Голый шпион - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Иванов, Геннадий Соколов cтр.№ 49

Распрощавшись с мадам Серовой, я тут же взялся наверстывать упущенное. Заехал на работу, чтобы просмотреть последнюю почту из Москвы. В коридоре столкнулся с военно-морским атташе капитаном 1 ранга Сухоручкиным. Чтобы избежать вопросов, я тут же отрапортовал, что пару дней работал с Серовой.

— Да знаю я, можешь не докладывать, — с напускным равнодушием заявил Сухоручкин. — Вчера к нам Олег Пеньковский заходил, он и рассказал о Серовой.

— При чем здесь Пеньковский? — удивленно спросил я шефа. — Разве он в Лондоне?

— Чудак-человек, это же он и привез сюда Серову в составе своей делегации.

Я прямо таки опешил от этой новости. С паном Пеньковским у меня были давние счеты.

Дня через два после отъезда Серовой ко мне в кабинет неожиданно зашел Анатолий Георгиевич Павлов. Обычно он сам вызывал меня к себе. Столь неожиданное появление резидента немного насторожило меня. Неужели что-нибудь случилось? Павлов действительно был чем-то озабочен.

— Женя, ты сейчас не занят? — спросил он с непонятной деликатностью.

— Пока нет, первая деловая встреча сегодня у меня назначена на одиннадцать. Так что еще есть время.

— Тогда пойдем пройдемся в садике. Душно что-то сегодня. Не возражаешь?

Мы вышли из здания посольства в парк и тут же окунулись в прохладу тенистых аллей Кенсингтон Пэлас Гардене. В утренний час в парке было немноголюдно. Мы молча прогуливались по пустынным дорожкам какое-то время, пока генерал Павлов, как будто все еще не решаясь, наконец, не спросил:

— Женя, ты ведь давно уже знаешь полковника Пеньковского?

— Лет десять, не меньше, еще с академии, мы же учились на одном курсе, а вы были курсом старше.

— Вот и я его знаю уже не первый год. Особенно то, как он любит лебезить перед начальством.

— Это у него врожденная черта характера.

— Так почему же он сам не захотел уделить внимание Серовой?

— Может быть, с делегацией было много работы?

— Да нет, я навел справки, — тут же заметил Павлов, — с делегацией у него работы было не так уж и много. Если б Пеньковский был сильно занят, как он мне и толковал, уговаривая поручить сопровождение Серовой кому-нибудь из наших ребят, то откуда тогда у него появилось время на объезд многих наших сотрудников и в посольстве, и в торгпредстве, и в атташате. Мне уже человек десять на этой неделе о встречах с ним докладывали. С чего бы такая прыть?

— А ко мне он не заезжал.

— Ну, к тебе он не заехал, а к другим наведался. Значит, свободным временем он не был обделен. Только распорядился он им совсем не так, как, казалось бы, должен был. Разве не так, Женя?

— Неувязка какая-то получается, — согласился я.

— А в чем причина? — спросил генерал.

— Мы с паном Пеньковским давно не ладим. Мне трудно о нем объективно судить. Кто его знает? Может быть, у него с Серовым конфликт.

— Да нет, Женя, — возразил Анатолий Павлов, — мне ребята рассказывали, что с главным шефом отношения у него что надо. В кабинет к нему входит без стука. Да и жена Серова с дочкой у него в делегации оказались не случайно. Наверняка по просьбе самого Ивана Александровича.

Сказав это, Анатолий Георгиевич Павлов резко переменил тему разговора.

— Ну, да хватит об этом, Женя. А то я тебе совсем голову заморочил своими вопросами. Да и не за этим вовсе я к тебе заходил. У меня, понимаешь, жена сегодня из Москвы приезжает. Ты же знаешь, сколько мы с ней не виделись. Так что милости прошу тебя с Майей вечером к нам в гости на чай. Будем рады.

