнил Ланнон.

– Нет, государь, я говорил о себе, – улыбнулся Хай.

– Лети для меня, Птица Солнца.

– Рычи для меня, Великий Лев.

И они одновременно осушили чаши, а потом смеялись, как дети.

– Мы слишком долго не оставались вдвоем, – сказал Ланнон. – Надо уходить почаще. Мы слишком быстро стареем, ты и я, заботы и обязанности связывают нас, мы попались в сети, которые сами сплели. – В глазах Ланнона мелькнула тень, и он вздохнул. – Я был счастлив в эти последние дни, счастлив, как не был долгие годы. – Он почти застенчиво взглянул на Хая. – Мне хорошо с тобой, старый друг. – Он протянул руку и неуклюже сжал плечо Хая. – Не знаю, что бы я стал делать без тебя. Никогда не оставляй меня, Хай.

Хай в замешательстве вспыхнул: к такому настроению Ланнона он не привык.

– Государь, – хрипло ответил он, – я всегда буду с тобой.

Ланнон убрал руку и рассмеялся, тоже в замешательстве.

– Великий Баал, мы стали мягкосердечны, как девушки. Или это старость, а, Хай? – Он ополоснул в воде свою чашу, стараясь не встречаться с ним взглядом. – В озере полно рыбы, а светлого времени еще часа два. Давай используем его.

В темноте они вернулись туда, где под пальмами на берегу стояла старая заброшенная хижина. Когда Хай, отталкиваясь шестом, заставил челн обогнуть выступ, он увидел у берега галеру. На ее мачте был поднят царский штандарт дома Барки, на корме и носу горели лампы. Отражения огней плясали в темной воде, и до рыболовов ясно доносились звуки голосов.