Нимфа - читать онлайн книгу. Автор: Мишель Яффе cтр.№ 49

Ночное небо уже посветлело, когда Криспин закончил благодарить всех, кто пришел к нему на помощь. Он протянул сгорбленной нищенке золотой и, заглянув ей в лицо, наполовину скрытое капюшоном, вдруг почувствовал что-то знакомое. Но это ощущение пропало так же быстро, как и возникло. Когда нищенка опустила странно знакомые золотистые глаза и шаркающей походкой направилась к двери, Криспин уже забыл о ней, думая только о Софи.

Его ярость, которая усиливалась, стоило ему обвести взглядом лежащую в руинах спальню, мгновенно растаяла, когда он открыл дверь туалетной комнаты и увидел ее. Софи сидела в углу на полу, обхватив колени руками и глядя прямо перед собой с тем же затравленным выражением, с каким он оставил ее. Она была похожа на дикого зверя, готового отчаянно защищаться от нападения. Криспином овладело беспокойство.

— Теперь все в порядке, — сказал он, осторожно подходя к ней. — Пожар потушен. Ты можешь выйти.

Она не ответила, лишь покачала головой и еще сильнее съежилась.

— Софи, ты меня слышишь? — Он опустился перед ней на колени. — Ты в безопасности. Бояться нечего.

— Он был здесь, — вымолвила она потускневшим голосом. — Он нашел меня. Говорил, что я не смогу нигде спрятаться от него, и оказался прав.

Криспин сел на пол рядом с ней и обнял ее за плечи. Она вздрогнула, но сразу успокоилась.

— Кто — он?

— Мне так жаль, милорд. — Она закрыла глаза и склонила голову на грудь Криспину.

— Почему?

— Это я виновата. Мне следовало уйти. А теперь ваша великолепная спальня полностью уничтожена из-за меня.

— Готов признать, что твои прикосновения воспламеняли меня, но не думаю, что они могли так же подействовать на шелковые простыни, — небрежно отозвался Криспин.

— Это не шутки, милорд, — взглянула на него Софи.

— Я и не шучу. Но как ты можешь быть виной пожара?

— Это он поджег ваш дом из-за того, что я оказалась здесь. Он узнал об этом и решил наказать меня, напомнить мне о том, что я грязная и порочная. Напомнить, что я принадлежу ему.

— Кому? — всерьез заинтересовался ее словами Криспин. — Кому ты принадлежишь? Кто этот человек? Ты замужем?

— Нет, — ответила она тихо, стараясь решить, насколько ему можно открыться. Биение пульса отдавалось у нее в ушах; запах потного тела Криспина несколько успокоил ее, и она заговорила: — Когда мне было пятнадцать, мои родители погибли при пожаре.

— Мне очень жаль, Софи. Я не знал. — Он притянул ее ближе.

— Мало кто знал об этом. Но больше всего меня потрясло не это, а то, что случилось после. — Она замолчала, но потом решила продолжить: — Был один человек. Он сказал, что любит меня. Он вытащил меня из огня и отвез куда-то, чтобы, как он сказал, помочь мне. — Софи глубоко вздохнула. — Он запер меня в комнате без окон, в маленькой темной каморке, еще меньшей, чем эта туалетная комната. — Она невольно вздрогнула, вспомнив об этом. — Он продержал меня там три недели в полной темноте, пока я не сбежала. Долгие, ужасные дни одиночества и мрака. Я стучала в дверь, кричала, звала на помощь, но никто не отзывался. Только он. Он приходил каждый день и сидел под дверью часами, разговаривая со мной шепотом. — По щекам Софи потекли слезы, но она не обращала на них внимания. — Я пыталась зажать уши руками, спрятать голову, забиться в дальний угол каморки, но его слова настигали меня повсюду, наполняли темноту, преследовали меня. Наконец я перестала понимать, слышу ли я их в действительности, или они звучат в моем мозгу. Я перестала понимать, кто произносит эти слова — он или я сама. Он говорил, что я порочная, что я соблазняла его и склоняла к отвратительным, непристойным действиям. Он говорил, что я пыталась очаровать его, подвергала дьявольскому искушению, но у меня ничего не вышло, потому что он оказался стойким. Он говорил, что я грязная, что мое тело развращенно и мысли развратны, что мной владеет дьявол. — Ее голос дрогнул. — Он говорил… — Она была не в силах продолжать.

Криспин крепче прижал ее к груди, а когда ее рыдания несколько утихли, осторожно спросил:

— Что еще он говорил?

Софи продолжила со слезами на глазах:

— Он сказал, что меня нужно было наказать, показав опасность моего распутства, моих противоестественных желаний. Это он поджег дом. И сказал, что я виновата в смерти наших родителей, что это моя похотливость убила их. — Софи зажмурилась, чтобы сдержать слезы и справиться с болью. Криспин чувствовал, как она дрожит. — Он сказал, что если я покорюсь ему, то он никому не расскажет о моей распущенности. Сказал, что никто никогда не захочет взять меня в жены, если всем станет известно, кто я, какая я; что я принадлежу ему и всегда буду принадлежать, потому что только он знает, как меня любить, и я никогда не смогу скрыться от него. И вот сегодня…

— Но ведь тебе удалось бежать от него, — перебил ее Криспин. — Ты спаслась и теперь находишься в безопасности. Он не сможет добраться до тебя.

— Он уже добрался, неужели вы не поняли? Он поджег ваш дом, как некогда дом моих родителей. Чтобы заполучить меня. Чтобы напомнить мне. Чтобы показать вам, какая я. — Она отстранилась от Криспина и отвернулась, боясь, взглянув ему в глаза, увидеть в них отвращение.

Софи слышала, как изменилось его дыхание, чувствовала, как напряглись его мускулы при мысли о том, кого он укрыл в своем доме. Она боялась рассказать ему о себе, боялась, что Криспин увидит в ней порочность и подтвердит каждое сказанное тем человеком слово. Однако в глубине души она все же надеялась, что этого не произойдет.

Но Криспин не оправдал ее надежд. Он напрягся и отодвинулся от нее, очевидно, соглашаясь с мнением ее врага. Она действительно распутница, принесшая стольким людям боль, виновная в человеческой смерти, в разрушении его дома, его жизни. Софи увидела, что Криспин собирается заговорить, и остановила его жестом, не касаясь губ рукой.

— Пожалуйста, не говорите ничего. Я все понимаю. Мне надо уходить.

— Почему вы все время хотите уйти? И что, интересно знать, вы понимаете? — строго спросил Криспин. Гнев, который он испытывал по поводу поджога, мгновенно перешел в ярость, направленную на того, кто посмел так жестоко, так оскорбительно обращаться с его прекрасной, божественной, чувственной Софи. — Кто он? — Криспин решил разыскать и убить ее обидчика.

— Я не могу сказать, кто он. Я не разглядела его лица в ночь пожара, а потом все время было темно, — неуверенно отозвалась Софи. — Мне жаль, потому что вы, вероятно, хотите поблагодарить его за предупреждение обо мне. Но я действительно не м??гу назвать его имени.

— Вы думаете, я хочу его поблагодарить? — Криспин был настолько потрясен ее словами, что не обратил внимания на их двойственный смысл.

— Конечно, нет, — поспешно поправила себя Софи. — Особенно после того, что он сделал с вашей спальней. — Она поднялась. — Простите, мне пора. Могу себе представить, каково вам видеть меня после всего, что случилось.