Возвращение Матарезе - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Ладлэм cтр.№ 2

– О, мой старый друг, никакого противостояния не будет. Я намереваюсь отдать распоряжение всем отделениям своей корпорации готовиться к деструктуризации. Я собираюсь щедро вознаградить всех тех, кто отдавал свои силы и время деятельности, о которой им, по сути дела, ничего не было известно.

– Дорогой Рене, обязательно найдутся те, кто посчитает ваши распоряжения неприемлемыми.

– Отлично! Наконец-то ты отбросил формальности. Надеюсь, сейчас ты скажешь мне что-то важное. – Оба негромко рассмеялись, и старик продолжал: – Должен честно признаться, Антуан, мне давно следовало бы назначить тебя главой какого-нибудь комитета. Не могу припомнить, чтобы твое суждение оказалось ошибочным.

– Свои мысли я высказываю только тогда, когда вы об этом просите, и только в тех случаях, как мне кажется, когда я понимаю все обстоятельства. Я ни разу не высказывался по поводу ведения деловых переговоров, в которых абсолютно ничего не смыслю.

– Ты разбираешься только в людях, правильно?

– Скажем так, Рене, я стараюсь не дать вас в обиду… Ну а теперь позвольте помочь вам перебраться в кресло-каталку…

– Ни в коем случае, Антуан! Возьми меня под руку, и я сам войду в зал заседаний… Кстати, что ты имел в виду, сказав, что найдутся те, кто будет не рад моим распоряжениям? Я щедро отблагодарил всех. Все те, кто на меня работал, до конца своих дней не будут ни в чем испытывать недостатка.

– Друг мой, обеспеченность в жизни – это совсем не то же самое, что и активное участие. Разумеется, простые рабочие будут счастливы, но вот высшее руководство, возможно, отнесется к вашему решению иначе. Берегитесь, Рене, – к этой категории относится кое-кто из тех, кто будет присутствовать на предстоящем совещании.

Просторный обеденный зал яхты представлял собой точную копию одного знаменитого парижского ресторана, только потолки были ниже. На стенах, расписанных в духе импрессионистов, были изображены виды Сены, Триумфальной арки, Эйфелевой башни и других достопримечательностей французской столицы. Рядом с круглым столом из красного дерева стояли пять кресел, из которых четыре были заняты, а одно оставалось свободным. За столом сидели четверо мужчин в строгих деловых костюмах; перед каждым стояло по бутылке минеральной воды, пепельнице и пачке сигарет «Голуаз». Две пепельницы использовались по назначению, остальные были решительно отодвинуты в сторону.

Дряхлый старик вошел в зал в сопровождении своего преданного слуги, с которым не расставался уже двадцать восемь лет. Все присутствующие уже знали Антуана по предыдущим встречам. После обмена приветствиями слуга усадил старика в председательское кресло, а затем сам устроился у него за спиной, у самой переборки. Никто не возражал против этого; впрочем, никто и не смог бы ничего возразить, потому что это была традиция, освященная временем.

– Итак, здесь собрались все мои поверенные. Mon avocat [1] в Париже, ein Rechtstanwalt [2] в Берлине, mio avvocato [3] в Риме и, разумеется, наш корпоративный юрист в Вашингтоне. Мне очень приятно снова видеть всех вас. – Присутствующие молча закивали; старик продолжал: – По вашей бурной реакции видно, что вы не в восторге от нашего совещания. Что достойно сожаления, потому что мои распоряжения будут выполнены, нравится вам это или нет.

– Вы позволите, герр Мушистин? – заговорил поверенный из Германии. – Мы получили ваши зашифрованные распоряжения, которые в настоящий момент надежно заперты в наши сейфы, и, надо признаться, мы пришли в ужас! Мало того, что вы намереваетесь продать ваши компании вместе со всеми их активами…

– Разумеется, за вычетом весьма крупных сумм, причитающихся вам за ваши профессиональные услуги, – резко и твердо прервал его Рене Мушистин.

– Мы очень признательны вам за вашу щедрость, Рене, однако нас беспокоит не это, – сказал поверенный из Вашингтона. – Нельзя не думать о том, что последует дальше. На многих фондовых рынках начнется паника, стоимость акций взлетит до небес… и обязательно возникнут неприятные вопросы! Не исключено, кое-кто потребует провести тщательное расследование нашей деятельности… нам придется очень несладко.

– Чепуха. Все вы только выполняли приказы неуловимого Рене-Пьера Мушистина, единоличного владельца всех предприятий. Малейшее неповиновение грозило вам немедленным увольнением. Господа, в кои-то веки скажете правду. Скажите правду, и вас никто пальцем не тронет.

– Но, монсеньор, – воскликнул итальянский адвокат, – вы собираетесь продавать активы по ценам значительно ниже рыночных! С какой целью? Тем самым вы просто подарите миллионы и миллионы безликим «никто», не способным отличить лиру от немецкой марки! Вы что, вдруг прониклись идеями социализма и задумали изменить мир, при этом уничтожив тысячи тех, кто верил в вас, кто верил в нас?

– Вовсе нет. Вы являетесь частью великого дела, которое началось за много лет до того, как вы появились на свет, начало которому положил наш великий хозяин барон Матарезе.

– Кто? – переспросил французский адвокат.

– Герр Мушистин, сказать по правде, я смутно помню, что уже слышал это имя, – признался немец. – Однако оно для меня ничего не значит.

– В этом нет ничего удивительного. – Рене Мушистин быстро оглянулся на своего слугу Антуана. – Вы все – ничто, лишь паутина, сплетенная пауком, нанятая этим пауком, для того чтобы его деятельность внешне выглядела законной, ибо вы были представителями закона. Вы обвиняете меня в том, что я возвращаю миллионы проигравшим, – но откуда, по-вашему, происходят мои богатства? Мы превратились в обезумевшую алчность.

– Мушистин, вы не можете так поступить! – крикнул американский юрист, вскакивая с места. – Меня схватят за шкирку и заставят отчитываться перед Конгрессом!

– И меня! – подхватил адвокат из Берлина. – Бундестаг потребует провести парламентское расследование!

– Я не собираюсь оправдываться перед Палатой депутатов! – воскликнул парижанин.

– А я попрошу наших коллег из Палермо убедить вас пересмотреть свое решение, – угрожающим тоном произнес поверенный из Рима. – И вам придется согласиться с их доводами.

– Почему бы вам не сделать это самому? Или вы боитесь немощного старика?

В бешенстве вскочив на ноги, итальянец сунул руку за пазуху сшитого на заказ пиджака. Но это было все, что он успел сделать. Фьють! Одна пуля из пистолета с глушителем, выпущенная Антуаном, разнесла ему лицо. Адвокат из Рима упал, пачкая пол кровью.

– Да вы с ума сошли! – в ужасе завопил немец. – Он только собирался показать вам газетную статью, в которой утверждалось о связях кое-каких из ваших компаний с мафией, что, кстати, соответствует действительности. Вы просто чудовище!