Шпион из Калькутты. Амалия и генералиссимус - читать онлайн книгу. Автор: Мастер Чэнь cтр.№ 17

Полицейская машина выкатилась бы на самую середину дышащей влажным жаром площади, но тут ей перегородила дорогу ручная телега, оставляющая мокрый капельный след. На ней торжественно ехала ледяная глыба, внутри которой серебрился ломкий коралловый рисунок трещин.

— Ну, так или иначе выходим, — сказал инспектор. — И помните, Джереми, что здесь вы — офицер полиции Его Величества.

Джереми обреченно поднялся.

— А знаете что, господин Робинс, — вдруг сказала я. — У меня возникла мысль. Давайте не будем вот так сразу — дуриан. Давайте начнем с совершенно безопасного и нормального фрукта, вон в том углу. Я сейчас выберу самый лучший, если доверите…

Джереми покосился на меня, не веря своему счастью. И двинулся вперед.

— Вон в том углу? Но, дорогая госпожа де Соза, это же…

Я предостерегающе подняла ладонь:

— Это называется — пасар сини, Джереми. Садимся. Вам понравится, обещаю.

Малаец у лотка с висящими на веревочках тяжелыми фруктами кинул на меня внимательный взгляд, признал местную жительницу, с которой не надо шутить. Мы с ним не спеша пощелкали ногтями по шипастой коже трех-четырех, единогласно остановились на самом небольшом, малаец уложил его на доску и торжественно надрубил небольшим ножом с широким лезвием. Разломал толстую шкуру с бледно-лимонной мякотью, из которой выглядывали тяжелые кремово-желтые дольки, в ладонь размером. Уложил перед нами на столик. Принял от меня целый доллар.

— Пальцами, Джереми, — сказала я. — Нам потом принесут миску воды, чтобы их вымыть. Вот так, берете кусок и обсасываете эту косточку… Мякоть просто тает во рту. Как овсянка.

Лицо инспектора приобрело бесконечно ироничное выражение.

— Ум, — сказал, наконец, Джереми гнусаво. — Не овсянка. Пудинг. Яичный, или ванильный. С жженым сахаром. Я бы сказал, здорово. И это у них растет на деревьях? А сколько у нас долек приходится на брата? А, у меня тут еще есть…

— Я вам отдам половину своей доли, юный Джереми, — заметил Робинс. — Я их наелся за эти годы достаточно. И, к вашему сведению — пасар сини на малайском означает не имя этого фрукта, а «базар китайский». Поздравляю, ваша карьера здесь обеспечена. Эта земля оказалась к вам добра. Вы отлично выбираете дурианы, госпожа де Соза. Почти не перезрелый.

— Ну и бар. Кишат плантаторы, полицейские и шпионы, виски — сомнительного качества, якобы «Хейг»…

— Моя дорогая, он просто пьян, — отрешенно сказала Магда. — Разжалуй его в подполковники немедленно.

— Полковник Херберт, — сказала я. — Вы трезвы. Прошу вас и дальше поддерживать дружбу с господином Таунсендом, главой специального отделения полиции Куала-Лумпура, штат Селангор, Федеральные Малайские Штаты. Заказывайте в этих целях виски лучшего качества.

Тони смахнул с тенниски пылинку в сторону Магды.

— А теперь, раз уж я сюда заехала перед тем как отправиться домой — расскажу вам, наконец, зачем мы все втроем здесь собрались. Тони, я попрошу вас слушать особенно внимательно. Некоторое время назад из отеля «Грейт Истерн» пропал китаец…

Пересказ разговора с Робинсом у меня вышел коротким. Тони, выпятив бородку, делал предельно серьезное лицо и, поразительное дело, молчал.

— А дальше, — сказала я, — в сингапурской газете… Син что-то…

— «Синчжоу жибао», — приятным голосом подсказал Тони. Запах виски был развеян лопастями вентилятора в два счета.

— Спасибо, полковник. Вот в этой самой… газете начали появляться стихи. Как я понимаю, очень хорошие стихи. Регулярно. Они приходили по почте из этого города. И продолжают приходить. Этого поэта ищет вся местная полиция. И безуспешно. Почту наверняка проверяли, но… Нам надо делать то, что полиция не может. Попытаться найти его через стихи и все, что с ними связано. Полиции это точно не по зубам. Тут нужен особый человек. Вы, полковник.

— Да, но я же чертов инвалид, — сказал Тони, с недовольством стуча пальцами по поручням коляски. — Вы не находите, что это как-то несовместимо.

— Да наоборот, — возразила я. — Уважаемый профессор, филолог, требует себе подшивку китайской газеты. Сидит в комнате, читает стихи, размышляет, делает выводы. Если нужно, общается с местными любителями словесности. Потребуется к кому-то съездить — вызываете такси. Согласитесь, это чистая и спокойная работа. И не возбуждает никаких подозрений.

— Я буду перемещаться в коляске вооруженный, — решил Тони. — Ведь когда мы найдем вашего китайца, мне будет поручено его застрелить, без сомнения. Потому что это звучит уместно и красиво. Или не так?

— Не так, — сказала я. — Потому что нам надо, чтобы мы нашли поэта тихо, втайне от местной полиции, и, видимо, перепрятали его еще лучше — иначе я не вижу, зачем мы вообще его ищем. Видите ли, полковник, главная проблема — это сначала мне самой разобраться вот в этом самом «зачем». Да и потом, почему ничего не получается у полиции? Потому что она работает стандартно — просто ищет китайца, с какими-то там особыми приметами. Значит, надо выяснить о нем все то, чем не интересуется и не способна интересоваться полиция. Что он тут делает, зачем был послан, отчего спрятался, все с самого начала. И единственное, с чего мы можем стартовать — это стихи. Ну, а дальше… Дальше надо учесть, что его ищет еще кое-кто другой, похуже полиции, и этого человека надо тоже опередить.

— Моя дорогая, скажи недоумевающей девушке, кто это такой — похуже полиции. Это ведь существенный момент.

— Видишь ли, — повернулась я к Магде, — история странная. Мне было сказано очень немного, но получается, что в гости к британским коллегам был прислан для какой-то операции секретный агент Чан Кайши, из самого Нанкина. И что вдруг, вместо того, чтобы заняться своим делом, он решил тут исчезнуть. Почему? Потому что за ним гонится некий неприятный китаец, по всем приметам — тоже из Китая. А дальше — чистая логика. Допустим, за этим агентом погнались бандиты, например. Местные или из самого Китая. Но почему тогда скрываться от британцев? Наоборот, они могли бы помочь, дать ему новое имя, поселить где-то… Ну, какие у него вообще могут быть причины прятаться от полиции нашей колонии, куда он только что прибыл и где его встретили с почетом, как агента китайского правительства? Вывод: местная полиция ищет нашего поэта потому, что пообещала людям Чан Кайши выявить его и вернуть. И этот, который пытается его застигнуть — он, значит, приехал от Чан Кайши. Логично, правда? Ну, и последнее. Кое-кому этот беглец нужен, живой и здоровый, не попавший в лапы ни тех, ни других. Почему это так — не могу сейчас вам сказать.

Я остановилась. И вместе с Магдой повернулась к креслу Тони, который выглядел как-то странно сосредоточенным.

— Я правильно понял, что был трижды упомянут некий длиннозубый недоумок, убийца и ничтожество? — монотонно поинтересовался он.

Кажется, до этого момента я никогда не видела Тони вот таким — почти серьезным.

— Кто ничтожество? — деловито отозвалась Магда. — Моя дорогая, он все-таки пьян.