Предупреждение Эмблера - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Ладлэм cтр.№ 69

— Вообще-то я не люблю, когда мне ставят палки в колеса. Расследование начато...

Норрис раздраженно посмотрел на него.

— Что ты думаешь или что думаю я, это их меньше всего волнует. У них там речь идет о процедурных принципах. Директор принял решение, и наше дело взять под козырек и встать в строй.

Некоторое время Кастон молчал.

— Ты не думаешь, что это все ненормально?

Норрис поднялся со стула и прошелся по кабинету.

— Да уж.

— Совершенно ненормально. И мне это не нравится. Есть должностные инструкции...

— Мне тоже не нравится. Но нравится или не нравится — от этого ничего не изменится. Так что мы с тобой собираем бумажки, складываем в стопочку и чиркаем спичкой. А потом забываем, что вообще что-то видели и слышали. Таков приказ.

— Совершенно ненормально, — повторил Кастон.

— Клей, сражения надо уметь выбирать, — тоном проигравшего изрек Норрис.

— А ты не думаешь, — ответил аудитор, — что получается всегда наоборот? Что это сражения выбирают тебя? — Он повернулся почти по-военному и шагнул к двери. — И вообще, черт возьми, кто тут отдает приказы?

Вернувшись в кабинет в мрачном настроении, он еще долго обдумывал услышанное. Непоследовательность есть нарушение установленного порядка, отступление от нормы. Один шаг в сторону может повлечь за собой... Возможно, на непоследовательность нужно отвечать тем же. Взгляд его переместился на далекий от идеального рабочего порядка стол Эдриана, и колесики в голове пришли в движение.

Говорят, Таркин в Париже. Там они его и подберут.

Он пододвинул к себе лист бумаги и начал составлять список. Пепсобисмол. Ибупрофен. Маалокс. Имодиум. В путешествие не отправляются неподготовленным. Кастону приходилось слышать жуткие рассказы о тех, кто не принял предусмотрительно элементарных мер предосторожности. Кастон поежился, представив, что летит в самолете. Он не боялся высоты, не боялся, что самолет разобьется, не боялся оказаться в замкнутом пространстве. Страх вызывало то, что дышать придется одним воздухом с теми, у кого может оказаться туберкулез или какая-нибудь другая передающаяся воздушно-капельным путем инфекция. Там же такая антисанитария. Возможно, ему достанется кресло, с которого всего час назад вытерли чью-нибудь рвотную массу. Вытерли, но не продезинфицировали. Микробы способны затаиться где угодно. Ему дадут одеяло с оставшимися на нем пораженными спирохетой волосами. В нижнем ящике стола лежал медицинский справочник «Мерк мэньюал», и Кастону стоило больших усилий не взяться за него прямо сейчас.

Он шумно вздохнул, сопротивляясь накатившей волне страха, и отложил ручку.

И ведь самолетом дело не закончится. В Европе ждет встреча с отвратительной пищей. Франция устроит ему настоящий парад ужасов, отвертеться от которого будет невозможно. Улитки. Лягушачьи ножки. Плесневелый сыр. Рыхлая печень перекормленного гуся. Языка он не знает; с общением возникнут неизбежные проблемы. Закажешь, например, цыпленка, а тебе подадут нечто тошнотворное, Пахнущее Как Цыпленок. В этой стране люди до сих пор болеют туберкулезом — вот и еще один потенциальный источник опасности.

Его передернуло от отвращения. Какую тяжкую ношу он собирается принять на плечи! Кастон знал, что никогда бы не решился на такое, если бы не понимал — ставки чрезвычайно высоки.

Он снова взял ручку.

Исписав первую страницу четким, аккуратным почерком, Кастон поднял голову и натужно сглотнул.

— Эдриан, я отправляюсь в путешествие. В Париж. В отпуск. — Он поздравил себя с тем, что проговорил это, не выдав страха.

— Супер, — с неуместным энтузиазмом откликнулся Эдриан. — На неделю? Или больше?

— Думаю, недели мне хватит. Что обычно берут с собой, когда отправляются в такую поездку?

— Это что, вопрос с подвохом?

— Мне не до шуток.

Эдриан задумчиво пожевал губами.

— А что вы обычно берете с собой, когда уезжаете в отпуск?

— Я провожу отпуск дома, — бесстрастно ответил Кастон.

— Ладно, но куда-то же вы ездите.

— Я не люблю дальние поездки. И никуда не езжу. Разве что за детьми в лагерь. Но это, наверное, не в счет?

— Нет. Думаю, это не в счет. Но Париж... Здорово. Вас ждут незабываемые впечатления.

— Сильно сомневаюсь.

— Тогда зачем ехать?

— Я вам говорил, Эдриан. Отпуск. На работе делать совершенно нечего. Расследование, которое мы с вами вели, приказано прекратить.

На лице молодого человека появилось наконец осмысленное выражение.

— Но это же... ненормально?

— В высшей степени.

— Почти аномально.

— Совершенно верно.

— Инструкции будут? — Эдриан вооружился шариковой ручкой. — Шифу? — В глазах его блеснул лучик надежды.

— Вообще-то, раз уж вы спросили, да. — Кастон позволил себе улыбнуться и откинулся на спинку стула. — Слушай внимательно, мой Маленький Кузнечик.

Париж

В нескольких сотнях ярдов от площади Согласия есть уютный, застроенный в эпоху Хауссманна квартал с элегантными зданиями, украшенными ажурными балкончиками из кованого железа, которые, в свою очередь, служат украшением высоких, многорамных окон. Под красными навесами прячутся витрины современных библиотек и парфюмерных салонов. Кое-где между ними вклиниваются представительства иностранных фирм и организаций. В доме № 2 по улице Сен-Флорентен располагался консульский отдел посольства Соединенных Штатов. Пожалуй, последнее в списке мест, куда Эмблер рискнул бы обратиться. Именно на этом кажущемся безрассудстве и строился его расчет.

После происшествия в Люксембургском саду все зарубежные офисы Отдела консульских операций были оповещены о случившемся и, несомненно, получили соответствующие ориентировки в отношении «опасного преступника» Таркина. В этом Эмблер нисколько не сомневался. Именно на этом он и надеялся сыграть.

Успех операции во многом зависел от точного знания, что и где искать. Эмблер это знал. Ему было прекрасно известно, что услуги, предлагаемые «консульской службой», служат прекрасным прикрытием для резидентуры Отдела консульских операций. На первом этаже консульства стояли в очереди и заполняли полученные бланки несчастные туристы с потерянными паспортами. Руководивший процессом администратор походил на уставшего от жизни директора похоронного бюро. Выдачей виз заведовал копуша с подозрением на болезнь Паркинсона.

Ни посетители, ни служащие не задавались вопросом: а что же происходит на этажах повыше? Никто не спрашивал, почему работающие там пользуются отдельным входом и чем их не устраивают уборщики, обслуживающие первый этаж. А дело все было в том, что там размещался так называемый Парижский сектор Отдела консульских операций. Того самого отдела, руководство которого, как подтвердил Фентон, пришло к выводу, что бывший агент под кодовым именем Таркин, выражаясь профессиональным языком, «спасению не подлежит».