Стратегия Банкрофта - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Ладлэм cтр.№ 54

– Не забывай, ехать придется часа четыре, – сказал первый мужчина, подхватывая труп под мышки.

– С этим ничего не поделаешь, – ответил его напарник. Вдвоем они уложили труп в багажнике так, чтобы он во время движения не перекатывался из стороны в сторону. Мертвое тело Красного Навахо изогнулось вокруг запасного колеса, словно обнимая его. – В конце концов, сам он был не в том состоянии, чтобы садиться за руль.

«Держись, Поллукс, – мысленно просил Белнэп. – Я иду на помощь».

Но путь этот будет не прямой – по причинам, которые Джаред Райнхарт понимал лучше кого бы то ни было.

– Кратчайшее расстояние между двумя точками, – как-то раз заявил Джаред, – нередко оказывается параболой, переходящей в эллипс, за которым следует гипербола.

Он имел в виду, что в мире разведки и шпионажа надеяться на то, что обходные маневры и окольные пути приведут к цели, следует с таким же успехом, с каким можно рассчитывать на прицельный выстрел из старинного мушкетона. Этими словами Джаред предостерегал своего друга. Впрочем, в настоящий момент выбора у Белнэпа не было.

Невзрачное бурое здание внешне напоминало склад. Оно было обнесено примитивной оградой из колючей проволоки, поставленной только для виду, чтобы отпугивать случайных гостей. Въехав в ворота, Белнэп поставил джип прямо перед зданием. На скрытность в данном случае рассчитывать было нечего, и Белнэп даже не собирался пробовать. Подобный подход красноречиво скажет о том, что ему есть что скрывать, что его позиции уязвимы. На самом же деле было что скрывать тем, с кем ему предстояло иметь дело. Успех Белнэпу должны были принести дерзость и решительный подход.

Выйдя из машины, он тотчас же оказался словно в горниле печи и, начиная потеть, поспешил к ближайшей двери. Не к гаражным воротам на массивных петлях, а к белой металлической двери слева от них. Толкнув дверь, Белнэп вошел в здание, и как только его глаза после ослепительного белого сияния снаружи привыкли к тусклому полумраку внутри, он подумал, что попал в лагерь беженцев.

Помещение напоминало пещеру. На полу в беспорядке были разложены спальные мешки и тонкие матрасы. В дальнем конце – ряд открытых душевых кабинок; из подтекающих кранов капала вода. Сильный запах еды: пакетики с дешевым тушеным мясом местного производства. И повсюду подростки – девочки и мальчики, в большинстве своем невозможно юные. Одни сидели, собравшись в кучки, другие дремали или просто лежали, уставившись перед собой невидящим взором. Национальный состав был поразительно пестрым. Кто-то попал сюда из Таиланда, Бирмы или с Филиппин. Были здесь также арабы, уроженцы Центральной Африки, ребятня из индийских деревушек. Несколько человек, вероятно, были из Восточной Европы.

Увиденное нисколько не удивило Белнэпа, но тем не менее вызвало у него приступ тошноты. Молоденькие девчушки, молодые ребята, которых нужда толкнула в сексуальное рабство. Одних продали собственные родители; другие почитали бы за счастье, если бы у них вообще были родители.

К Белнэпу направился смуглый здоровяк с квадратным подбородком в легкой белой хлопчатобумажной рубашке и джинсах с отрезанными штанинами. На поясе у него висел большой кривой нож в ножнах и рация в чехле. Он шел, чуть прихрамывая. Это, казалось, не более чем надсмотрщик. И это было самым отвратительным: хозяевам заведения не приходилось охранять этих подростков, им были не нужны решетки, запоры и кандалы. И Белнэп не смог бы освободить несчастных детей, даже если бы захотел. Ибо истинными оковами, державшими их, была нищета. Даже если бы подросткам предоставили свободу оказаться на улицах Дубая, они рано или поздно попали бы в другое подобное заведение. Единственным их ходовым товаром была физическая привлекательность; все остальное отражало холодную безжалостную логику рынка.

В нос Белнэпу ударил резкий запах химикалий, в котором тонуло зловоние человеческих выделений: зарешеченные сливные отверстия в полу указывали на то, что помещение регулярно окатывается водой из шлангов и обрабатывается каким-нибудь промышленным дезинфицирующим средством. Свиньи на ферме содержатся в лучших условиях.

Человек с ножом пробормотал Белнэпу что-то непонятное по-арабски. Тот ничего не ответил, и он, подойдя ближе, произнес по-английски с сильным акцентом:

– Вы ошиблись адресом. Вы должны немедленно уходить.

Не вызывало сомнений, что своим главным оружием он считает рацию на поясе – возможность вызвать подмогу.

Не обращая на него внимания, Белнэп продолжал осматриваться по сторонам. Это было настоящее царство Аида, подземный мир, покинуть который суждено было лишь немногим из его обитателей, – по крайней мере, сохранив нетронутой душу. Из нескольких десятков находящихся здесь подростков лишь нескольким, по оценке Белнэпа, уже исполнилось двадцать лет. Зато было немало таких, кому было всего лет двенадцать-тринадцать. И за каждым стояла трагедия повседневной жизни.

Несмотря на жару, Белнэпа пробрала холодная дрожь. У него за плечами жизнь, полная подвигов, он великолепно владеет оружием и преуспел в шпионском ремесле; однако какое это все имеет значение перед лицом подобных ужасов? Перед лицом неумолимой бедности, которая швыряет детей в подобные места, да еще заставляет их испытывать признательность за возможность по крайней мере наполнить желудок? Ибо нет ничего оскорбительнее нужды, нет ничего унизительнее голода.

– Я говорю, вы должны уходить! – повторил здоровяк, дыхнув на Белнэпа зловонием гнилых зубов и чеснока.

От группы угрюмых девочек-подростков донесся какой-то шум, и сторож, обернувшись, бросил на них гневный взгляд. Выхватив нож, он угрожающе помахал им, выкрикивая грязные ругательства на нескольких языках. Судя по всему, девочки нарушили какое-то правило внутреннего распорядка. Затем здоровяк снова повернулся к Белнэпу, сжимая нож.

– Расскажи мне про девушку-итальянку, – строго произнес Белнэп.

На лице толстяка отразилось недоумение. Девушки были для него безликим скотом, он не различал их одну от другой, если только речь не шла о каких-нибудь бросающихся в глаза характеристиках.

– Ты уходи! – взревел он, надвигаясь на Белнэпа.

Он потянулся за рацией на поясе, но Белнэп вырвал ее из его мясистой руки. Затем молниеносным ударом погрузил пальцы правой руки в дряблое горло. Толстяк осел на пол, беспомощно хватаясь за быстро распухающую гортань, и Белнэп тяжелым ботинком с силой ударил его в лицо. Толстяк неподвижно распластался на полу, учащенно дыша, без сознания.

Обернувшись, Белнэп поймал на себе взгляды десятков пар глаз; в них не было ни одобрения, ни осуждения, а лишь любопытство по поводу того, что будет дальше. В этих подростках было что-то от безропотных баранов, и Белнэп ощутил накатившуюся волну отвращения.

Он обратился к девушке, судя по виду, одних лет с Лючией Дзингаретти:

– Ты знаешь девушку-итальянку? По имени Лючия?

Та равнодушно покачала головой. Не отпрянув назад, не глядя ему в глаза. Ей просто хотелось пережить еще один день. Для таких, как она, уже одно это было огромным достижением.