С каждой минутой опыт и уверенность Николаса возрастали.
— Пожалуй, я смогу так проплыть всю дорогу до монастыря! — воскликнул он с надеждой. — На такой скорости может получиться, что я доберусь до плотов раньше Сапера с Ройан.
Глядя вперед, он узнал участок ущелья, к которому он стремительно несся, оседлав бревно.
— Так, излучина над заводью Таиты. Я буду там с минуты на минуту. Думаю, леса уже смыло потоком.
Он приподнялся на бревне так высоко, как только смог — на грани потери равновесия, и всматривался вперед, смаргивая слепящую воду. Впереди показалась верхняя кромка водопада над заводью, и Николас приготовился к падению с высоты.
Длинный, гладкий скат низвергающейся воды открылся перед ним — и в следующий миг, перед тем как упасть, он успел увидеть внизу каменную чашу, наполненную водой. Он сразу заметил, что его догадки оказались преждевременными — бамбуковые леса смыло не целиком, хотя и сильно повредило. Нижнюю часть оторвало потоком, но верхняя по-прежнему болталась на каменном утесе, касаясь поверхности воды. Течение трепало ее и раскачивало взад-вперед, и Николас был поражен, увидев, что по крайней мере двое людей из захваченных врасплох наводнением до сих пор были живы и отчаянно цеплялись за остатки лесов. Оба пытались вскарабкаться наверх по этой шаткой конструкции.
За долю секунды Николас успел разглядеть блеск очков в металлической оправе и коричневый берет — и понял, что человек, взобравшийся выше, не кто иной, как Тума Ного. Еще несколько усилий — и полковник вскарабкался на верхнюю часть лесов, перебрался на твердую скалу и исчез наверху каньона. Этот секундный взгляд — все, на что Николасу хватило времени перед тем, как бревно втянулось в стремнину и, набирая скорость, перевалилось через край водопада и упало вниз почти что под прямым углом. Оно вонзилось в озеро одним концом и вошло в воду почти вертикально, но Николас крепко держался за сучья, и мало-помалу дерево выровнялось.
На мгновение бревно затормозило в водовороте под водопадом, но почти сразу течение подхватило его и снова повлекло вперед. Оно набирало скорость и выплыло вместе с прочими обломками в заводь Таиты, громоздкое, как деревянный военный корабль.
Николас получил секундную передышку, чтобы оглядеться. Он сразу заметил, что туннель, ведущий в гробницу, полностью затоплен — и судя по уровню воды на скалистых берегах озера, погрузился уже не менее чем на пятьдесят футов. Николас ощутил прилив восторга. Гробница снова находилась под надежной защитой от вторжения любого осквернителя.
Он перевел взгляд на перекошенные остатки бамбуковых лесов, свисавшие со скалы; они были наполовину оторваны от древних углублений в камне. Николас увидел, что второй из двух людей все еще пытается удержаться за леса и вскарабкаться наверх. Бедняга висел в двадцати футах над водой, намертво прилипнув к деревянным перемычкам — как кот, который забрался на дерево и боится слезать, потому что подул сильный ветер.
Николас понял, что поток несет его бревно по течению реки, по направлению к болтающимся лесам. Он начал было восстанавливать управление своим судном, но тут человек, висевший в высоте, на бамбуковой лестнице, повернул голову и посмотрел вниз, прямо на баронета. Николас разглядел, что он — белый, его лицо казалось бледным пятном на фоне темной стены каньона. Секундой позже англичанин узнал этого человека, и в груди вспыхнул жар ненависти.
— Хелм! — невольно воскликнул он. — Джейк Хелм!
Перед глазами его мелькнул образ Тамре, мальчика-эпилептика. И обожженное, изуродованное лицо Тессэ. Гнев и ненависть окатили Николаса подобно волне. Вместо того чтобы направить бревно прочь от лесов, он изменил направление и принялся яростно грести к утесу. Несколько мгновений он был почти уверен, что промахнется, но в последний миг передний конец бревна приподнялся и ударил точнехонько в болтающуюся часть лесов, крепко зацепившись за нее.
Вес бревна и инерция были слишком велики. Бамбуковые жерди треснули и сломались, как сухой хворост. Вся расшатанная конструкция обрушилась со стены, свалившись под тяжестью ствола. Хелм закачался, но успел разжать хватку и солдатиком упал в озеро неподалеку от бревна. Он ушел глубоко под воду, и пока американец не успел вынырнуть, Николас подтянулся, чтобы сесть прямо. Он подхватил длинный бамбуковый шест, отломившийся от рухнувших лесов и плававший поблизости.
Бревно угодило в очередной водоворот взбесившейся реки и теперь начало медленно вращаться в спокойной воде в стороне от основного течения. Николас удерживал равновесие, сжимая бревно коленями. Он взвесил в руках шест, вращая его туда-сюда, как бейсбольную биту, примеряясь к новому оружию. После чего поднял его на плечо и замер, выжидая, когда появится Хелм.
В следующий миг техасец вынырнул из-под воды, яростно отплевываясь. Глаза его были зажмурены, он отхаркнул воду и попытался вдохнуть побольше воздуха. Николас прицелился шестом ему в голову и нанес удар со всей силы, но как раз в этот момент Хелм открыл глаза и увидел нацеленное в лоб оружие.
Американец оказался быстр как водяная змея. Он поднырнул под шест так, что тот лишь вскользь задел его стриженую белобрысую макушку. Из-за просвистевшего мимо цели удара Николас на миг потерял равновесие, и до того, как он вновь изготовился бить, Хелм успел глотнуть воздуха и скрылся под водой.
Николас балансировал шестом, изготовившись к следующему удару, и вглядывался в мутную клубящуюся воду. Он шепотом ругал себя за то, что упустил первый шанс, когда еще было преимущество в неожиданности. У Харпера не осталось ни малейших сомнений, чего именно следует ждать теперь, когда Хелм был предупрежден.
Несколько томительных секунд враг не давал о себе знать. Николас тревожно оглядывался, пытаясь предугадать, где тот вынырнет на этот раз. Ничего не происходило, наверное, целую минуту. Англичанин, нервничая, опустил шест и переменил хватку, чтобы было возможно нанести удар в любом направлении.
Внезапно на левой лодыжке Харпера сомкнулись сильные пальцы, таща его вниз, и, прежде чем Николас успел ухватиться за сучок, чтобы удержаться, резкий рывок сдернул его с места и обрушил в реку. Погружаясь под воду, он почувствовал, как пятерня Хелма вцепилась ему в лицо. Николас схватился за один из пальцев врага и стал его выламывать. Сустав хрустнул, бессильно отгибаясь обратно к кисти. Но боль в поврежденном суставе только разъярила Хелма, и его мускулистая рука обхватила Николаса за шею, как щупальце осьминога.
Они оба на миг вынырнули на поверхность, каждый успел сделать долгий, жадный глоток воздуха, после чего Хелм опять потащил Николаса вниз. Вода хлынула в раскрытый рот англичанина. Горло Николаса оказалось крепко сжато, боль отдавалась даже в позвоночнике. Хватка Хелма была убийственной. Будь у того точка опоры, он выдавил бы из противника жизнь до капли. Но Николас изогнулся, подаваясь в направлении, куда невольно толкал его враг, кувыркаясь и не давая Хелму применить всю свою силу. Лицо американца мутнело напротив, увеличенное и искаженное пеленой серой воды. Враг выглядел настоящим чудовищем.