— Нет! Час назад я умирала! Ты вбил в свою башку, что должен сбежать от меня. И я знаю, что это может случиться снова и снова, пока все не остановится. Ты слышишь слова, видишь картины и отдельные фрагменты прошлого, которые к тебе возвращаются, но ты не можешь их понять и только поэтому осуждаешь самого себя! Ты будешь делать это до тех пор, пока не появится кто-то и не докажет тебе, что все, что с тобой случилось, это результат использования тебя другими людьми, которые принесли тебя в жертву собственным интересам! Но ведь должен же быть кто-то, кто хочет помочь тебе, помочь нам! Вот что означает это сообщение! Я и хочу доказать тебе это. Разреши мне высказаться!
Борн держал ее руки и молчал. Ужасная боль наполняла его существо. Возможно, это будет для нее лучшим путем. Она убедится сама и ее страх будет помогать ей слушать и понимать. Больше ничего другого не оставалось. «Я — Кейн!»
— Хорошо, ты можешь позвонить, но это будет сделано так, как я себе представляю, — он подошел к телефону и набрал номер дежурного по отелю. — Говорят из номера 341. Я только что беседовал с друзьями из Парижа. Они хотели бы встретиться здесь с нами и провести в дружеской компании денек-другой. Нет ли у вас для них номера? Желательно рядом с холлом… Прекрасно! Их фамилия Бриггс, это американская парочка. Сейчас я спущусь и заранее оплачу их номер, а вы дадите мне ключи от него… Чудесно! Благодарю вас.
— Что ты делаешь?
— Стараюсь тебе кое-что доказать. Помоги мне переодеться. Кстати, одно доказательство ты уже получила.
— Что?
— Если хочешь позвонить, то будешь делать так, как я тебе скажу.
— Это ужасно! Ты просто невыносим. Почему ты мне не веришь?
— Я просто не могу допустить ошибки, — Борн подождал, пока она не открыла чемоданы и взял оттуда брюки и рубашку. — Дай платье!
Через 15 минут номер для мистера и миссис Бриггс был готов. Он находился через шесть дверей от номера 341 и по диагонали через холл. Одежда была размещена там соответствующим образом, а все лампочки, за исключением специально выбранных, были вывернуты. Если не произойдет непредвиденного, то все должно было обойтись наилучшим образом.
Когда Джейсон вернулся обратно, Мари находилась возле телефона.
— Все готово.
— Что ты там делал?
— То, что обязан был сделать. Теперь можешь звонить.
— Уже слишком поздно. Предположим, что его нет. И что тогда?
— Думаю, что он на месте, если же его нет, то тебе дадут его домашний телефон. Его имя есть в телефонных справочниках Оттавы. Ты все запомнила, что я тебе сказал и что ты должна говорить?
— Да, но мне кажется, что в этом нет необходимости. В этом я уверена. — Увидим… Только повтори то, что я тебе сказал. Я буду слушать.
Начинай.
Мари сняла трубку и набрала номер. Через семь секунд она соединилась с коммутатором посольства и с Дэнисом Корбельером. Было уже пятнадцать минут второго утра.
— Боже мой, это вы?
— Вы ждали моего звонка?
— Я надеялся, что вы в конце концов позвоните, черт возьми! Я сижу здесь с пяти часов вечера.
— Так же ждал и Алан в Оттаве.
— Алан? Кто это такой? И о чем вы говорите? Где вы находитесь, черт побери?
— Прежде всего я желаю узнать, что вы хотите мне сказать.
— Сказать вам?
— У вас должно быть сообщение для меня, Дэнис. Что в нем?
— Какое сообщение? О чем вы толкуете?
Мари побледнела.
— Я никого не убивала в Цюрихе. Мне не хотелось бы…
— Ради бога, — прервал ее атташе, — приезжайте скорее! Мы предоставим вам всю защиту, которую только имеем. Тут вас никто не тронет!
— Дэнис, выслушайте меня! Вы сидели там лишь в расчете на мой звонок? — Да, конечно.
— Кто-то велел вам ждать, да?
После непродолжительной паузы Корбельер заговорил снова, но уже менее уверенно.
— Да, он велел. Вернее, они.
— И что они вам сказали?
— Что вам необходима срочная помощь.
Мари затаила дыхание.
— И они хотят помочь нам?
— Нам! — воскликнул Дэнис. — Вы хотите сказать, что он с вами?
Лицо Борна было рядом и было повернуто под углом, чтобы лучше разобрать речь Корбельера. Он кивнул.
— Да, — ответила Мари. — Мы вместе, но сейчас он вышел на несколько минут. Все это ложь. Они сказали вам об этом?
— Все, что они сказали, так это то, что вам необходима помощь и защита. Они действительно желают вам помочь и даже предлагают послать машину. Конечно, одну из наших дипломатических.
— Кто они такие?
— Я не знаю их по именам, правда, и сам им не представлялся. Но я знаю их ранг. — Ранг?
— Да, как специалистов из ФС-5. Вы не сможете заполучить никого выше, чем это управление.
— А вы им доверяете?
— Мой бог! Конечно! Они дозвонились до меня из Оттавы. Их приказы пришли из Оттавы!
— Сейчас они в посольстве?
— Нет, они находятся вне его, — Корбельер умолк, очевидно от раздражения. — Бог мой, Мари, где вы находитесь?
Борн снова кивнул, и она ответила:
— Сейчас мы находимся в Обер дю Кон, в Монтре. Под именем Бриггс.
— Я немедленно отправляю за вами машину.
— Нет, Дэнис! — запротестовала Мари, следя за Джейсоном, глаза которого указывали на то, чтобы она следовала его инструкциям. — Пришлите ее утром. Часа через четыре, если вам удобно.
— Я не могу этого сделать из-за вашей же безопасности.
— Вы должны следовать моим указаниям, вы просто всего не понимаете. Он попал в ловушку и очень напуган. Он собирается бежать. Если он узнает, что я вам звонила, то исчезнет немедленно. Я попытаюсь уговорить его сдаться. Дайте мне несколько часов. Сейчас он в замешательстве, но где-то подсознательно чувствует, что я права, — Мари произнесла эти слова, глядя на Борна.
— Что он за тип?
— Ужасный… Один из тех, кто все время находится под давлением обстоятельств. Им просто манипулируют. Мне необходимо время. Предоставьте мне такую возможность, и я полагаю, что мне все удастся устроить.
— Мари! — Корбельер замолчал, но потом продолжил: — Ладно. Тогда утром… Скажем… В шесть часов. Не забывайте, Мари, что они хотят вам помочь. И они вам помогут.
— Я все поняла. Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, Мари!
Мари положила трубку.
— Теперь мы будем ждать, — сказал Борн.
— Я никак не могу понять, что ты мне хочешь показать. Конечно, он позвонит в ФС-5 и, конечно, он будут здесь. Чего ты еще ожидаешь? Это наиболее естественный ход событий, и он ничего другого не придумает. Дэнис собирается сделать то, что, по его мнению, он обязан сделать.