Вечером Майе, к сожалению, пришлось в гости к Павловым идти одной. Меня задержали неотложные дела.

Но разговор в парке не прошел бесследно. Через год с небольшим после той беседы осенью 62-го года я узнал об аресте в Москве полковника ГРУ Олега Пеньковского. Его измена стала крупнейшим провалом советской военной разведки. Опасения нашего резидента в Лондоне были ненапрасными: офицер ГРУ оказался оборотнем. Британская и американская разведки выпотрошили из полковника Пеньковского все, что он знал. Это на несколько лет вперед расстроило механизм работы ГРУ.

Олег Пеньковский стал ценнейшим приобретением западных спецслужб за годы «холодной войны», их величайшей удачей. И, в то же время, позорнейшим просчетом. Ибо провал «агента века» был воистину стремителен. Полковник ГРУ не проработал на своих новых хозяев и двух лет, как был разоблачен советской контрразведкой.

Но произойти это могло существенно раньше. В августе 1961 года агент из Военного министерства Франции, завербованный сотрудником парижской резидентуры ГРУ Вадимом Георгиевичем Ильиным, заявил, что в спецслужбах Советского Союза есть предатель и даже назвал его фамилию — Пеньковский.

Казалось бы, дело ясное: необходимо срочно информировать Центр о «кроте». Однако резидент ГРУ в Париже Николай Иванович Чередеев посчитал полученную информацию недостоверной и запретил упоминать ее в отчете. Ильин стоял на своем. В итоге Вадим Георгиевич был отозван в Москву, а затем и вовсе оказался вынужден уволиться из ГРУ и перейти на работу в «Воентехиздат».

Бороться с Пеньковским становилось небезопасным. Слишком прочной была броня, окружавшая предателя.

По сей день аналитики ЦРУ и МИ-6 ломают голову над вопросом, что же привело к разоблачению Пеньковского, и безапелляционно обвиняют друг друга в провале суперагента. Насколько теперь можно судить, операция по ведению ими полковника ГРУ была действительно сработана несогласованно и топорно. И все же Пеньковский «завалил» себя сам. Он был слишком увлечен своей новой ролью, неосторожен и беспечен, самоуверен и чрезмерно тороплив. Такое поведение не могло не навлечь на него подозрений «топтунов» из 7-го управления КГБ. Это они засекли 30 декабря 1961 года контакт «в одно касание» между сотрудницей английского посольства и МИ-6 Джанет Чисхолм и неизвестным русским в Москве на Цветном бульваре. Дальнейшая слежка за мадам Чисхолм вывела нашу контрразведку на Олега ГТеньковского.

Супруги Чисхолм были под «колпаком» КГБ с самого начала их пребывания в СССР. Наводка на них была получена еще в середине 50-х от Джорджа Блейка, работавшего вместе с четой Чисхолм в западноберлинской резидентуре МИ-6.

Я же впервые встретился с Олегом Пеньковским во время учебы в Академии Советской армии. Мы попали на один курс. Олег был мужчина видный, бывалый, общительный. Он быстро наладил контакт с однокашниками. Стал вожаком в коллективе. Не случайно поэтому на собрании в начале учебного года его избрали старостой курса. Против голосовал только я да еще несколько ребят, моих товарищей, предложивших мою кандидатуру на выборах. Нужного числа голосов она не набрала. Зато злые языки тут же причислили меня к конкурентам и завистникам Олега Пеньковского.

Так волею случая мы еще с академической скамьи оказались по разные стороны баррикад. Соперничали друг с другом. Вскоре я понял, что противостояние это не случайно. Некоторые черты характера моего однокашника, которые постепенно проявлялись в каждодневном общении, не вызывали у меня особых симпатий. Олег был до крайности тщеславен и самодоволен. Охотно пресмыкался перед начальством. Старался угадать любое желание начальника курса, не стеснялся на собраниях громко похвалить кого-то из руководителей академии, дать критическую оценку тем, кто был не в фаворе.