Возвращение Матарезе - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Ладлэм cтр.№ 85

– Почти ничего… По сути дела, только то, что моей матери поручили заниматься одной тайной операцией, и на случай возможной утечки меня хотят «вытащить из петли».

– А что насчет их документов?.. Впрочем, они у них могли быть фальшивые. Одним словом, ты поверил тому, что тебе сказали, так?

– Ну, понимаете, они показались мне довольно милыми людьми. Я хочу сказать, они искренне сожалели о случившемся, обо всем позаботились и даже провели меня на самолет без суеты с билетами и паспортом.

– Ты не задавал никаких вопросов?

– Я задал целую кучу вопросов, но эти люди знали немногим больше моего.

– А что они все-таки сказали? – спросил Консидайн, вглядываясь в лицо подростка.

– Ну, они сказали, что самолет летит в Париж, о чем я, разумеется, и сам догадался, прочтя указатели, но они сказали, что оттуда я полечу дальше, только они сами не знали, куда. Просто сказали, что в аэропорту «Орли» меня встретят другие двое, которые мной займутся.

– Больше эти люди ничего не говорили о твоей матери и операции?

– Они ничего не знали. По-моему, в этом они были искренни. Тогда я спросил, можно ли мне сделать пару телефонных звонков, и они разрешили. Я позвонил домой, и мне никто не ответил, даже автоответчик. Тогда я позвонил близкому другу мамы, тоже офицеру, который работал вместе с ней; мне ответила телефонистка, сказавшая, что этот номер отключен, а новый не значится. Вот когда я поверил, что маму действительно привлекли к участию в секретной операции. Но все это я вам уже говорил, господин лейтенант.

– Не все, о телефонных звонках ты в первый раз не упомянул. В любом случае, я хочу слушать твой рассказ снова и снова. Быть может, мне удастся увидеть что-нибудь такое, что я пока что не замечаю.

– Да замечать тут и нечего, господин лейтенант.

– Бросай «господины» и «лейтенанты», Джеми. Мое имя Лютер. И не исключено, что при следующей встрече я буду просто рядовым матросом. Из чернокожих лейтенантов – и драить палубу… Колин Пауэлл, министр обороны, надерет мне задницу, и хотя на рост и силу я не жалуюсь, тут он со мной справится.

– Не думаю, что расовые проблемы зайдут так далеко… Лютер.

– О, я просто обожаю вас, белых либералов. Ну почему ты не обратился со своими жалобами к какому-нибудь милому белому офицеру? У меня в эскадрилье есть один хрен, который любит, чтобы все вокруг было начищено до блеска. Он даже коку может устроить разнос, если у того на фартуке будет капелька жира.

– Тогда он вряд ли согласился бы мне помочь.

– Тут ты, пожалуй, прав. Ладно, расскажи мне про эти звонки. Особенно про тот, где номер оказался отключен.

– Я звонил полковнику Эверетту Брэкету. Он учился вместе с мамой в академии Вест-Пойнт, они с женой дружили семьями с мамой и папой. Полковник Брэкет часто приглашал с собой маму на задания.

– Что это были за задания?

– Полковник Брэкет – большой человек в военной разведке. Мама обучалась электронике, она прекрасно разбирается в компьютерах. Речь идет о подразделении Джи-2. Дядя Эверетт нередко прибегал к помощи мамы.

– Но почему он выбрал именно ее для секретной операции, сопряженной с опасностью?

– Понятия не имею. После гибели папы дядя Эверетт стал мне вроде приемного отца, и я никак не могу взять в толк, почему он привлек маму к операции, связанной с риском. Уму непостижимо!

– А теперь, Джеми, слушай меня очень внимательно и старайся хорошенько все вспомнить. Когда именно ты получил известие из Вашингтона – через директора школы – о том, что тебе нужно срочно ехать в Нью-Йорк в аэропорт имени Кеннеди?

– Это было в пятницу. Число я точно назвать не могу, но это было как раз перед выходными.

– Хорошо. А теперь постарайся вспомнить, когда ты перед той пятницей в последний раз разговаривал со своей матерью?

– За несколько дней до этого, дня за три-четыре. Это был самый обычный разговор, мама просто хотела узнать, как у меня дела в школе и все такое.

– И больше ты после этого с ней не разговаривал?

– Нет, на то не было причин.

– В таком случае можно предположить, что в течение этих трех или четырех дней твоя мать не пыталась с тобой связаться, так?

– Я знаю это наверняка.

– Откуда?

– В Париже в аэропорту я сказал тем двоим, которые меня встретили, что мне нужно позвонить одному родственнику, живущему здесь, об этом меня попросила мама. Моя просьба застала их врасплох, но, как мне показалось, они решили не поднимать лишний шум и разрешили мне позвонить, правда, пока я разговаривал, они чуть ли не дышали мне в затылок.

– Ну и?

– У меня была международная телефонная карточка, знаете, которую можно использовать в любой стране, а уж то, как позвонить в Штаты и выйти на школу, я знаю наизусть…

– Откуда? – прервал его Консидайн.

– Послушайте, господин лейтенант… Лютер, как-никак я несколько лет кочевал вместе с родителями по армейским гарнизонам, разбросанным по всему свету, вы не забыли? Но все мои друзья оставались в Вирджинии, где наш дом.

– Итак, ты получил доступ к телефону и, смею предположить, позвонил к себе в школу, а не какому-то несуществующему родственнику.

– О, не сомневайтесь, Кевин существует. Это мой троюродный брат. Он гораздо старше меня, учится в аспирантуре в Сорбоннском университете.

– Впечатляющее у вас семейство. Но до школы ты дозвонился.

– Разумеется. На коммутаторе сидела Оливия; она учится в выпускном классе, и у нас с ней… в общем, сами понимаете что.

– Постараюсь запомнить… И?

– Ну, Оливия сразу поняла, что это я, и я спросил, не пыталась ли мама связаться со мной – на коммутаторе ведется регистрация всех звонков. Ливви ответила, что не звонила, тогда я, притворившись, будто разговариваю с кузеном Кевином, сказал еще несколько ничего не значащих фраз и положил трубку. Надо не забыть обязательно извиниться за это перед Ливви.

– Это правильно, – согласился Консидайн, растирая лоб. – Вот еще один звонок, о котором ты мне ничего не сказал.

– Наверное, я просто забыл. Но я рассказал вам все о большой вилле за мостом, об охранниках, о том, как я не мог ни с кем связаться и как меня держали в комнате с зарешеченными окнами.

– И о том, как тебе удалось бежать, – подтвердил летчик, – что само по себе очень примечательно. Ты крепкий парень; на твои руки смотреть страшно, а ты не сдался, пошел до конца.

– Не знаю, насколько я крепкий; просто я понимал, что мне необходимо выбраться оттуда. То, что твердил мой охранник Ахмет, казалось мне заезженной пластинкой; и звучало это так же убедительно. За столько дней никто не смог придумать, как устроить нам с мамой телефонный разговор! Это же бред какой-то!